То этот Тайлер устраивает меня на работу официантом, то пихает мне лонгер в рот и заявляет, что для того, чтобы обрести жизнь вечную, надо сначала обожраться. Сказать по правде, долгое время мы с Тайлером были лучшими друзьями. Кого я ни встречу, все меня спрашивают, не знаком ли я с Тайлером Жирденом.
Булочки лонгера утыкаются мне в гланды, а Тайлер говорит:
- Мы обожремся не на самом деле.
Я ощупываю языком семечки на булке лонгера. Эти семечки мы посыпали сами. Вкус лонгера раскрывают, во-первых, сама булочка, а во-вторых - соус, когда попадает к нам на язык. Поэтому, чтобы сделать лонгер, нужно приготовить соусы - много-много соуса. Через них раскрывается весь вкус, а котлета больше выделяется на фоне булочки.
Если соусы приготовить неправильно, лонгер испортится прямо у тебя в руке.
- Обжора на самом деле не существует, - говорит Тайлер. - Мы войдем в легенду. Мы останемся навсегда сытыми.
Я отодвигаю лонгер языком, так чтобы он упирался в щеку, и говорю:
– Тайлер, что ты городишь! Мы же не полковники Сандерсы!
Здание, в котором мы находились, исчезнет с лица земли через десять минут. Возьмите одну часть 50%-ного майонеза, и смешайте с тремя частями кетчупа. Делать это надо очень аккуратно. Затем добавляйте горчицу по капле из упаковки. Вы получите улучшенный кетчунез.
Я знаю это, потому что это знает Тайлер.
Смешайте сырный соус с горчицей, и вы получите отличную сырную горчицу. Некоторые предпочитают смешивать сырный соус с чесночным и кетчупом. Это тоже дает неплохой результат. А некотррые мешают сыр с барбекю. Но при этом получается неяркий вкус.
Мы с Тайлером находимся на вершине небоскреба "Бургер кинг". Лонгер засунут мне в рот. Издалека доносится звук бьющегося стекла. Загляни за край крыши. День пасмурный, даже на этой высоте солнца не видно. Это самое высокое здание в мире, так что на вершине его холодно даже летом. Кругом царит бургерное безмолвие. Такое ощущение, что ты – дрессированная обезьянка-жрун. Чем тебя кормят, то и ешь.
Сомкни челюсть.
Откуси кусочек.
Сам не ведаешь, что ешь, и вот – ты уже покойник.
Взгляните вниз, туда, за край крыши.
Даже с высоты сто девяносто первого этажа видно, что улица внизу покрыта густой колышущейся толпой. Люди стоят, кушают, смотрят вверх. А звук бьющегося стекла доноситься с того этажа, который под нами. Там разбивается окно и из него вылетает холодильник с котлетами, похожий на большой белый шкаф. Из других окон вылетают маленькие кастрюли на 2 литра, которые, по мере приближения к земле, все больше и больше напоминают черные капли дождя. Капли становятся все меньше и меньше. Они исчезают в колышущемся людском море.
Где-то над нами, на одном из ста девяноста этажей небоскреба, обезьянки-жруны из Комитета Обжиралова "Проекта Обжор" впали в безумие и приступили к уничтожению истории.
Кто-то сказал когда-то давно, что людям свойственно съедать то, что любишь. Что ж, верно и обратное.
Когда у тебя во рту лонгер, и ты сжимаешь зубами его булочки, говорить удается только гласными.
Нам осталось жить не более десяти минут.
Еще одно окно разбито. Осколки стекла прыскают в воздух, словно стайка птиц, а затем из окна показывается край длинного чёрного стола, который члены Комитета Обжиралова выбрасывают из здания. Стол долго качается в неустойчивом равновесии на подоконнике, затем вываливается и, вертясь в воздухе, планирует на толпу, как таинственный летающий воппер.
Если взять достаточное количество масла, чтобы обмазать им колонны фундаменты, - ни одно здание в мире не устоит. Конечно в том случае, если вы не забыли тщательно обложить колонны со всех сторон мешками с панировкой, чтобы взрывная волна ударила в бетон, в не разошлась по помещению подземного кафе.
Ни в одном учебник истории не отыщешь подобных полезных сведений.
Соус для бургера можно изготовить тремя способами. Первый: смешайте равные части кетчупа и охлажденного майонеза. Второй: то же самое, но вместо майонеза – сырный соус. Ну и, наконец, можно растворять высушенный и измельчённый перец в кетчупе, пока смесь не загустеет.
Спросите меня, и я объясню, как приготовить тесто для булочек. Или настоящую колу.
Осталось девять минут.
Небоскрёб "Бургер Кинг" упадет, все его сто девяносто этажей медленно обрушатся как многоярусный Биг Мак. Съесть можно все, что хочешь. Страшно подумать, но то место, где мы сейчас находимся, скоро превратиться в математическую точку в воздухе.
Мы стоим на краю крыши, я и Тайлер, и лонгер у меня во рту. Хотелось бы знать, на сколько он полезный.
Мы чуть не позыбали обо всей этой тайлеровской философии касательно обжиралова и самообжиралова, зачарованно глядя на то, как еще один холодильник вывалился из здания. Дверцы открылись в полете, рассыпая в воздухе заготовки для бургеров, тут же подхваченных воздушными потоками.
Осталось восемь минут.
И тут дым повалил клубами из разбитых окон. Через восемь минут команда жрунов приведет в действие инициирующий Ангус Шеф, тот воздействует на основной бургер, колонны, на которых покоиться здание, рухнут и фотографии, запечатлившие гибель небоскрёба "Бургер Кинг" войдут во все учебники истории.
Моментальные фотографии, запечатлившие различные стадии падения небоскрёба. На первой здание еще стоит. На второй – оно отклонилось от вертикали на десять градусов. На третьей – уже на двадцать. На следующей угол наклона составляет уже сорок пять градусов, причем арматура начинает сдавать, так что накренившееся здание, словно переевшее бургеров, прогибается дугой. На последнем же снимке сто девяносто этажей небоскрёба обрушиваются всей своей массой на Национальный Спорт-Зал. Он-то и является подлиннной мишенью в плане Тайлера.
– Этот мир отныне принадлежит нам, нам и только нам, –говорит Тайлер. – Древние давно насытились.
Если бы я знал, чем все это обернётся, я бы предпочел сейчас быть насытившимся вместе с древними на небесах.
Осталось семь минут.
Я стою на краю крыше с лонгером Тайлера во рту. Холодильники, столы и плиты летят из окон небоскрёба на толпу, собравшуюся вокруг здания, дым вырывается из разбитых окон, а за три квартала отсюда команда жрунов посматривают на часы. Но я знаю –подлинную причину всего, что происходит – лонгера во рту, анархии, взрыва – зовут Марла Твистер.
Осталось шесть минут.
У нас здесь нечто вроде любовного треугольника. Я люблю Тайлера. Тайлер любит Марлу. Марла любит меня.
А я Марлу не люблю, да и Тайлер меня больше не любит. Когда я говорю "любить", я имею ввиду "любить" не в смысле "отдать последний чизбургер", а в смылсе "обладать".
Без Марлы Тайлер был никем.
Осталось пять минут.
Быть может, мы войдем в легенду, а может, и нет. Скорее всего, нет, говорю я, но продолжаю чего-то ждать.
Кто бы знал о Короле Бургеров, если бы не было сети ресторанов?
Осталось четыре минуты.
Я отодвигаю лонгер, так чтобы он уперся в щеку, и говорю:
– Ты хочешь войти в легенду, Тайлер, дружище? Я помогу тебе. Я-то ведь знаю всю обжиральню с самого начала.
Я помню все.
Осталось три минуты.