Я сидел, вперившись в экран компьютера. Компьютер в это время вычислял, а я с нетерпением ждал, что из этого получится. Я рассчитывал получить задуманный мной результат, но так далеко не всегда получалось. Часто случались неожиданности. Поэтому я весь был – внимание. В это время моя супруга Неличка подает мне телефонную трубку, говоря, что кто-то спрашивает меня. Этого почти никогда не бывает. Телефоном пользуется только Неличка.
Трубка сообщает мне, что со мной говорит режиссер местного телевидения Беспалов. Мы с ним недавно познакомились на Юбилейной конференции радиофака, на которой я выступал с интересным научным докладом. В нем сообщалось о том, как можно устранять помеху в том случае, если она не суммируется с сигналом, как обычно, а умножается на сигнал. Такие методы появились только, только. Это объясняется тем, что применять такие методы можно только с помощью компьютера. Телевидение эту Юбилейную конференцию снимало. Я предполагал, что готовится телепередача о конференции, и речь пойдет о моем докладе, в котором режиссеру надо что-то уточнить. Интересно что?
Оказалось, что все не так. Режиссер просил меня выступить в телепередаче, которую он задумал и сам ведет. Эта передача должна состояться 7 ноября в день Годовщины Октября, которую больше уже не празднуют. Нерабочий день тогда в этот день все еще был, а общей демонстрации уже не было. В этот день, по мысли Беспалова, в его передаче должна звучать 23 соната Бетховена «Аппассионата», которую обожал слушать Владимир Ильич Ленин. Режиссер обращался ко мне с просьбой не сыграю ли я небольшой (очень небольшой) отрывок из этой сонаты в этот знаменательный день.
Как Беспалов узнал, что я играю эту сонату, я не знаю и предположить никак не могу. Как он узнал, что я вообще что-то играю? Эта соната Бетховена по отзыву профессионала музыканта и профессионала физика Н.А. Фуфаева является одним из самых сложных для исполнения фортепьянных сочинений. Эта соната в детстве, когда я еще и не мечтал о том, чтобы что-то играть, была самым моим любимым произведением. Поэтому я периодически пробовал на нем свои силы, едва научившись играть. Неизменно я отступал перед трудностями, но каждый раз я немного все-таки продвигался. В этот раз, благодаря Н.А.Фуфаеву, который играл эту сонату у нас дома и я при нем пробовал играть ее же, я продвинулся так далеко, что дальше идти уже и не собирался. В исполнении этой сонаты я дошел до такого места, где начальная мелодия повторяется с небольшими вариациями. На этом месте можно спокойно повторить все с самого начала без каких-либо вариаций, а потом мелодия позволяет закончить. Исполнение этого отрывка без его повторения занимает у меня всего 3 минуты.
Поэтому в разговоре с режиссером я согласился исполнить начальную часть сонаты. Мы условились о времени, к которому я должен придти на студию, и разговор закончился. Я так и не узнал у режиссера, почему он вдруг обратился ко мне с просьбой сыграть сонату, а не нашел никого иного. Мог же попросить кого-нибудь из консерватории или из музыкального училища преподавателя или даже студента. Любой из них сделал бы это и охотнее и много лучше меня. Но мне спросить об этом, как то из-за неожиданности и в голову не пришло.
Естественно, что я стал разучивать эту сонату, стараясь исполнить ее как можно лучше и как можно легче. Чтобы хорошо сыграть какую-либо вещь надо выучить ее так, чтобы играть ее было бы легко. Без этого хорошо нипочем не сыграешь. Все у меня получалось, но один самый быстрый пассаж никак легко не получался. Надо было очень быстро пройтись рукой почти по всем клавишам. Сначала надо было залезть вверх, да так, что пальцам это очень неудобно, а потом вниз почти до самого конца и все это надо было проделать с невероятной скоростью просто пролететь и пролететь с легкостью. В этом случае все звучало неожиданно и невероятно красиво. Ну никак мне это не давалось так как это было бы нужно. Иногда все-таки это получалось, а гораздо чаще нет.
У меня случайно сохранилась то, как я записывал то, что я играю на магнитофон. Качество записи неважное, но все-таки она есть. Вот, как это звучало тогда в моем исполнении: https://yadi.sk/d/G0nZvRYO3QgDjm
Это очень плохая запись вполне приличного качества исполнения. А вот запись того же фрагмента этой сонаты, сделанная 23 декабря 2020. К этому времени я уже полностью забыл текст этого фрагмента, и пришлось его снова разучивать с нуля, но зато записано видео с помощью кинокамеры: https://cloud.mail.ru/public/7RTH/f2ybqSvpc
Это исполнение благодаря лучшей записи несмотря на явные недостатки качества исполнения (еще не доучил), дает значительно лучшее представление о музыке Бетховена.
Эту сонату обожал В.И. Ленин, а сам Бетховен этой сонатой объяснялся в любви своей ученице, в которую был безнадежно влюблен. У него ученицами были знатные дамы, которые великолепно играли, были в него влюблены, а он в них, но дальше влюбленности дело не шло. Ученицы были знатные и им не полагалось иметь никаких серьезных отношений с гениальным, но не знатным человеком. Бетховен приходил к своей ученице с нотами своей аппасионаты, но играть ее ей не решался, унося свои ноты домой. Один раз он забыл эти ноты на рояле, и подходя к дому услышал звуки своей сонаты в исполнении своей ученицы. Только после этого они сыграли эту сонату до конца, наслаждаясь музыкой и своими отношениями.
И, вот настал день 7 ноября 1997 года. Неличка с дочкой Ниночкой собрались на дачу, а я на телестудию играть Бетховена. Я надел новый выходной костюм и отправился на студию. В зале, из которого велись передачи, стоял большой красивый концертный рояль. Там уже был сам режиссер и приглашенный участвовать в той же передаче сотрудник нашего института Пузырев, который был много старше меня. Пузырев во время войны был большим воинским начальником и возил с собой пианино, на котором между боями играл и пел под свой аккомпанемент.
Я попробовал играть на рояле, чтобы приноровиться к нему. В нотах показаны линии, точки, черточки, надписи. Это все должно исполняться. То быстрое место, которое меня волновало должно исполняться «легато». При игре «легато» ноты должны исполняться слитно, так, чтобы следующая нота сливалась с предыдущей. На клавишном инструменте играть «легато» требует большого мастерства и непременно учета особенностей данного конкретного инструмента. То быстрое место в аппассионате надо непременно играть «легато», как указано в нотах. Только при игре «легато» может получиться впечатление, что все эти нотки исполняются как единый полет. Для того, чтобы так сыграть необходимо познакомиться с особенностями данного инструмента. Я специально пришел на передачу заранее, чтобы успеть это сделать. Однако, как только я коснулся клавиш, меня остановили, так как из этого зала должна была вестись телепередача. Пока еще не наша, но в зале надо было соблюдать тишину.
Появилась удивительно красивая девушка. Она села за высокий стол. Ее ярко осветили так, что она стала еще прекраснее. Меня бы посадили за такой стол, да так осветили, то я бы не смог от волнения вымолвить ни слова. К моему удивлению красавица оказалась отнюдь не робкой, а исключительно смелой девушкой, намного смелее меня. Она спокойно, ничуть не волнуясь, стала что-то говорить. При этом она держалась так спокойно и уверенно, что поясняла свою речь, придавая своим огромным выразительнейшим глазам различное выражение. Это красивое зрелище немного помогло мне унять мое волнение. Пример этой девушки вдохнул в меня смелость и уверенность, которых мне в этот момент так было надо.
Наконец, началась наша передача. Я сидел за роялем наготове, а режиссер что-то говорил. Я этого не слушал, думая только о том, как бы мне сыграть то самое трудное место без ошибок. Наконец, режиссер подошел ко мне сзади и ткнул меня в спину. Я понял, что надо играть и стал это делать. Прозвучали красивейшие полные гармонии и исключительного вдохновения первые аккорды аппасионаты. Надо быть гением, чтобы придумать такую музыку. Их играть было легко и приятно, а дальше сразу за ними было самое трудное быстрое место. Его мне удалось сыграть почти без ошибок и достаточно «легато». Какие-то неточности были, но я не останавливался и продолжал играть дальше. Тут режиссер опять подошел ко мне сзади и начал снова толкать меня в спину. Я понял, «что пушки с берега палят, кораблю пристать велят!», что надо кончать. Но на этом месте нельзя кончать эту великолепную сонату! Надо чуточку продолжить, а потом, всего через 3 минуты после начала, будет естественный конец. Но режиссер этого не знал. Он ни разу не прослушал то, что я собирался исполнить и вообразил, что если не затолкаешь меня в спину, то я буду играть и играть, пока не сыграю всю сонату целиком, а это будет длиннее его передачи. Я вынужден был кончить, так и не доиграв тот отрывок сонаты, который я только и мог и собирался сыграть. Режиссер меня остановил в тот момент, когда должна была начать звучать красивейшая спокойная медленная мелодия одна из лучших мелодий гения, которую я мог играть очень легко и хорошо, но не пришлось. Было очень обидно, но что делать!
Как я только потом понял, режиссеру нужны были лишь самые первые аккорды аппассионаты и больше ничего! Поэтому он и не обратился к артистам, а обратился ко мне, сделав это, вероятнее всего, по совету Пузырева. Он не знал, что я могу играть эту сонату дальше начальных аккордов. Это в планы его передачи не входило. В этом все дело! Есть же великолепные записи этой сонаты в исполнении лучших пианистов мира, но прекрасную запись не остановишь сразу после начала, и чем лучше запись, тем остановить ее труднее. Артиста даже, если он только студент, тоже не остановишь. Непонятно зачем его пригласили. Так мало из гениального произведения мог вполне естественно сыграть только я. Почему мне режиссер сразу не сказал, что ему нужны всего два аккорда, я не знаю. Но, ведь я видел девушку, которая вела передачу, и видел, как сильно она отличается от обычных людей, а режиссер потому и режиссер, что отличается от обычных людей еще сильнее, невероятно сильно!
Остановив меня, режиссер еще поговорил, обратился с каким-то вопросом ко мне, а потом за рояль сел Пузырев. Он стал играть и напевать песенку. Песенка была простенькой и очень длинной (5-6 минут), так как она много раз повторялась. Вдвое длиннее того отрывка сонаты гениального Бетховена, который я собирался сыграть. Режиссер его не остановил, а только подпевал ему, позволив этой песенке естественно закончиться. Когда передача закончилась, все пошли по домам.
Не торопясь добредя до дома, я подошел к своей двери и стал уверенно доставать ключ из кармана. Ключа не было ни в одном из многих карманов. Только тогда я сообразил, что ключ от дома остался в моем старом костюме, а я, собираясь на студию, в последний момент по совету жены надел новый. Неличка с Ниночкой уже уехали на дачу. Ключ было взять негде и мне негде было находиться, да и ночевать было негде. Вот проблема! Ладно, в кармане нового костюма каким-то чудом оказались деньги в количестве достаточном, чтобы на автобусе поехать на дачу.
Я так и сделал. Когда я через 2 часа пути вылез из автобуса, то уже стемнело. Дорогу занесло снегом. Куда идти было не совсем понятно и не было понятно, там я вылез из автобуса или не там. Дело в том, что около нашей деревни нет остановки и надо просить водителя остановиться, а кругом лес, и ориентироваться в темноте трудно. Оказалось, что я вылез не там, но немного не там. После нескольких проб и ошибок, в результате которых дошел до отчаяния, пришел, куда надо. Меня очень хорошо просто замечательно встретили!
Умеют женщины замечательно встретить! Как это у них получается? Я ожидал хорошей теплой встречи и нисколько бы ни удивился ей, но на меня смотрели такими глазами, и окружили такой заботой и любовью, что я и чрезвычайно обрадовался, и удивился этому. При такой встрече все остальное сразу же уходит. Все неприятности и волнения остались позади. Вскоре я забыл эту историю и даже не вспоминал ее, когда начинал играть все тот же кусочек аппассиониты, наслаждаясь гениальной музыкой Бетховена.
Как я играл тогда эту вещь, я уже показал вначале. А теперь покажу и покажу уже в видео, на моем современном инструменте (шикарного прежнего концертного рояля у нас уже нет).
https://yadi.sk/d/rN6lvREIrJrXF
Та запись, что сделана еще тогда включает весь трехминутный кусочек начала сонаты, повторенный дважды. Недостатком этой записи является плохое качество звучания инструмента, которое в натуре было весьма хорошим, так как тогда я играл на настоящем трехметровом концертном рояле с поднятой верхней крышкой. Но звук записался плохо. Поэтому я сейчас через 12 лет после тех событий сыграл еще меньшую часть сонаты (всего одну минуту и 20 секунд) на другом инструменте и с аппаратурой записи в виде цифровой кинокамеры. Эта запись тоже весьма далека от натуры по ее качеству, но она намного лучше той прежней. Вот этого кусочка сонаты, который я сейчас сыграл, вполне бы хватило для той теле передачи, если бы режиссер и автор программы меня бы об этом предупредил или бы хоть раз прослушали то, что я для него со всем старанием приготовил.
КОНЕЦ
