Дождь продолжал струиться с небес, создавая вокруг Геннадия и Валентины своего рода защитную стену от мира. Они остались стоять под кроной старого дерева в парке, как два путника, временно приютившихся от ненастья.
Геннадий молча рассматривал женщину, которую только что спас от грабителей. Валентина казалась таинственной. Её глаза были глубокими и загадочными, как озеро в тёмном лесу. Она была невысокой, но с пропорциональной фигурой, и её черные влажные волосы беспорядочно обрамляли лицо.
"Почему вы в таком месте так поздно?" - спросил Геннадий, нарушая молчание.
Валентина взглянула на него, и её глаза прояснились.
"Это длинная история. Мне просто нужно было сделать покупки, и я не ожидала, что это закончится таким образом."
"Вы из Москвы?" - спросил Геннадий, пытаясь узнать больше о ней.
"Да," ответила Валентина. "Я работаю в местном музее. Исследование и искусство - моя страсть."
Геннадий улыбнулся.
"Искусство - это замечательно. Я часто посещаю галереи и музеи."
"Вы тоже ценитель?" - спросила она, и её голос пронзил влажный воздух.
"Да, я нашел утешение и вдохновение в нём," ответил Геннадий. "С тех пор как потерял..."
Он остановился, не закончив фразу, но Валентина поняла, о чем он говорит. Так, между ними установилась невербальная связь, словно они понимали друг друга без слов.
Внезапно Геннадий почувствовал, что дождь ослабел, а небо над ними начало проясняться.
"Давайте пойдем, а то уже поздно," предложил он.
Валентина кивнула, и они направились к выходу из парка. Неожиданно дождь начал умолкать, словно небо согласилось дарить им этот момент.
Дни прошли, а с ними и дождливые облака, но для Геннадия и Валентины дождь подарил что-то намного более ценное - друг друга. Они проводили все больше времени вместе, знакомились и обнаруживали общие интересы.
Однако внутри Геннадия прячется тень прошлого, которая не желает отпустить его. Он продолжал пересматривать фотографии и воспоминания о своей бывшей девушке, Елене. Она была частью его, и он чувствовал себя виноватым за то, что она осталась там, в том прошлом, которое он не мог забыть.
Продолжение следует.