Домик, который занимал отец Паисий, был маленьким и неказистым. Но оказавшись внутри по крайней мере можно было удивиться, если даже не поразиться его внутреннему убранству и обстановке. С самого основания в Колучино монастыря в этом доме жили батюшки. Пристроился в нем и Паисий, пришлый монах. В смутные времена монастырь доживал свои последние дни, постояльцы разбежались, да и служители божьи в основной своей части. И так получилось, что Паисий одно время чуть ли не один в монастыре оставался. С тех давних пор и стал вроде как народным батюшкой, отцом Паисием.
А когда принес из тайги икону Николая Чудотворца, то и подавно сделался местным церковным авторитетом, если так можно было сказать. Хотя в этих словах имелась скрытая правда.
- Батюшка-то наш, авторитет, - можно было услышать среди селян. Уж очень он умел решать в деревне разные спорные вопросы, и не по законам, которые никто не знал, а по понятиям. А как жить по понятиям учились, все больше учились у бывших каторжан, которых в Уральском крае хватало.
Ушел Паисий из Колучино, когда местная епархия, узнав о чудодейственной иконе Николая Чудотворца, прислала настоящего священника. Предполагалось, что приход будет доходным. Но как ему стать доходным, когда местного населения в округе почти не осталось. А идти поклониться иконе считалось зазорным. Вера быстро выветрилась из людей.
Как знает внимательный читатель, Паисий вернулся в Колучино через семьдесят лет, идти ему было все равно не куда. И нашел бывший монах церковь запущенной и даже заколоченной. Снова поселился в домике, где сам жил когда-то, и думал прийти в себя, привыкнуть совсем к другому времени. Может опять вернуться к своим запискам. Правда в столе, где они когда-то лежали в потайном ящичке их не оказалось.
- Церковники забрали, - решил Паисий, но не расстроился, знал, не могли они вот так просто пропасть. Была конечно у монаха мысль заново все переписать, но не стал, не захотел время тратить на пустое. Так тогда он решил. А спустя время произошли и вовсе странные события. Но пусть они пока останутся в тайне от читателя. Поверьте, автор нисколько не хочет поиграть на его нервах. Дело тут совсем в другом.
Письменный стол, за которым работал Паисий, Максимов сразу понял это, стоял в углу, в простенке между окнами. И был это даже не стол, а конструкция, каких майору прежде не приходилось видеть. На столе стояла еще конторка со множеством мелких ящичков и отделений. В столе тоже имелись свои ящики, но они были уже большими. У стола стояло деревянное полукресло с округлой спинкой, и сыщик сразу уселся на него, оказавшееся очень удобным, не отпускавшим.
- Может чаю хочешь? - Услышал Максимов голос вернувшийся бабы Оли, в ней вдруг сразу что-то переменилось. Может сидящий за столом человек, открывающий ящики, воспринимался старушкой по другому, по особенному.
- Не откажусь, - ответил сыщик, даже не обернувшись. Он тоже почувствовал особую атмосферу этого места и стал как бы играть отведенную ему роль.
Ящики в самом столе оказались пустыми, вернее ничего интересного Максимов в них не нашел. А вот ящички в конторке были забиты разной мелочевкой, она накапливалась в них десятилетиями, и могла бы стать даже коллекцией какого-нибудь музея конторского быта. Да, на столе имелся и старый арифмометр. "Деньги что ли на нем считали, пожертвования, - усмехнулся сыщик. - Да, копеечка к копеечке, глядишь, и рубль набежит" Перебирать содержимое ящичков можно было часами, даже гадать, какая вещичка для чего предназначалась. Максимов и сам не знал, что хотел найти, но от стола уйти не мог, чутье не отпускало.
- А вот и чаек! - Баба Оля принесла на круглом подносе фарфоровый чайничек и чашку на блюдце. Тут же имелась вазочка с вареньем и стеклянная сахарница, чуть ли не с наколотым сахаром. Раньше так пили чай в прикуску. Максимов недоумевал, - "Откуда здесь все это? - А потом догадался, - видимо батюшки здесь хорошо жили на народных подаяниях."
- Спасибо, бабушка, - поблагодарил сыщик старушку, наливая ароматный чай в чашку из тонкого, чуть ли не прозрачного фарфора, а про себя подумал, - не разбить бы только! - После лесных костров и закопченных котелков происходящее казалось вообще нереальным.
- Пей на здоровье, - ответила баба Оля. - А надо, я еще принесу.
- Ты мне вот что скажи, отец Паисий много писал... ну здесь, за столом подолгу сидел?
- А что ему делать-то было, - старушка вдруг сделалась словоохотливой, наверное подумала, что у нее теперь новый начальник появился, - отслужит службу и сюда, пишет и пишет.
- А писал чем?
- Так ручки вот тут и карандаши в стаканчике...
- Чернила где брал?
- Так из города привозили, он сам и заказывал.
- Не помнишь, это его бумаги? - Максимов достал из рюкзака картонную папку, развязал тесемки и показал старушке исписанные листки.
- Так это старые уже, - баба Оля подслеповато щурясь начала перебирать страницы, - это он еще в свой первый приход писал.
- А ты читать умеешь?
- Он научил, девочкой еще была.
- Сама захотела?
- Что ты, он настоял, говорил пригодится...
- И как, пригодилось?
- А как же, священное писание читала и читаю...
- Записки отца Паисия читала?
- Трудно, буквы у него прыгают... А ты их откуда взял?
- В городе нашел. Не знаешь, как они там оказались?
- Нет, тут после отца Паисия народу много перебывало, может кто и забрал с собой.
- А они где лежали?
- Невдомек мне, а на слуг господних напраслину говорить не буду... Тут вот, что отец Паисий мне оставил, - старушка отвернулась от Максимова и начала рыться в своих одеяниях. - Вот, держи, - в руке у бабы Оли оказалась цепочка с маленьким ключиком.
- От чего этот ключик? - Спросил Максимов.
- Секрет тут какой-то есть, - старушка кивнула на конторку.
- А мне зачем отдаешь? Он вернется, спросит.
- Не долго мне осталось, а ты все равно человек при власти... Вдруг что важное пропадет... Чай еще будешь?
- Хороший у тебя чаек, баба Оля, - похвалил Максимов. - Завари-ка еще.
Когда старушка ушла, сыщик начал еще раз выдвигать ящички конторки и скоро обнаружил, что в правой части длина у них разная. За тремя короткими ящичками вроде бы оказалась все та же задняя стенка конторки. Только когда сыщик постучал по ней, она отозвалась по другому, не так, как за более длинными. "Похоже дверка, - догадался Максимов, - только замочной скважины не видно. Ключик некуда вставлять."
Но майора так просто было не провести. По периметру задней стенки имелись деревянные же планки, одна с трудом, но сдвинулась в незаметных пазах. За ней и обнаружилась крохотная замочная скважина. Ключик подошел, легко провернулся два раза, и потайная дверка открылась, повернувшись на маленьких шарнирах. За дверкой оказалось небольшое скрытое пространство, где стояли несколько листов бумаги, исписанных уже не перьевой чернильной ручкой, а обычной шариковой.
- Эти бумаги видела? - Спросил Максимов бабу Олю, когда она вернулось со своим чаем.
- Он и писал их, - старушка узнала листы, - до того, как последний раз ушел. Ручка у него была, самопиской называл, чернил не надо.
- Ну да, сейчас все ручки такие, шариковыми называются.
- Во, во, отец Паисий так и говорил.
- Читала что тут написано?
- Нет, не давал он, сразу убирал.
- Про тайник знала?
- Что-ты... батюшка, - баба Оля перекрестилась несколько раз на икону Спаса, висевшую в углу над конторкой.
Максимов начал перебирать листы, читал бегло, хотел сначала ухватить суть, но она неуловимо ускользала. И вдруг замер, дойдя до трех последних. Это были рисунки, которые майор уже видел. Только здесь их нарисовали более крупно и детально. Похоже у сыщика даже волосы на голове зашевелились. Он понял, что ухватил удачу, правда пока многое не понимал.
Достал блокнот в кожаной обложке и сравнил рисунки, - "Сомнений нет, Паисий перерисовал их с блокнота, только более тщательно. Но чтобы так нарисовать, надо перевести текст! - Максимов начал сравнивать и тексты. Оказывается в блокноте были сделаны еле заметные пометки карандашом, абзацы пронумерованы, некоторые строки подчеркнуты. И текст на русском, составленный Паисием, по структуре соответствовал оригиналу, написанному латиницей в блокноте. - Так что, Паисий знал... знает этот язык?!"
- Семь мастеров, семь картин, семь ниш в зале замка для этих картин, - Максимов вспомнил слова Райды, свои рассуждения на обратном пути в Колучино и принялся еще раз перечитывать перевод Паисия, пытаясь все же разобраться в том, о чем шла речь.
- Тут он, тут, - майор услышал как бы издалека голос бабы Оли.
- Начальник! Ну ты что?! - Прозвучал следом голос Демида, более громкий, возвращая сыщика к действительности, - Баня готова, щи стынут, а ты тут сидишь! Бросай все, пошли! А то так недолго и окочуриться.
- И правда что, пора, - Максимов сложил новые листочки в свою картонную папку, завязал тесемки, оставлять ее не стал и убрал в рюкзак. - Пошли. - Движения майора были как бы замедленными.
- Да ты никак совсем разболелся... вон и щеки горят! - Демид был явно не доволен.
- Ничего... где там твоя баня?
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 31