Глава 99.
Сашеньке шел третий год. Мальчик подрос, развит был не по годам. Даниловы решили все же занять освободившуюся комнату и сделать ее детской. Вся каса теперь была в их распоряжении. А тут ещё письмо из Ленинграда пришло от родителей Паши. Отец Сергей Николаевич писал, что Павлу выделили двухкомнатную ведомственную квартиру на улице Бухарестской. Радости не было границ. Тут квартира, там квартира!
- Паш, как здорово! Нам теперь есть куда возвращаться! А то я всю голову сломала, куда потащим свое добро, когда время командировки закончится?
- До этого ещё далеко. Как я соскучился по родителям, по Ленинграду! Устал от жары. Хочу холодного дождичка или снега. А ты?
- Я тоже скучаю по маме и папе. Папа и так полжизни провел далеко от нас. А теперь вот я умотала на край света! Давай больше никуда ни в какие командировки не поедем, Паш! Хватит с нас Кубы, да? Всех денег не заработаешь!
А денег у четы Даниловых уже было хорошо накоплено. На счету на родине копилась зарплата, на Кубе давали в песо ещё одну, кроме нее были ещё и куки, типа наших чеков внешпосылторга. Чеки, кстати, по возвращении командированным тоже должны будут выдать, которые они постараются оставить в этой же конторе, купить на них что-нибудь грандиозное, например, автомобиль. Если не будет хватать чеков, разрешат добавить обычными рублями. Вообще, материальное положение семьи выросло в разы. К тому же Алия тоже начала зарабатывать. Сначала она, как советовала уехавшая соседка Рита, шила, по просьбе соседей, сарафанчики девочкам, шортики и рубашки мальчикам, потом уже начала обшивать и взрослых. Шить ее учили мать и бабушка. Когда Сашеньке стукнуло два годика, Алию пригласили работать в детский комбинат логопедом. Там она набрала одну группу ребят, которые плохо произносили звуки, вторую - учеников, делавших на письме много специфических ошибок, составила программу и начала работать. Сашенька был рядом в ясельной группе. В субботу и воскресенье у Алии Васимовны был выходной. Дети называли ее Алия Васильевна, и Алька не поправляла их. Васильевна, так Васильевна. Ее мать Зина звала мужа Васенькой, поэтому и Алия не возражала против такого отчества.
Крутиться приходилось нашей героине, как белке в колесе. Паша приходил обедать домой, и обед к Альки всегда был готов. Хорошо, что обеденный перерыв мужа приходился на время тихого часа в детском комбинате. С утра Алия Васимовна работала с дошкольниками, а после тихого часа с младшими школьниками. Перерыв на обед у Павла длился два часа. Целая сиеста. Сиеста это традиционный послеобеденный сон в странах с жарким климатом, шестой час после восхода солнца, когда из-за жары работать, тем более после обеда, трудно.
Фидель Кастро отменил сиесту, как буржуазный пережиток. Но упавшая производительность труда заставила кубинского вождя добавить к имеющемуся часу в обед ещё один час.
После поглощения пищи работнику можно было поспать часок, а то и больше. Сашенька спит в садике, можно было и Алие с Пашей устроить тихий, а иногда совсем не тихий час. Отодвинув тарелку с недоеденным фирменным Алькиным пловом и стакан с ананасовым компотом, Паша притянул выгнувшуюся по-детски фигурку жены (у Алии действительно фигура в профиль напоминала детскую. Спина выгибалась, а животик выступал чуть-чуть вперёд)
- Аль, может быть, давай не будем предохраняться? Я дочку хочу! Вон у Петровых уже двое на Кубе родились! А мы что? Хуже их?
- Пашенька, родной! Давай до дома отложим? Я работаю, Сашенька со мной постоянно. Петровым и не снилось такое счастье. Там Нине все одно делать нечего, работы у нее нет, вот они и рожают одного за другим. А тебе плохо что ли сейчас? Ты подумай хорошенько.
- Ладно, любовь моя, иди ко мне, а то сиеста закончится, пока мы разговариваем...
Через полчаса счастливая Алька лежала в объятиях любимого мужа, глядя на потолок, по которому бежал, вопреки законам гравитации, симпатичный геккончик.
- Как он там удерживается, Паш?
- А? Что? Пора вставать?
- Ой, прости, Пашенька! Я про ящерицу спросила. Как она держится на потолке?
- Аль, имей совесть! Я только заснул. Когти у твоей ящерицы острые и бегает она быстро. Все! Разбудишь через полчаса.
Алька, ругая себя за любопытство, тихонько встала, на цыпочках прошла в душевую, открыла воду и с наслаждением подставила разгоряченное тело под прохладные струйки.
Хорошо жили Даниловы. Все у них спорилось: и работа, и отдых, и будни, и праздники. Кстати, праздник по-испански ФИЕСТА (не путать с СИЕСТА). Сиеста и фиеста - понятия абсолютно противоположные. Праздники кубинцы обожали. Такой уж у них менталитет. Выпив бутылочку пива или рюмку рома они готовы были сутки танцевать на карнавале. Латиноамериканские танцы весьма откровенные, партнёры трутся друг о друга всем, чем только можно и нельзя. Все это считается абсолютно нормальным, вплоть до утоления желаний где-нибудь в кустах, не отходя далеко от танцпола. На карнавалах кубинские мачо соревнуются в количестве случайных связей, запасаясь для этого резиновыми изделиями, которыми были набиты карманы: "А что? А вдруг?"
В полной мере насладиться прелестями Острова Свободы можно было в самый разгар лета, когда на Кубе проходит карнавал, сопровождающийся костюмированными шествиями, музыкальными представлениями и танцами. Традиционно празднество стартует во второй половине июля, а завершается лишь к середине августа. Бытует мнение, что карнавалы были завезены на Кубу африканскими рабами, которые летом, с разрешения хозяев, устраивали пляски и шествия в честь языческих богов или просто радовались окончанию тяжелого периода сбора урожая сахарного тростника. В католических празднествах тоже при желании можно найти массу элементов маскарада. Вполне возможно, что некоторые обычаи пришли на Кубу вместе и Испанскими завоевателями, а затем объединились и срослись между собой, образовав искрящийся и радостный коктейль народных кубинских карнавальных гуляний. Карнавал проходил в Гаване и, самый красочный и всемирно известный, в Сантьяго-де-Куба в период с 25 по 27 июля, когда страна отмечает День Начала Национального Восстания. Сантьяго-де-Куба далеко, 900 км от Гаваны, а сама Гавана рядом, поэтому в конце июля Даниловы вместе со всеми жителями городка организованно отправились на карнавал в столицу.
В эти дни Куба охвачена восторгом, песнями, танцами, всевозможными развлечениями и фейерверками. Карнавальные зрелища организуются специальными группами «компарсес», которые готовят театрализованные номера, комичные сценки, исполняют юмористические «частушки». По центральной улице Гаваны, по украшенному гирляндами огней бульвару Прадо от площади Фарернидад, по набережной Малекон двигалось костюмированное шествие.
Районы Гаваны, предприятия, танцевальные школы соревновались между собой в красоте костюмов, в танцевальном искусстве.
Алия сделала своими руками яркие шляпы из фольги, ленточек и перьев для Сашеньки, Паши и для себя. Ехали на карнавал с песнями и о родине, и о Кубе. В автобусе откупорили бутылочку рома, все причастились для создания карнавального настроя. Водитель привез их на узкую улочку старой Гаваны. Пришлось идти пешком до центральной улицы, где происходило шествие. Зрители радостно встречали каждую группу ряженых. Полуголые танцоры и танцорши радостно раздавали воздушные поцелуи, их тела извивались, тряслись, искрясь блёстками, и подрагивая пышными перьями. Самба, сальса, румба - что исполняли танцоры? Не все ли равно?
Музыка гремела на весь город, барабаны отбивали бешеный ритм. Сердце было готово выпрыгнуть из груди от восторга. Среди зрителей, стоящих на противоположной стороне улицы, залитой светом прожекторов, Алия заметила Дагоберто с дочкой Лусией на плечах. Он приплясывал, весело переговариваясь с красивой мулаткой, время от времени целуясь с ней. Рядом с ними стоял мальчик, вероятно сын Дагоберто Эрнесто. Алька помнила имена его детей. А вот, как зовут его спутницу? Третья ли это его жена или уже четвертая. Алька отвела взгляд, чтобы он не увидел, спаси Господи, ее и не решил заговорить. Она прижалась к мужу, держась за ножку сидящего на плечах у папы Сашеньки, который радостно размахивал шариком и пытался подпевать.
Фиеста на Кубе продолжалась с небольшими перерывами круглый год. Другими словами праздник длиною в жизнь. То фестиваль рома, то фестиваль сигар, то - гитаристов, то сальсы, то день рождения Фиделя, то Хемингуэя. И всюду хотелось побывать. Насмотрелись праздников наши герои на всю оставшуюся жизнь (по крайней мере им так казалось).
Красивейшие пляжи с белоснежным песком, голубые прозрачные воды Карибского моря, девственная тропическая природа, упоительный аромат экзотических цветов, ритмы зажигательных барабанов, обжигающий терпкий вкус рома, и, конечно, красочные карнавалы – все это Куба… Но всему приходит когда-то конец. Совсем скоро заканчивался срок командировки. Да и соскучились наши Даниловы по своей северной столице, по Ленинграду, по любимым родителям, которые считали дни, когда уже их дети и внук вернутся.