Обстановка во всей Месопотамии менялась с калейдоскопичной быстротой. Причём с такой скоростью это происходило, что за ней было достаточно трудно уследить.
Шамаш-шум-укину принадлежала уже большая часть Вавилонии.
Почти все ассирийцы, кто успел, бежали из этой страны. Только Ур и окружающая его область, где продолжал верховодить великан Бел-ибни, подчинялась Великому царю. И хотя великан был отчаянно-смелый рубака, и не раз выходил с успехом из самых не простых и опасных переплётов, но каждый день положение его ухудшалось. Он был практически обложен со всех сторон более сильными и непримиримыми противниками. То есть удавка на его шеи неминуемо затягивалась. И только надежда на подход имперской армии до конца ещё не угасла. И лишь это могло великана Бел-ибни и все проассирийские силы, остававшиеся в Уре и Уруке, спасти.
Теперь уже ежедневно, и утром, и вечером, не пропуская ни одного дня, Главный глашатай обязан был наведываться с докладами к Великому царю. Ишмидаган подробно излагал о всех важных донесениях, которые поступали от агентов, находившихся не только в пределах Ассирии, но и за её границами.
Ассирийские шпионы находились и в Египте, и в Мидии, и в Эламе, и в Лидии, и в других областях Малой Азии, и даже в Бактрии и в некоторых греческих и индийских государствах. И по всюду обстановка заметно накалялась. Казалось, что выступление Шамаша в Вавилонии взбудоражило весь Древний мир и в разных его частях начались тоже какие-то брожения, и даже разворачивались уже военные действия. Причём они не всегда заканчивались выступлениями против ассирийцев.
Всю тогдашнюю ойкумену не шуточно затрясло.
***
В этот раз Ашшурбанапал с особым нетерпением ждал Главного глашатая. Ещё утром тот доложил повелителю, что лидийский царь Гиг, осаждённый киммерийцами в своей столице Сардах, погиб, и в ближайшее время будут известны дополнительные подробности о том, что же произошло в Лидии.
Ну вот появился Ишмидаган. Ашшурбанапал в это время, чтобы занять себя и отвлечься, играл со своей любимицей. Лилит по его команде в прыжке ловила предметы, которые он ей бросал.
- Государь, можно? - спросил вкрадчиво Главный глашатай, войдя в апартаменты Великого царя.
Ашшурбанапал кивнул головой и в последний раз бросил Лилит игрушку. Пантера ловко перехватила её в прыжке и затем поднесла пойманный предмет хозяину.
- Ну, всё… Всё, всё, успокойся, моя хорошая! - произнёс Ашшурбанапал и похлопал любимицу по загривку. Она послушно улеглась у ног Великого царя.
- Ну, что ты можешь мне сообщить про события в Лидии? - спросил Ашшурбанапал у Ишмидагана.
- Государь, - ответил Главный глашатай, - в Лидии многое прояснилось…
Ашшурбанапал напрягся, с нетерпением ожидая дальнейшего доклада от Главного глашатая. Ишмидаган покосился на глиняную табличку с последним донесением, пришедшим из Лидии, и которую он взял с собой и сейчас держал в руках, и ровным голосом продолжил:
- Гиг был поражён киммерийской стрелой, когда по неосторожности высунулся из-за бойницы и высматривал позиции противника. Стрела его не просто ранила, а попала ему в шею. Рана оказалась смертельной. И не приходя в сознание, он через день ушёл в царство теней. Тут же собрался царский совет и правителем был объявлен его старший сын…
- Кажется его зовут Ардисом?
- Да.
- Я так и предполагал…- кивнул удовлетворённо головой Ашшурбанапал.
- Его поддержали соратники Гига. И армия, и весь лидийский двор.
- И что ты скажешь об этом Ардисе?
- Ардису уже под тридцать…
- Это я знаю!
- И он неплохой полководец. А ещё он более благоразумен чем Гиг, у которого был переменчивый характер. Совсем как у эламского царя Теумана! Так что я думаю, если Ардису удастся усидеть на лидийском троне и отбиться от киммерийцев, то он изменит политику Лидии. Нам остаётся только немного подождать.
- То есть он отойдёт от союза с Египтом?
- Вполне возможно.
И через месяц с небольшим после этого разговора в Ниневию прибыл человек от нового лидийского царя. Это был военачальник Ардиса, которого звали Зонаргом.
Ашшурбанапал его принял не в апартаментах, а в парке.
***
Лидиец был средних лет, коренастый и мужественного вида. Он с достоинством приветствовал повелителя величайшей империи.
- Великий государь, - обратился лидиец к Ашшурбанапалу, - мой повелитель надеется восстановить дружеские отношения с тобой, и он готов выплачивать тебе те же суммы золотом, какие выплачивал когда-то его отец. В последние годы Гиг действовал очень неразумно, так как пошёл против тебя, и мой царь сейчас хочет исправить ошибки своего отца. Он обязуется перестать поддерживать фараона Псамметиха и готов оборвать все соглашения с египтянином и прекратит свои союзнические отношения с ним.
- Что за это хочет Ардис? - Ашшурбанапал впился взглядом в лидийца, и тот выдержал его взгляд.
- Мой царь просит… помощи. В тяжёлой войне с киммерийской ордой.
- Я подумаю, - ответил Ашшурбанапал.
Ему с трудом удалось сохранить на лице равнодушное выражение, хотя он уже внутренне торжествовал. И было отчего! Лидия почти что повержена была руками киммерийцев и теперь молила о пощаде и о хоть какой-то поддержке. Как же сейчас не хватало Ашшурбанапалу его верного советчика и помощника в военных делах, туртана Набушарусура!
Ашшурбанапал решил посоветоваться с Накией. Он сам прошёл в её резиденцию и поднялся в её покои. Там он застал с ней греческого скульптора Филомея. Грек этот не нравился Великому царю, но он молча его терпел, так как это был очередной каприз могущественной бабки.
Накия встретила внука со сдержанной улыбкой:
- Что-то случилось? - спросила она Ашшурбанапала.
- Хочу посоветоваться с тобой…- в ответ произнёс Великий царь.
Царица-мать велела юному любовнику удалиться. Тот беспрекословно подчинился.
- Я тебя слушаю, - произнесла Накия. – Теперь можешь говорить.
- В Лидии новый царь. Сын погибшего от рук киммерийцев Гига. И он хочет восстановить с нами союзнические отношения и готов за это платить. Причём будет нам давать то, чего в его владениях имеется с избытком… - пояснил Накии её внук. - Ведь всем известно, что Лидия чрезвычайно богата золотом… То есть будет нам присылать именно этот очень ценный металл.
- От этого предложения нельзя отказываться.
- Я согласен! Но Ардис, новый царь Лидии, умоляет о помощи, чтобы отбиться от терзающих его царство киммерийцев.
- Тебе, Ашшурбанапал, сейчас нельзя вступать в новую войну, пока ты не усмирил бунтовщика Шамаша! - заметила резонно Накия.
- Так как мне быть?
- А ты вспомни о нашем родственнике… - подсказала царица-мать.
- О ком?
- О скифском царе Партатуа…
- Ты думаешь, что он поможет усмирить киммерийцев?
- Я думаю, что это ему по силам, - и Накия пояснила свою мысль: - Твой племянник, сын Партатуа, Мадий, уже вырос и превратился в выдающегося воина, в настоящую гордость отца! Он себя просто блестяще проявил в недавней гражданской войне, которая охватила Ишкузу. У меня по этому поводу других слов нет. Имея под рукой всего лишь пять тысяч соплеменников-скифов, он в нескольких сражениях разбил многократно его превосходивших албанцев, кадусиев и каспиев! И он жаждет и в дальнейшем совершать подвиги! Вот и предоставим ему совершить их! Действуй через скифов…
Да, слава о сыне Накии-младшей и Партатуа, как о бесстрашном воине и сверх удачливом полководце, не смотря на его достаточно юный возраст, уже гремела по всей ойкумене. Не мало было тех мужей, которые заявляли, что он скоро затмит своими успехами всех ныне здравствующих полководцев. И Мадий вскоре оправдал возлагавшиеся на него большие надежды.
***
Заручившись поддержкой совсем престарелого урартского правителя Русы II и получив от него воинов, а также право беспрепятственно пройти до Лидии, Мадий со своей сравнительно небольшой армией, в которой скифы составляли лишь только её костяк, неожиданно ворвался в Малую Азию и обрушился на киммерийцев. В нескольких сражениях он их наголову разбил и тем самым спас Лидию от окончательного краха.
Киммерийская орда была усмирена, Лигдамис, верховный вождь северных варваров, запросил перемирия, и Ардису удалось восстановить в прежних границах Лидийское царство. И с этого времени Лидия, как и Манна, и Урарту, и Ишкуза, вновь превратилась в верную союзницу Ассирии и оборвала все свои прежние связи с Псамметихом I.
В итоге весь Север ассирийцами был усмирён.
***
Если уж совсем быть в данном случае откровенным, то Набуэль всё ещё колебался. Он по-прежнему пребывал в растерянности и не мог определиться на чью встать сторону, хотя и понимал, что все мосты, пожалуй, уже сожжены, ведь Аматтея, которой долгое время безуспешно добивался сам Великий царь, стала женой князя и вот-вот ему должна родить ребёнка. А значит прощение от Ашшурбанапала не стоило ожидать. Хо-отя… пока Набуэль в открытую не выступил против Великого царя у него был пусть и совсем небольшой шанс на то, что ему всё-таки могут даже сохранить жизнь. Но тогда его разлучат с Аматтеей. А этого он не перенесёт!
От тягостных размышлений князя оторвал слуга, сообщивший, что его хочет увидеть какая та молодая особа, которая, однако, не желает себя называть. Она только что прибыла с Севера.
Набуэль удивился этой гостье, но всё же распорядился её впустить. И вскоре перед ним предстала она.
Гостья скинула с головы капюшон и Красавчик даже присвистнул от удивления, ведь в ней он признал Хилину.
***
Вот кого уж не ожидал сейчас увидеть Набуэль, так это её.
Хилина ну совершенно не изменилась. Она была по-прежнему красавицей, но резко отличалась от обычных ассириек. И внешне, и по характеру. Она больше смахивала на какую-нибудь финикийку, или даже скорее на гречанку с соседнего Кипра. Потому что она была не брюнеткой, а светлокожей и зеленоглазой, с вьющимися волосами почти что рыжего или вернее медного цвета. Своим обликом она очень походила на Аматтею. Издали их вообще можно было спутать или посчитать сёстрами-близняшками. А своим взрывным норовом она один в один смахивала на закадычную подружку, старшую сестру Ашшурбанапала Шерруа-этеррит.
Они обе когда-то вовсю погуливали на лево, но если Шерруа-этеррит это делала в открытую, вызывающе, то Хилина этим же самым занималась более умно и достаточно скрытно. Впрочем, слушок о её бесстыдстве и её многочисленных интрижках всё равно распространялся по всей столице.
Хилина была от рождения избалованным ребёнком и в итоге выросла в типичного представителя, как сейчас бы мы сказали, «золотой молодёжи». Она являлась не просто дочерью очень знатного ассирийского вельможи, а принадлежала к одной из самых родовитых семей империи, и считалась лучшей подругой старшей сестры Великого царя.
У них часто были одни и те же любовники, и именно Хилина сменила в постели Красавчика подругу и несколько месяцев являлась его главной и почти что официальной пассией. Но когда их связь всплыла наружу, и выяснилось, что ей пришлось вытравить ребёнка, которого она понесла от Набуэля, то после этого разразился грандиознейшый скандал. И оскорблённый отец Хилины и четверо её старших братьев поклялись расправиться с халдейским князем (кто этого тогда не хотел в Ниневии?!), однако им этого не дали сделать Накия-старшая и подключившаяся к ней Шерруа-этеррит.
Набуэль всё-таки спасся.
Но ему всё равно пришлось на время покинуть Ниневию, и он поспешно удалился в Приморье. И повод для этого более чем серьёзный нашёлся. Как раз заболел отец и надо было находиться неотлучно при нём. А потом…
Потом отца пришлось и хоронить.
И только после того, как Хилина вышла замуж за одного из придворных, за благообразного старичка, бывшего наместника Расаппы, и скандал с их неожиданно вскрывшейся связью немного позабылся, Красавчик смог вернуться в столицу.
Уже прошло пять лет с тех событий, и вот Хилина, которой было теперь двадцать восемь лет, неожиданно нарисовалась в Дур-Халдайи.
***
- О, боги! О, Мардук! Каким образом ты очутилась здесь?! - удивился Красавчик.
- Соскучилась по тебе! - ответила ему Хилина, и задиристо и звонко рассмеялась. Она всегда была дерзкой, и привыкла вести себя никого не стесняясь и вызывающе. - А ты что, не рад мне? - усмехнулась она.- Д-да-а… А ведь мы с тобой не виделись уже столько лет! Постой, по-о-остой! Сколько же мы с тобой-то не виделись? Года четыре? Нет-нет! Побольше уже! И ты даже не обнимешь и не поцелуешь свою прежнюю подружку?! Ну а когда-то я тебе очень нравилась… И тебе очень нравилось меня... обнимать. Ты мне об этом между прочим не раз говорил, мой друг! Ты даже посвятил мне одну из своих песен! Я её до сих пор помню и этого не забыла. А-ах, да… От кого-то я слышала, что у тебя уже появилась новая постоянная пассия, и ты ей верен. Да, да! Верен, как какая-та собачонка, ха-а, ха-ха-ха! Слу-у-ушай, как же это смешно-то звучит! Князь Набуэль, гуляка Красавчик, и как собачонка верен кому-то! И это ещё вчера первый повеса и ловелас во всей Ниневии? И теперь он кем-то оказывается приручен! Вот бы мне хотя бы одним глазком взглянуть на неё, на эту женщину, которая сумела привязать тебя к себе! Как же ей это удалось-то?! А вообще я тебя, Набуэль, не узнаю! Ты случаем не приболел?! А-ах, да-а, лю-ю-юбовь… это и есть самая настоящая болезнь! Только насылаемая на людей богиней Иштар!
Набуэль никак не отреагировал на издёвку своей бывшей пассии. И тогда, поняв, что его она так и не смогла пронять и он по-прежнему всё ещё сдерживается, Хилина в том же тоне продолжила:
- Ну что, ты так и будешь из себя изображать неживого истукана и меня не прижмёшь к себе после долгой разлуки?
У Хилины начало проявляться нетерпение, и она сердито топнула своей изящной ножкой.
Набуэль как будто не услышал её. Он не сдвинулся с места. И тогда Хилина приблизилась к князю. И не дождавшись того, чего хотела от бывшего близкого дружка, сама его обняла и пылко прильнула к его губам.
Князь с трудом от неё оторвался.
Он вытер ладонью губы и спросил:
- Ты с дороги и, наверное, устала?
- Да, есть немного, устала… Дорога была долгой и опасной. Я добиралась до тебя пять c половиной недель!
- Может вначале поешь и отдохнёшь?
- Это было бы неплохо…- согласилась Хилина.
Князь тут же отдал по этому поводу распоряжения.
***
Пока Хилина отдыхала и приводила себя в порядок, князь вызвал к себе нескольких доверенных людей и разузнал у них самые последние новости, которые пришли из Вавилонии и Ассирии.
Ему доложили, что уже практически вся Вавилония подчинилась сводному брату Великого царя и сейчас его армия находится на границе с империей. В Вавилоне и в других городах автономного царства не осталось ассирийских гарнизонов. Они были либо перебиты, либо бежали на север. И только в Уре и Уруке засел генерал Бел-ибни, но мужа Шерруа-этеррит восставшие плотно обложили со всех сторон. Обложили, как секача на охоте, и пытались его теперь выковырять из этих укреплений.
А ещё Шамаш не без основания ждал и выступления эламитов. Уже даже стало известно, что их армия формируется южнее эламской столицы и её возглавит принц Ундаси. Близкий друг Хумбан-Никаша и единственно оставшийся в живых из сыновей нечастного Теумана.
Так же зашевелились за Загроским хребтом и мидийцы.
Но что-то обсудить Набуэлю не удалось, так как вновь появилась навязчивая Хилина.
***
Набуэль отпустил своих людей.
Хилина попросила свежего сока. Тут же её просьбу исполнили. Слуги принесли сок. Она выбрала виноградный.
Князь спросил свою бывшую пассию:
- Что всё-таки случилось у тебя? Хотя бы вкратце можешь мне рассказать? Ведь не спроста ты здесь?
- Я по тебе, дорогой, соскучилась! Ты этому не веришь?!
- Ну, разумеется, ты так соскучилась по мне, что поэтому бросила мужа, дом в Ниневии, и помчалась за столько фарсахов через неспокойные области, где в любой момент могут начаться боевые действия? Если честно, что-то мне во всё это верится с трудом! Признавайся, что на самом деле у тебя произошло!
Хилина вновь попыталась обнять своего бывшего возлюбленного, но Набуэль не дал ей этого сделать. И тогда поняв, что Красавчик к ней прежнего влечения совсем не испытывает, она надула обиженно губы и демонстративно сама отстранилась от него.
Но долго дуться она не смогла и поэтому вынужденно во всём созналась. Упавшим голосом Хилина произнесла:
- Я убила его…
- Кого?
- Я убила своего мужа…
Набуэль вначале даже не понял, что сказала Хилина, так как она очень тихо говорила.
- Кого-кого ты убила?
- Му-ужа… - и уже громче Хилина добавила: - Я убила своего старикашку… Этого красноносого, вонючего и противного придурка. Тьфу-у-у!
- За что?!
- А за что можно убить?! Опостылел он мне! Я уже не могла его выносить…
Набуэля это сообщение повергло в смятение.
***
- Ну-у-у, любовь моя… - попыталась вновь приласкаться к Красавчику Хилина, - неужели ты забыл всё то, что когда-то между нами происходило?! Неужели всё это уже в прошлом?! Ты ко мне равнодушен? И ты не хочешь меня?
Хилина повторила попытку обнять князя, однако и на этот раз из этого у неё ничего не вышло, он отстранился от неё.
Набуэль уже совсем нахмурившись спросил:
- Признайся, как всё было? Только расскажи, ничего не скрывая от меня.
- Ты мне не веришь?!
Набуэль в открытую усмехнулся:
- Считай, что так! Потому что я знаю тебя как облупленную!
- Ну я же сказала, что мой старикан мне опостылел! – состроила капризную гримасу на своём личике Хилина: - И потом…честно скажу, от него очень плохо пахло, как от облезлого и больного старика, и он ничего не мог! - и Хилина передёрнула плечами. – Фи-и-и… Он мерзкий был!
А следует заметить, что в тогдашней Ассирии господствовали чрезвычайно суровые законы. Так, за убийство мужа его супруге- кем бы она не являлась (ну разве что только принадлежность к царскому роду могла преступнице позволить надеяться хоть на какую-нибудь поблажку) - полагался смертный приговор. И теперь было понятно, почему Хилина сбежала из Ниневии.
- И всё-таки… за что ты убила мужа? Что у вас в доме произошло? - вновь спросил Хилину князь.
- Я же тебе уже сказала, что он мне опостылел, этот старый красноносый и жутко вонючий сморчок! Я не могла уже его терпеть! Он меня ревновал… Ревновал ко всем. И даже к мебели своей! А самому ни одно зелье не помогало! Он уже давно не был мужиком…А я ведь женщина, причём женщина страстная, и даже очень, ну а мой старикан не мог меня никак удовлетворить! Только лапал и нюхал...
Впрочем, Набуэль по-прежнему не поверил ни одному слову Хилины. И это было видно по выражению на его лице.
- Ну а как тебе удалось пробраться до Приморья через охваченную волнениями Вавилонию? - спросил князь.
- Я переоделась в мужчину и с двумя преданными мне слугами пробралась на купеческий корабль, который отплывал из Кальхи в Ур. Это была, наверное, последняя посудина, которая сумела пройти через Вавилонию. В Уре я оказалась за день до того, как этот город был осаждён восставшими. Меня предупредили, что к нему подходят воины вавилонского царя, и я со своими слугами бежала оттуда к тебе в Дур-Халдайю. Только у тебя я могу себя чувствовать в относительной безопасности… Ведь так? И я очень надеюсь, что ты мне предоставишь убежище, любимый?
Набуэль вынужденно пообещал это сделать.
- Я в этом и не сомневалась! – в ответ обрадовалась Хилина, и нервозность и определённая тревога из её голоса тут же пропали.
***
И только на следующий день он узнал наконец-то всю правду. Об этом ему признался один из рабов беглянки.
Оказывается, любвеобильная Хилина, никогда себе ни в чём не отказывавшая, постоянно крутила шашни с разными молодцами, и в том числе и с рабами мужа. И вот кто-то её сдал. И Хилину и её очередного хахаля из молодых рабов муж застукал, да ещё в самый неподходящий момент, когда любовники предавались особенно бурной страсти.
Они страшно перепугались тому, что их отношения раскрылись, и как сейчас говорят, в состоянии аффекта убили застукавшего их старикашку. А потом любовник Хилины, молодой смазливый раб кассит, предложил ей бежать из Ниневии. Терять им уже было нечего, и так они очутились на крайнем юге Месопотамии, в Приморье, которое уже только формально относилось к империи, но по факту эта область, населённая халдеями, стала по сути вновь независимой, и ассирийские законы на неё уже не распространялись.
***
Ночь была безлунной. Только изредка слышалась перекличка стражи.
Набуэль долго не спал. Ему в голову лезли всякие нехорошие мысли. Оттягивать и дальше принятие решения на чью же встать сторону уже было нельзя. И чем больше об этом думал князь, тем больше он мрачнел и нервничал. По всему выходило, что ему необходимо было присоединиться к бунтовщикам. Другого пути у него просто не было. Это надо было признать, и с этим надо уже смириться. Все колебания прочь!
Набуэль заснул далеко за полночь.
Было ещё темно, когда он проснулся. А проснулся он от подозрительного шума. Князь приподнял голову с подушки и тут же почувствовал чьё-то дыхание.
- Кто это?! - окликнул Набуэль.
В ответ- тишина.
И тут же его рот прикрыла изящная женская ладошка. Набуэль понял, что это была Хилина. И в то же мгновение она обвила его за плечи.
***
Хилина умудрилась тайком пробраться к нему в опочивальню.
Князь не долго ей сопротивлялся и вскоре сдался.
Она проворно запрыгнула на него, и они до самого утра занимались с ней какой-то неистовой любовью. Хилина явно изголодалась по мужчине. Она была по-прежнему не просто страстной, а ненасытной, ненасытной до самых непристойных ласк. Она сейчас была настоящей тигрицей. Хилина ласкала его всего, и особенно она любила его ласкать ниже пояса. Чего она только не вытворяла! Она умела заводить. И Набуэль уже вскоре обо всём позабыл.
Когда солнце начало всходить, они были оба совершенно обессиленными.
- Зачем ты пришла? - спросил её Красавчик.
- А разве тебе было со мной так уж и плохо? – спросила в ответ Хилина.
- Ты умеешь многое, что касается наслаждения, и кажется в этом деле ты знаешь всё, но не это мне надо… Моё сердце принадлежит уже не тебе, а другой…- произнёс князь.
Хилина какое-то время молчала, затем нарушила своё затянувшееся молчание:
- Ну и что? Ты можешь и её любить… и можешь быть со мной! Разве так нельзя? Пусть я буду всего лишь твоей наложницей! Я и на это согласна!
- Ты, наверное, никогда никого по-настоящему не любила… - в ответ произнёс князь.
- Я?!! А вот ты и не прав! – ответила Хилина. - Я любила…
- И кого? Когда? Я что-то в это не верю. Ты мне лжёшь!
- Вот и напрасно, что не веришь! О-о-ох, это было несколько лет назад…К твоему сведению, он был тоже князь. И он сумел мне по-настоящему разбить сердце…
- Надо же?! А у тебя разве сердце есть? - усмехнулся в ответ Набуэль.
- Хочешь верь, хочешь не верь, но оно у меня имеется. Между прочем, как и у всякой женщины. А чем я хуже других?
- Ты - женщина?! Ну, не-е-ет! - возразил Набуэль Хилине.
- А кто же я?
- Ты- девка! – ответил ей несколько грубовато Набуэль. - Девка до мозга костей! Потому что ты развратна! Ты совсем не знаешь стыда.
Хилина это высказывание князя пропустила мимо ушей, оно её совершенно не задело.
А Набуэль тем временем продолжил:
- И кто же он? Ну тот, кто всё же разбил твоё сердце…
- Это не какой-нибудь обычный обыватель, я это уже сказала…Это был князь.
- Коренной ассириец?
- Нет.
- Хорошо… И как его зовут?
- О-о-о! Он очень был общительный. И с завораживающим обхождением! Ну а как же он пел?! Когда он пел я отрывалась от земли и воспаряла к небесам! Вначале я про него услышала от сестры Великого царя… Она им восторгалась, она так его превозносила и, в конце концов, она так мне прожужжала про него все уши, что я невольно захотела с ним познакомиться, но Шерруа-этеррит долго не хотела меня с ним знакомить. А потом, когда я его увидела… Признаюсь, что я сразу же в него влюбилась! И решила, что он будет моим! Я захотела ему уже при первой нашей встрече отдаться. И ни мгновения при этом не колебалась. Я помню всё… Всё до мельчайших подробностей! Все его шутки… Всё, что он говорил мне на ушко после той первой нашей ночи… А ты всё это помнишь, любовь моя, а?
Набуэль, наконец-то, понял о ком говорила Хилина. Он равнодушно в ответ пожал плечами.
- …Я уже всё позабыл.
Хилина вновь прильнула к нему и обвила его шею..
- Я ещё хочу тебя! Ну-у давай? Давай же повторим?
Набуэль разжал руки девицы.
- Не сегодня!
- Хорошо… - смирилась Хилина и немного отодвинулась. - А хочешь знать, Красавчик, почему тебя мне без возражений переуступила сестра Великого царя? – задала вопрос Хилина. - А ведь она в тебя не меньше моего была влюблена, и влюблена в тебя была тоже по уши! Я это знаю.
- Ну, рассказывай…- проявил уже некоторое любопытство князь.
- Я тебя у неё выиграла! Я предложила на тебя сыграть в кости… - ответила Хилина. - И Шерруа-этеррит тебя проиграла! - и после этих слов Хилина задиристо и очень громко расхохоталась Вот так-то! Получается, ты мой трофей, выигранный в кости!
От этого признания Набуэль пришёл в ярость и тут же прогнал Хилину.
Он поднялся и уже на выходе нос к носу столкнулся с гонцом.
Тот ему передал глиняную табличку. Князь тут же в неё впился взглядом.
Это было послание от Аматтеи с Дильмуна. И в нём она ему сообщала, что у них родилась дочь.
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443