Павел Соколов, певец, танцор, экс-солист группы «На-На»
Как ты относишься к тому, что социум влияет на человека? Или семья больше влияет на человека и его воспитание?
В семье у нас все хорошо, мы все дружим. По линии моей мамы все юморные, самоироничные люди. По линии папы все были очень строгие, но при этом папа был спокойный, не шумный. Я помню свое детство, у нас никогда никто не ругался, меня обожали, любили.
Я пошел по стопам своей мамы, она хореограф-постановщик, ходил в театральные, хореографические кружки. А когда уже поступил в «Мюзик-Холл», и когда были свободные дни между учебой, я еще работал на фабрике у отца, то есть я везде был занят.
Это Ленинградская картонная фабрика, папа был бригадиром, мастером контрольно-измерительных приборов и автоматики. И он меня устроил в цех, где я зарабатывал деньги, где была мелкая моторика – нужно было собрать листы, сложить их, набор цветной бумаги запаковать - работа не пыльная, но кропотливая. У меня очень хорошо получалось, за что я и получал деньги. Так что, мне кажется, я был «избалованным правильно» - я был занят, но при этом весь в любви, что и дало правильные результаты в отношении к жизни.
Говоря о социуме, влияет он или нет, меня очень сильно воспитала Москва, потому что до Москвы я был довольно избалованный мальчуган.
Когда уехал в Москву, я остался один. Мне было 15 лет, я получил приглашение от человека, которого увидел на фабрике, Бари Алибасова. У него были какие-то дела, мы разговорились, говорит: «Я могу посмотреть, где ты выступаешь?» Приехал, посмотрел – «вот тебе телефон, езжай». То есть все моментально.
Мне 15 лет, у меня мать лежит больная, куда ехать? Спасибо этому же человеку - он пришел вместе со мной, помог, сказал. А мама посмотрела на меня и отпустила: «Сынок, попробуй, езжай в Москву, у тебя получится».
Я переехал в Москву, и закрутилось-завертелось… Папа даже не знал, я боялся сказать, что уехал в Москву, папа уже узнал из уст мамы.
И меня начала воспитывать та ситуация, где я был – группа, гастроли. Но, поскольку я закаленный хорошей работой, я приехал на гастроли и начал работать. Меня оценили, как человека трудолюбивого, именно в этом. Мне нравилось быть на сцене, мне доверили ставить номера, на меня Бари Алибасов повесил приличную ответственность, и началось воспитание.
Что это – социум, родители? Все вместе.
Самое яркое, что тебе запало в душу из детства?
По традиции бабушка исполняла чечетку: «А водка лучше, чем вода, от водки брюхо не болит», – а сама при этом трезвая.
Дед сажал яблоки, скрещивал их с грушей, это были сумасшедше вкусные яблоки.
Дядя Коля, спортсмен, футболист, воспитал не одного великого спортсмена. Он сам спортсмен, ему 70 лет, он потрясающе выглядит, занимается спортом, бегает марафоны. Говорит: «Павличек, я тут пробежал маловато, 5 км». Я на километре уже умру. Он выигрывает марафоны, посвящает их своим друзьям, вот такой человек, и это для меня тоже некая традиция.
А самое яркое у тебя впечатление «не из детства»?
Как я в метро ездил, потому что я никогда не видел кольцевой линии. В Москве есть кольцевая, а в Питере нет. Я приехал в 5 или 6 утра, мне сказали – вот адрес, улица 8 марта, я не знал, к кому иду. Когда поступал в «Мюзик-холл» в Питере, там сцена, зрители, жюри, конкурс, а тут я ехал на улицу 8 марта, мне сказали, что там принимаются танцоры, хореографы. Я приехал в 5 утра, думаю, рановато, что делать? В метро, потому что 3 копейки в кармане, еще же обратно ехать. Спустился, смотрю – кольцо: «А что это? – Это кольцевая линия. – И поезд не останавливается? – Нет, едет». Я смекнул, в 6 утра не пойду же на прием показывать хореографию. И я решил покататься еще 2 часа до 8 утра. Лайфхак для тех, кто не выспался – сели на Курской и катаетесь, пока вас менты не разбудят.
Как начиналась твоя жизнь в «На-На»? Как ты жил?
Я жил на гастролях. В Москве жил на вокзалах, мой родной вокзал – Ленинградский. Приехал с гастролей, сутки переночевал и уехал.
Когда приехал на эту Кольцевую, покатался, пришел на улицу 8 марта, мне открыли: «Чувак, ты кто?» Это в стиле Бари. Была еще жива баба Фая, она тоже вылезла: «Ты кто, малец?» Я вообще не понимаю, где я, думал, будет Дворец спорта или что-нибудь такое, а пришел в обычную квартиру. Там балаган, какие-то люди - а квартира у Бари была базой. Они на гастроли собирались, и в 8 утра был выезд. Все срослось, я пришел: «Ты кто? – Танцевать пришел. – Ну, давай, заходи. А, у нас же набор».
Баба Фая говорит: «Что ты мучаешь мальца?» Меня покормили.
А там люди, и это уже было «На-На».
Бари мне говорит: «Ну-ка, станцуй что-нибудь. – Так а где тут? – Я сейчас ни хрена не понимаю, езжай по другому адресу, ВДНХ». Я на метро, ВДНХ. Прихожу в квартиру, а там была балетмейстер Елена Карасева: «Здравствуйте, Павел».
Я был хорошим танцором, я танцевал все – классику, модерн, умел делать любые танцевальные штуки, и она мне показывает простейшее движение. Я думаю – интересно, куда я вообще попал? Я танцую это классическое движение, она говорит: «Браво!». Звонит Бари: «Хороший мальчик», – и меня тут же отправляют на в аэропорт, я лечу куда-то далеко, в станицу Каневская Краснодарского края. И там уже был настоящий отбор танцоров. ДК, выходит руководитель балета группы «На-На» Анжела и показывает адекватные движения. Я танцую. Потом она спрашивает: «Ты откуда такой? Молодой, правда, очень. Берем» И я стал одним из балета. Потом пришел еще Андрюха Лебедев, с которым мы создали крутой балет, и понеслось.
Потом танцевали у Анжелики Варум, потом я вернулся в группу как солист, а в 2008 ушел из группы как сольный музыкант.
Почему «На-На»?
Сам не знаю. Бари объясняет тем, что была какая-то песня «на-на-на-на», она так сокращенно называлась, версий куча.
Твой путь к успеху?
Меня все спрашивали, что нужно делать, чтобы прийти к такому успеху. Для начала - мечтать.
С детства, когда меня вывели на сцену в 4 года в городе Коряжма Архангельской области, где я родился, Архангельской области, меня отдали в хореографию. Я вышел на площадь, получил кайф от сцены, и начал представлять себя на сцене. Чем больше танцевал, тем больше представлял. Почему-то такие мечты были – я, стоящий на сцене в серебряном костюме, рука вверх, но почему-то в руке все время был микрофон. Тогда я не понимал, занимался хореографией.
И когда вернулся как солист, у меня была сольная песня «Я улетаю», и у меня есть промежуток песни, где я встаю в широкую позу с рукой вверх в серебряном костюме. Есть даже фотографии - в руке микрофон. Как молния из детства.
Какой ты дашь совет нашим зрителям?
Женщины, будьте внимательны к своим мужчинам, и они вас никогда не оставят, а внимательны будьте во всем, главное – не мучайте их.
И мужики, будьте внимательны к своим женщинам, пытайтесь найти такой вопрос, который не поставит их в тупик, находите общий язык
Дорогие мои, любите друг друга.