Накануне ночью в аэропорту Махачкалы произошел погром – толпа местных жителей, которая координировалась проукраинскими телеграм-каналами, ворвалась в здание, чтобы найти и наказать евреев, якобы прибывших как беженцев из Тель-Авива. На самом деле, никаких евреев на рейсе не было, а были в том числе дагестанские семьи с детьми, вернувшиеся с лечения из Израиля. Погромщиков не смогли усмирить ни полиция, ни духовные лидеры. Политтехнолог Александр Ханин рассуждает о том, как работать с управляемым протестом.
«Буквально на днях вспоминал историю, как мы проводили публичные слушания по началу отработки очень перспективного медного месторождения Кизил-Дере в селе Хнов Ахтынского района Дагестана. Месторождение залегало в двух горах по обе стороны реки. Разработка планировалось горизонтальными штольнями, переработка руды в концентрат на горно-обогатительной фабрике на 300 рабочих мест.
Нас на слушаниях тогда чуть не побили камнями, хотя рядом со мной на сцене сидели районный прокурор и главные старейшины села. Люди там такие. С особой моделью гостеприимства. Желательно это понимать, прежде чем с ними что-то делать.
И мне немного везет из-за внешности, меня часто в горных районах принимают за своего. Это снижает накал ненависти в мою сторону и позволяет ситуаций острых избежать.
Запомнился разговор с прокурором. «Местные у вас на фабрике все равно работать не будут, – учил нас прокурор. – Вам надо обязательно каких-нибудь работников привезти. Русских только не везите, их будут время от времени воровать, мне придется разбираться, ну зачем мне этот геморрой? Привозите лучше китайцев, плюс-минус двадцать человек в год никто и не заметит. И договаривайтесь с азербайджанскими пограничниками, там рядом у них военная часть, пусть вас охраняют». Чудесный тамада. И конкурсы интересные.
Метка свой-чужой в Дагестане одна из самых развитых в мире. Все министры по делам национальностей России – выходцы из Дагестана.
«Мы, аварцы, не будем слушать этого суетливого лезгина», – говорили мне жители о тогдашнем президенте республики. Кажется, есть набор простых решений для Дагестана, но все разбивается о необходимость индивидуальной работы чуть ли не с каждым селом. Надо работать. И ветке внутренней политики администрации президента полезно будет вспомнить навыки работы с управляемым протестом.
Разрабатывать месторождение Кизил-Дере мы тогда не стали. Слишком много рисков и никаких гарантий. В тот момент интеграция моей компании в национальные диаспоры была минимальной. Кстати, крупнейшее в мире месторождение меди находится в Афганистане. Однако никто не хочет разрабатывать. И не спрашивайте меня, почему».
Екатеринбург, Елена Сычева
