Ловушка
Утром Глеб пришёл в офис позже обычного. Первое, что услышал, смех охранников. Всегда строгий и уверенный в себе Антон стоял в центре собравшихся и выглядел немного сконфуженным.
- Что за смех? – строго спросил Ефимов.
- Ваш друг про рыбалку рассказывает, мягко сказать, с преувеличением. Как вы с ним много килограммовых сазанов одного за другим вытаскивали, - со смехом в голосе произнёс один из охранников.
- Вот вы о чём? – Глеб поставил на стол пакет, вытащил из него, свёрток, завёрнутый в пергаментную бумагу, и взору предстали огромные куски жареной рыбы. – Здесь сестра всю мелочь, пойманную нами, пожарила, говорит: «отнеси на работу, а то девать некуда». Кто ещё раз засомневается в словах Антона, может другую работу искать. Угощайтесь!
- Ничего себе! Антон, приношу извинения! - промолвил самый говорливый охранник и потянулся к куску рыбы.
- Ладно, всё по местам! - окончательно прервал весёлое настроение Ефимов. - Лемешев, выходные прошли без происшествия?
- Всё в порядке!
Окинув весёлым взглядом охранников, уплетающих рыбу, Глеб поднялся в свой кабинет:
- Привет, Катя! Хочешь рыбы?
- Вы серьёзно наловили? – о рыбалке она уже знала.
- Ещё как серьёзно. Вечером четырех сазанов поймали и на следующее утро – девять и все огромные. Всего килограммов двадцать.
- Охота попробовать, да перемажешься с ней, – прервала его Катя, но всё же взяла маленький кусочек. – О, вкусно!
- Срочного ничего не было? – спросил Глеб.
- За выходные несколько посланий по электронной почте пришло, ничего важного, а полчаса назад начальник базы звонил. У него номера твоего нового сотового нет.
- Проблемы у них?
- Старик, скорее, перестраховывается. Вот слушай, я записала: «Глеб, Дашкову позвонили, сказали, что его дочь в аварию попала, находится в реанимации в центральной травматологии». Глеб, что с тобой?
- Катя, управляйся без меня!
***
Он мчался, обгоняя машины, нарушая правила и даже гаишника, махающего жезлом, заметил в последний миг и остановил машину в каком-то метре от него. Тот бросился к машине, дёрнул дверь и закричал:
- Пьяный что ли?
- Слушай, начальник, у меня девушка в больнице, в аварию попала. Потом разберёмся, ладно? Сколько скажешь, заплачу.
- Выйдите, пожалуйста! – голосом, не допускающим возражения, приказал постовой. - Вон в машине старший, с ним и договаривайся.
- Я, правда, спешу.
- Выйдите из машины, и пройдёмте со мной! - твёрдым голосом повторил постовой.
- Давай, только в темпе.
- Юр, - открыл дверь, стоявшей рядом машины гаишник, - у парня неприятности.
- Документы, - лениво потребовал, сидящий в машине офицер.
- На!
Глеб сел рядом в машину и полез в карман за документами и… почувствовал укол в правый бок и сильный разряд тока, парализовавший тело. Но голова, не смотря на боль, стала работать яснее, чем минуту назад.
«О, чёрт, попался. Электрошокер на меня подействует не более чем на пять секунд, а затем пожалеете, что на свет родились».
Человек в офицерской форме, быстрым движением достал шприц и через одежду воткнул в плечо.
«Это серьёзно», - успел подумать Глеб и потерял сознание.
***
Сергей Васильевич залетел в приёмный покой и, бросившись к сестре, дрожащим голосом прокричал:
- Дочку мою к вам привезли?
- Сейчас посмотрим, - лениво произнесла та, открывая журнал. - Как фамилия?
- Дашкова Ирина.
- Так, так. Когда привезли?
- Сегодня, сейчас, - срывающимся голосом закричал отец.
- Нет такой. Сегодня к нам только две бабки поступили: одна с лестницы упала, ногу сломала, а другая…
- Дочь, дочь моя где? – прервал её Дашков.
- Откуда я знаю?
- Так позвоните!
- У нас здесь не справочная. Вот телефоны мест, куда надо звонить в подобных случаях, - она протянула ему листок. - Специально для, таких как вы, приготовили. Звоните с другого телефона, наш должен быть свободен. Второй и третий номера наши травматология и патология, сначала по ним позвоните.
***
Сергей вышел во двор больницы, достал сотовый и набрал свой домашний номер. Оттуда в очередной раз послышались длинные гудки. Он посмотрел на список и набрал второй номер.
- Травматологическое отделение, слушаю вас!
- К вам сегодня девочка не поступала?
- Нет, - отрезал голос в трубке.
Набрал следующий.
- Патологоанатомическое отделение.
- К вам сегодня девочка не поступала?
- К сожалению, поступила.
- Дашкова Ирина? - Сергей Васильевич проглотил подступивший к горлу комок.
- Её без документов привезли. Приезжайте! Знаете, наш адрес?
- Я около вашей реанимации стою.
- Тогда обойдите вокруг здания и зайдите в нашу дверь.
Сердце отца забилось с такой силой, словно хотело выскочить из груди. С трудом передвигая окаменевшие ноги, вошёл в дверь со страшной табличкой. В коридоре его встретил мужчина в белом с красными пятнами на халате.
- Вы насчёт девочки? – хмуро спросил тот.
- Да, - не своим голосом произнёс Сергей.
- Идёмте со мной!
Они прошли по небольшому коридору, и зашли в одну из дверей. Мужчина подошел к стоящему посреди комнате столу, на которой лежало тело, накрытое простыней с такими же красными пятнами. Врач убрал простынь, под ней лежала девочки лет десяти. Сергей смотрел широко открытыми от ужаса глазами, не сознавая, что этот ужас происходит с ним, но волна радости и надежды медленно поднималась из глубины души.
- С вами всё в порядке? - подбежала медсестра со шприцем в руке.
- Да… всё… не надо!
- Это ваша дочь? – спросил врач.
- Нет.
Он выбежал во двор и поспешно удалился с территории больницы. Немного отдышавшись, Сергей достал сотовый и начал набирать номера больниц, после пятого или шестого звонка очередной голос ответил:
- Да, поступила похожая девочка. Множественные переломы, сейчас находится в реанимации.
Он поймал такси и помчался на другой конец города. По дороге вспомнил, что при нём мало денег и стал судорожно шарить по карманам.
- Денег нет? – ухмыльнулся таксист.
- Слушай, я тороплюсь. Мы потом домой заедем, и я расплачусь.
- Мужик, зачем мне лишняя головная боль, если есть деньги - расплачивайся, нет – выходи!
- У меня сотня.
- Мы на две договорились.
- Ладно, я недалеко живу, добрось до дома.
Сергей назвал адрес, и водитель повернул машину. Через пять минут они был около дома.
- Ты меня подожди, - он отдал таксисту деньги. - Я сейчас выйду…
- Другого найдёшь, - грубо оборвал таксист, и машина тронулась с места.
Надо было торопиться, но ноги не слушались, а в голове проносились картины одна страшней другой.
Кое-как попав ключом в замочную скважину, он открыл дверь.
- Папа, ты чего так рано пришёл? - из спальни выехала его дочь.
- До-доченька.
- Пап, ты пьяный?
Он смеялся, вытирая слёзы:
- Ты жива!
- С тобой всё в порядке? – в голосе дочери послышалась тревога.
- Мне позвонили на работу и сообщили, что ты попала под машину и находишься в реанимации.
- Какая глупость! У тебя ума не хватило позвонить домой?
- Я звонил, но ты не брала трубку.
Иринка взяла трубку, прислушалась:
- Телефон не работает. Ох, папка, папка, вот ты напугался!
- Дороже тебя у меня никого нет.
- Я тебя тоже люблю больше…, - она на секунду замешкалась, понимая, что не может закончить фразу. - Ну, просто, сильно, сильно!
- Родная ты моя! - счастливый отец поцеловал дочь, не заметив этого секундного замешательства.
- Ты кушать будешь? – заботливо спросила дочь.
- Нет, на работе поем, денег возьму немного.
Отец ушёл, а Иринка задумалась:
«Почему с тех пор, как исчез Глеб, вокруг меня начали происходить непонятные вещи. Сначала странная записка, а сейчас этот звонок отцу. А почему я эти два события связываю? Связать их можно в случае, если бы позвонили Глебу, и то с трудом. Интересно, как бы он себя повёл? Бросился бы как отец сломя голову по больницам. Нет, просто бы не поверил, такие люди, как Глеб, чувствуют обман. Почему обман? Может однофамильцы. Но если узнали фамилию, то узнали бы и другие данные, а если данных не было, то, как узнали, где папа работает. Я додумалась до этого, значит, он додумался бы сразу. Но ведь позвонили не ему? Поэтому и позвонили отцу, зная, что информация дойдёт до Глеба, но в таком виде, в котором нельзя проверить. Ой, какая я выдумщица! Но есть другие странные вещи: парень, появившийся, как из-под земли, когда на меня напали те двое. И тот здоровяк, строящий магазин напротив нашего дома и не отрывающий от меня глаз. Может мне кажется? Надо проверить. Выйду на балкон и перегнусь через перила. Какова реакция у нормального человека? Девчонка, что-то рассматривает внизу, то есть, никакой реакции. А у человека, знающего про мою инвалидность? Это подло с моей стороны, но пойду и проверю».
Ирина вышла на балкон, вскользь бросила взгляд на противоположную сторону улицы, здоровяк разговаривал с рабочими и даже не смотрел в её сторону. Она пристегнула себя ремнём к коляске на всякий случай, и стала медленно перегибаться через перила, всё сильнее и сильнее, безвольно опустив руки вниз, затем резко подняла голову.
Парень, сломя голову, мчался к её балкону. Остановился на секунду, увидев, что всё в порядке, повернул к киоску, что-то купил и пошёл обратно. По дороге повернулся и вновь посмотрел на неё. От этого взгляда Иринке стало стыдно за свой поступок. Она быстро съехала в комнату и задумалась сильнее прежнего:
«Что это значит? Они меня охраняют? Похоже на это. Но от кого? И кто их просил об этом? Глеб, конечно, Глеб. Зачем? Где ты, сейчас, мой родной? Всё ли с тобой в порядке? Почему ты не дал мне номер своего сотового телефона?»
***
Он пришёл в себя. Ничего не изменилось в положении его тела, не дрогнул не один мускул на лице:
«Так, усыпили очень сильным снотворным, у него даже нет названия, лишь номер, кажется «ЛС-11», то есть, в аптеке не купишь. Значит люди крутые, вернее всего, Астахов. В комнате никого нет, но двигаться не стоит. О, наручники! Значит Боцман, другие бы не перестраховывались. Что ему надо? С Ириной, думаю, всё в порядке, просто, Савелий нашёл моё слабое место. Как действовать дальше? Потянем время. Бдительность они потеряют часа через два-три, а затем разберусь. Кто-то идет? Начинается».
- Как он там? – спросил чей-то голос, кажется, Астахова.
- Пока не приходил в себя.
- Со снотворным не переборщили?
- Два часа не прошло.
- Попробуй разбудить!
Кто-то сильно ударил в бок ногой. Глеб открыл глаза, осмотрелся.
- Ефимов, очухался? – это был Астахов.
Глеб усмехнулся:
- Боцман, мне это перестаёт нравиться. С такими методами ты до Нового года не доживёшь.
- Вот ты точно не доживёшь, даже до завтрашнего дня.
- Астахов, а меня искать начнут, к тебе придут.
- Ефимов, глупость говоришь, время тянешь.
- Боцман, а что тебе надо?
- Думаю, двадцати пяти процентов с вашей фирмы мало, надо всё забрать.
- Кто тебе отдаст? – усмехнулся Глеб.
- Ефимов, не отдавали, пока ты жив был, а после твоей смерти отдадут.
- Подозрение на тебя упадет – неприятности будут.
- Я переживу. А тебя сейчас отвезут в одно место, откуда ты не вернёшься. После этого я куплю у них фирму, скажем, за десять миллионов долларов. Они немного погорюют о тебе, и будут жить долго и счастливо, где-нибудь в Испании на берегу Атлантического океана.
- А вдруг тебе не повезёт и вместо фирмы, получишь пулю в лоб? – улыбнулся Глеб.
- Ефимов, понимаю, ты смерти не боишься и даже надеешься выкрутиться, потянув немного время, но зря.
Астахов повернулся и, поманив кого-то пальцем, с улыбкой спросил у подошедшего:
- Доктор, у тебя есть укол, чтобы он всё чувствовал, а сопротивляться не мог?
- У нас всё есть, - ответил подошедший.
- Сделай ему двойную дозу.
- Одинарной хватит, препараты высокого качества.
- Для других хватит, - Астахов улыбнулся, - но ему сделай двойную.
- Как скажите.
Он открыл чемоданчик, вытащил одноразовый шприц, набрал лекарство и сделал Глебу укол в плечо.
- Минут через десять начнёт действовать, затем часа три будет состояние, как после не проходящей недельной бессонницы.
- Вот и отлично! Марков, - подозвал Боцман одного из своих парней. - Возьми Стилета и Китайца, отвезите его в кочегарку. Там каз ните и всё это снимите на камеру, а останки сожгите. Когда туда приедете, сразу привяжите к столбу и не вздумайте снимать с него наручники. Он вас уделает в любом состоянии.
- Шеф, обижаешь. Я десять лет боксом занимался, а Китаец – чемпион по каратэ.
- Марков, делай, как я сказал, ноги свяжи сейчас. Прощай, Ефимов!
- Боцман, даже, если умру, ты не на много меня проживёшь.
- О, ты угрожаешь!? Ладно – грузите!
На Ефимова накинули огромный мешок.
«Спать! Проснуться через час!» - приказал он сам себе и тут же заснул.
***
Проснулся Глеб оттого, что поднимали за руки. Открыл глаза, огляделся: огромный подвал, посреди которого стоял столб, к которому его и привязывали. В углу – стол, на столе литровая бутылка, закуска и два автомата Калашникова. Рядом ступеньки, ведущие вверх к закрытой двери, напротив – дверь в какую-то кочегарку, из которой тянуло теплом.
Парни сели за стол. А Ефимов всё не мог сосредоточиться, в голову не приходил ни один, даже самый плохенький, план спасения:
«Неужели придётся погибнуть в этой дыре? Похоже на то – руки связаны, ноги связаны, язык и тот не работает, голова отказывается соображать, перед глазами туман».
Парни, между тем, покончив с пиром, подошли к пыточному столбу.
- Марков, что делать с ним будем? - ухмыльнулся Китаец.
- Подожди! - остановил Марков и крикнул. – Ей. кочегар а тебя топор есть?
Из соседней комнаты вышел человек с топором. Глеб, не отрываясь, смотрел на приближающегося человека.
«Моя смерть идёт, но фигура очень знакомая. Боже мой, покойники начали мерещиться! - он закрыл глаза и покрутил головой – приведение не исчезло. – Как похож!? Слегка косолапые ноги, всегда готовые к прыжку, безвольно опущенные руки, мгновенно наносящие смертельный удар, но он мёртв – у него не было ни одного шанса спастись. И как здесь мог оказаться?»
Это удивило не только его.
- Ты, кто такой? – спросил Марков, и не получив ответа, метнулся к столу.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
Он даже не стал проверять, живы ли они, а подошёл к Глебу и улыбнулся:
- Тэс, наверху весна, солнышко светит, а ты умирать собрался.
- Шерхан, я так удивлён твоему появлению, что решил немного пожить.
- Как же это тебя, как пацана, связали и повесили? – спросил тот, развязывая друга. - Видно гражданская жизнь совсем от осторожности отучила.
- Поймали кое на чём, - окончательно поверил в спасение Глеб. – А ты как здесь очутился?
- Давай этих в печку отнесём, затем выйдем отсюда и наговоримся.
***
Убрав следы своего пребывания в этом оплоте средневековья, он вышли на улицу.
- Вон моя машина стоит, - показал Шерхан на стоящую на другой стороне улицы «семёрку». - Что улыбаешься – у вас в городе лишь такие напрокат дают.
- Ладно, поехали! - сказал Тэс, садясь в машину. - Давай рассказывай!
- С чего начинать?
- Мне сказали, тебя посадили в вертолёт, подняли в воздух и взорвали вместе с экипажем, а ты живой.
- Дали мне тогда задание: убрать кое-кого в «штатах». Обычное задание, но что-то было не так. Сначала даже не понял, что именно. Лишь в вертолёте у самой границе дошло – больно они о моей безопасности беспокоились. Раньше отдадут приказ, бери деньги – сколько надо, оружие – какое хочешь, и иди, выполняй. А здесь сам Бережков приезжал, затем звонил пару раз, спрашивал, всё ли в порядке. Даже сопровождающих дал. Так вот, подлетаем на самой малой высоте над морем к нашей границе и тут по рации звонок, опять от Бережкова и летчик мне микрофон сует: на – тебя! И «добрый» голос нашего шефа вновь спрашивает, всё ли у меня в порядке. «Всё!» – говорю. А сам смотрю – впереди утёс, и приходит мне в голову мысль: «Если сидит на той скале какой-нибудь парень с «иголкой», так легко ему в наш вертолёт попасть будет и так трудно нас найти после этого». В общем, открыл дверцу и выпрыгнул. Высота метров сорок – классный прыжок получился. Выныриваю и вижу разлетающийся на части вертолёт. Красивое зрелище, если, конечно, тебя внутри нет.
Шерхан на минуту замолчал, задумчиво глядя на дорогу, затем спросил:
- Тэс, а ведь и тебя пытались убрать?
- Пытались. И выполнить это должен был наш Крюков прямо в части. Зашёл к нему в кабинет и по его лицу всё понял. Сделал он неуверенную попытку итак обрадовался, когда она не удалась. Отдал мне офицерскую книжку, деньги, лежащие в сейфе, и мы расстались. А за два дня до этого у нас в части появился какой-то тип сверху, с проверкой.
- К нам с проверкой?
- Я сразу понял – по мою душу. Умный гад попался, подходить ко мне не стал, просто открыл баллон с новейшим газом без цвета и запаха, усыпляющего на время любого без исключения человека. Одного не учёл, первым этот газ испытывал на себе я, затем ещё раз, это был третий. Заснул, конечно, но через пятнадцать минут проснулся. Лежу около машины, рожу скорчил, а «стечкин» в руке, прикрытый курткой. Выходит он, самоуверенный, пистолет опущен вниз и по телефону звонит, не зная, что ствол ему в лоб смотрит. Совсем близко подошёл, слышу, докладывает, а в ответ из телефона: «выстрели ему два раза в голову и уходи». А голос Бережкова. Выстрелил я ему, затем, слегка покашливая, сообщил нашему самому большому начальнику о выполнении задания. Положил его около машины, надел на руку свои часы и поджог вместе со своей тачкой.
- А с нашим полковником, что стало, не знаешь? – с грустью в голосе спросил Шерхан.
- Знаю. Погиб в автомобильной катастрофе.
- Ясно.
- Шерхан, а как ты в кочегарке очутился?
- После прыжка с вертолёта, вернулся в Москву, надо было чем-то заняться. Встретил случайно одного человека. Пересекались мы с ним как-то в учебке, он тогда в «Альфе» каким-то начальником был. Меня не узнал. Походил за ним немного, у него такие большие связи оказались. Предложил я ему убрать кого-нибудь за деньги. Дал он мне координаты одного «крутого», нуждающегося в услугах кил лера. Выполнил заказ, но вместо денег они решили меня убрать. Пришлось у бить и их, а тому «крутому» и за них счёт предъявить. Через месяц от его бан ды осталось половина, а я стал, пожалуй, самым высокооплачиваемым кил лером России. И вот дней пять назад поступил заказ из вашего города от господина Хитровского: у бить простого парня. Догадываешься кого?
- Догадываюсь.
- А этот парень ухитрился меня засечь быстрее, чем я его разглядел. «Ладно, - думаю, - разгляжу через прицел». Поймал в прицел, а он поворачивается и смотрит в мою сторону. О, черт, так это мой друг Тэс! Ах вы, гады! Дальше можешь сам догадаться: «грохнул» этого Хитровского вместе с шофером, и решил понаблюдать, как дальше события развиваться будут. Чтобы ни светиться, поговорил «по душам» с одним из друзей Боцмана, и он мне стал докладывать обо всем происходящим. И всё же не смог понять, как тебя взяли, но, когда повезли в эту кочегарку (про неё я уже знал), был у них «на хвосте». Через окошко проник вовнутрь, отправил кочегара в печь, а дальше всё сам видел.
- Всё же удивительно, что мы встретились.
- Знаешь, Тэс, ничего удивительного нет. Любой из нас, попав на «гражданку», будет вращаться на одном уровне, чем бы ни занимался. Так что шанс встретиться довольно велик. Не удивлюсь, если и Кондор жив. О нём ничего не слышал?
- Слышал, - ответил Глеб. - Его по всей Европе гоняли, прежде чем смогли убить.
- Это и я слышал. Но у нас-то положения посложнее были и то спаслись, а он ошибок совсем не совершал. Может, перекрасил свою белобрысую голову и живёт потихоньку.
- Подожди, подожди! - удивлённо вскрикнул Тэс.
- Ты что?
- Да вот вспоминаю одну случайную встречу.
Франция… Дзюдо… Пятнистый самурай… Взгляд…
«Где же я его мог видеть?».
Теперь мысли Тэса работали в правильном направлении: с головы и тела парня убирались не белые, а чёрные пятна, скулы уменьшались, на голове появилась пятнистая косынка, и перед ним стоял их боевой друг по кличке Кондор.
- Тэс, что вспомнил?
- Я ведь Кондора видел, но лишь сейчас понял, что это он. Его наглость не имеет границ – крутится перед телекамерами всего мира и никому в голову не приходит, кто он такой.
И Глеб начал рассказывать другу об их встрече.
Тэс и Шерхан не стали отмечать свою встречу, просто доехали до дома Глеба и стали прощаться:
- Тэс, мне пора, я итак задержался в вашем городе.
- Спасибо, что выручил, а то горел бы сейчас в печи, синим пламенем.
- Тэс, вот номер телефона, звони, если что. Твои координаты я знаю.
- Ладно, Шерхан, может, ещё встретимся.
- Давай!
Они крепко пожали друг другу руки и разошлись, возможно, навсегда.