На третьем курсе группа «Г» филологического факультета сдавала экзамен по зарубежной литературе. Девчонки рвались сдать его как можно быстрее, чтобы получить отметку и оказаться в группе поддержки. Проэкзаменованных засыпали вопросами: какой билет достался, ну и так далее. Два любителя изящной словесности Митя Сапожков и Володя Балуев стояли в сторонке. По законам рыцарской чести на экзаменационную экзекуцию они шли в самом конце.
Их мало занимали девичьи вздохи и ахи, на это была своя причина. Кроме двух отличниц Люси Токарчук и Натальи Головиной, перед тем, как войти в аудиторию все чуть ли не голосом с того света объявляли: «Ой, девоньки, ничегошенько не знаю, прогонит Трифоныч!». Трифоныч не прогонял, а в зачётке, как правило, вырисовывалось «хор». Ну и верь после этого девичьим россказням!
- Знаешь, Митяй, боюсь Анны Зегерс с её антифашистким романом «Мертвые остаются молодыми», даже критику не прочитал. Чует сердце, этот билет и достанется. Не зря же кто-то с хлыстом во сне за мной гонялся, - объявил друг.
- Ну ты даёшь, в суеверные подался. Между прочим, я у Трифоныча по этому роману курсовую писал. Не произвёл на меня впечатление, хотя замахнулась на эпопею. Нашла с кем соревноваться. Куда ей до нашего Толстого!
Наступила завершающая фаза испытания. Один за другим парни вошли в аудиторию. Взяли билеты без тени волнения, как и должно быть для сильного пола. Сели, затылок в затылок.
- Слушай, упаднически зашептал Володя- проклятая Зегерс. Вот и не верь снам...
- А я на коне, - услышал друг в ответ. - Гашек с похождениями Швейка. От его похождений умирал со смеху ещё в девятом классе ...
- Какие-то проблемы, - корректно заметил Трифоныч.
Пришлось на минуту обоим замолкнуть.
- Слушай, давай обменяемся билетами, старик не заметит, - умоляюще зашептал Володя.
- Да ты что? Рехнулся. А если заметит … обоих вышвырнут из института. Пересдашь! - отпарировал Митя.
- Стипендия накроется ... будь другом, выручай, - умолял Володя.
Тут уже профессор не выдержал: «Похоже кто-то просится за дверь … Вы мешаете мне слушать ответ вашей же сокурсницы».
Шепот прекратился ... на минуту. За это время в голове у Мити подобно пчелиному рою клубились мысли. Душу терзал вопрос: что делать? В армии сам погибай, а товарища выручай, но тут же не армия! Чёрт бы побрал эту Зегерс! Друг тоже хорош — толкает на преступление. Это с одной стороны, а с другой надо выручать. Из дома ведь практически ничего не получает- семья многодетная. Надо принимать решение, Вера вот-вот покончит с ответом. Улучив момент, Митя протянул свой билет другу.
- Иди первым!.. И да поможет нам бог!
Когда Володя прочитал содержание билета, в глазах профессора снова удивление. Заглянул в ведомость. Всё понятно... Что ж, пусть отвечает про похождения Швейка, а я уж знаю, на какой фронтовой дороге его сбить с пути ...
Ответ Володи блистал. Заслушавшись, профессор на некоторое время даже забыл про свою задумку по полной оконфузить студента. Мало того, задумался: ну что взять с этих студентов, да ещё парней. Они по жизни должны рисковать. После института пойдут служить, где это качество, ой, как необходимо. Да и группу оголять без сильного пола нельзя - девчата загрустят. Сделаю вид, что не заметил.
Обычно Трифоныч задаёт студентам на экзамене дополнительный вопрос, а тут из мужской солидарности взял зачётку и нарисовал «отл».
К выходу Володя не шёл - выскочил словно птичка из гнезда.
Пришёл черёд отвечать Мите. Профессор снова сделал удивлённый взгляд: «Так Вы, кажется, у меня по этому роману писали курсовую...».
- Ну да, - ответил студент, не зная куда спрятать глаза.
- Под счастливой звездой, выходит, родились. Давайте зачётку!
После этого поднялся из-за стола - в аудитории уже никого не было.
- Давайте, пожмём по-мужски друг другу руки. Кстати, умение молчать тоже из нашей этики. Не забудьте об этом напомнить товарищу.