Я вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. Лифт лязгал дверями, неохотно впуская и выпуская из своего прокуренного нутра. Внизу ждали родители. Слишком громкие, слишком суетливые. Они пытались помочь, отвлечь, поддержать. Я ушла от Олега. И от открытого окна. Но не от себя.
Предыдущая по смыслу часть:
Самое длинное слово в любом языке - "никогда". Длинное, чёрное, холодное и абсолютно неумолимое.
Такси ехало по городу. Вот витрина детского магазина. Там стоит самокат. Мой сын никогда не прокатится на самокате.
Вот поворот к парку. Мой сын никогда не испугается волка в зоопарке, как я когда-то.
Вот фонтан. Мой сын никогда не будет в жару бегать под его водяной пылью и ловить радугу, как это делают сейчас другие дети.
Мой сын никогда не будет спать на кровати с "чердаком", которую я не успела купить вместо уже маловатой детской кроватки.
Он никогда не пойдёт в школу.
Он никогда не сходит в кино.
Он никогда не сыграет в дурацкую игру с идиотской музыкой на приставке.
Он никогда...
Да. Он - никогда.
Я перебирала всё, что не успела сделать, сказать, обнять... И всё, что не сделаю уже никогда. Счёт к самой себе рос с каждым днём.
Об этом:
В тот день и все последующие родители ни на минуту не оставляли меня одну.
Зависла в душе дольше обычного? Мама скребётся в ванную, ей срочно что-то нужно взять из шкафчика. Собралась за хлебом? Папа тоже вдруг решает подышать свежим воздухом.
Что приготовить на ужин? Без моего мнения никак. А вот посмотри, какое издание "Трёх мушкетёров" я отхватил - тут иллюстрации те самые, что в моём детстве. А вот оцени, какой я пиджак на работу купила, как думаешь, эта брошь к нему подходит? Что ты думаешь о мегалитических постройках в Мезоамерике? Могли индейцы, или не могли?
Они непрерывно тормошили меня, заставляя выходить из прострации, не давая зависать там, в чёрном и липком, холодном, не отпускающем слове "никогда".
Вместе с ними за меня вдруг взялись мамины подруги. Женщины, которых я помнила ещё с детского сада. Одна из них - просто бесконечно мудрый человек, которому пришлось в жизни очень нелегко. И она, как оказалось, потеряла старшего ребёнка когда-то.
Вторая вырастила двоих детей, один из которых имеет неизлечимое заболевание с детства. Она сама пришла к такому уровню самодисциплины, самообразованности и умению брать на себя ответственность за самые тяжёлые моменты в жизни, какого нет, мне кажется, у 99% людей.
Коллеги по работе, подруги, соседка моих родителей (склочная на самом деле тётка, но вдруг проявившая внезапное понимание и сочувствие)... Я и не представляла даже, что до меня есть дело такому огромному количеству человек. Они все пытались что-то дать. Не материально - душевно.
Тогда от этого иногда становилось невыносимо больно. Хотелось спрятаться от всех. Или закричать, чтоб все услышали: "Нет! Не надо быть такими хорошими. Это не для меня. Если вам всем меня жаль, то почему тогда на похоронах вы не дали мне лечь в могилу? Зачем вы оставили меня здесь? Это не милосердие, это жесткость - оставить меня жить."
Но я молчала.
И в какой-то момент меня стало две.
Одна "я" - внешняя - ходила на работу, разговаривала с людьми. Эта часть охотно шла на контакт с окружающими, принимая все их предложения.
Мама вдруг вспомнила, что я когда-то хотела завивку, и внешняя я пошла к маминому мастеру и вышла с новой причёской. Внешняя я согласилась с щедрым предложением отца и пошла покупать новую одежду взамен оставленной. Продавца-консультанты оторвались по полной, думаю, им редко попадались такие сговорчивые покупатели.
Моя подруга Валя, девушка, чьим именем следовало бы назвать какой-нибудь тайфун за бездну энергии, взялась не менее двух-трёх раз в неделю выгуливать меня:
- Мы с тобой умные, красивые, тридцатилетние. Нефиг дома киснуть пока ещё лето.
И мы ходили с ней в кафе, кино, просто гуляли по городу.
А ещё каждый день звонили друзья. В какой-то момент я заподозрила даже, что они распределили между собой время, потому что только прекращался разговор с одним человеком, как звонил следующий. Они звонили, чтоб рассказать какую-нибудь историю, пригласить в гости, спросить о какой-то мелочи.
Внешняя я отвечала на шутки, реагировала на юмор, ходила в гости, когда отказаться не удавалось.
А под этим всем сидела внутренняя я, которая не понимала, что происходит. Эта внутренняя часть сначала монотонно рефреном повторяла: "Это сон, я проснусь, это сон. Это неправда." Потом она расхотела просыпаться. И, наоборот, стремилась вглубь. Уйти от всех, спрятаться и не быть. Потому что быть было незачем и невыносимо. Эта внутренняя часть понимала абсурдность происходящего, нелепость, невозможность. Как можно жить? Как можно смеяться над шуткой? Зачем печь пирог? Для кого? Что вообще происходит? Эта часть меня осталась там, у незакопанной ещё могилы и ждала, когда её тоже закопают.
Так я и жила с двумя параллельными потоками мыслей в голове.
Спрашивает меня коллега Таня, не хочу ли я с ней пойти на йогу?
Внешний поток обдумывает ответ на вопрос:
- "Нет. Не хочу." - Так невежливо. - "В другой раз". - Нет. Так не отцепится. - "Да, пошла бы. Но, боюсь, что вместе с йогой мне будут впаривать веганство и какую-нибудь ведическую хрень, поэтому нет". - Годится, озвучиваю.
В это же время внутренний поток бормочет:
- Какая йога? Зачем? Зачем это всё? Не хочу, не хочу, не хочу. Хочу тишину. Хочу молчать. Хочу не быть, хочу не быть, хочу не быть, хочу не быть.
Внешняя я жила. Внутренняя уmirala. Это взаимоисключающие процессы. И сознание мучилось этим.
Когда я съехала от родителей, две меня поделили сутки. Внешняя "работала" днём, пока я была на людях. Вечером включалась внутренняя. Сигналом к переключению был щелчок дверного замка. Внешняя я испарялась, забрав все ресурсы. И я сидела на полу в коридоре, рыдая навзрыд до икоты. Каждый день. Когда час, когда больше.
Потом надо было встать и начать копить ресурс для "завтра". Завтра ведь тоже на работу. Выходные дни были совершенно пустыми. Я могла просто лежать на кровати. Помню, как слушала шум воды в бачке, пока не сообразила, что на самом деле это бурчит у меня в животе. Чтоб встать и поесть понадобилось ещё время.
Я пыталась уменьшить время, отданное внутренней части. Для этого надо было расширить "дежурство внешней", которая жила.
И я придумывала, что надо сделать.
Что делают женщины вечером после работы? Какие женщины? Одинокие. То есть, сильные и независимые тридцатилетние женщины. Я записалась в спортзал. Но не потянула физически. Тренажёры высасывали силы так, что внешняя я сдыхала не дойдя домой.
Что делают сильные независимые тридцатилетние женщины по выходным? Общаются с подругами. Занимаются собой.
С подругами проблем не было. Этот женсовет не оставлял меня надолго.
Заниматься собой? Ок, гугл, что предложишь? И я ходила к косметологу. Записалась на курсы макияжа. Никогда не красилась, но женщины же так делают?
Что ещё нужно, чтоб убить время? Я вернулась к лошадям на конюшню. И не смогла остаться там. Там была та же чернота и безнадёжность. И полное на тот момент отсутствие перспектив у лошадей и людей, которые их не бросили.
Но всё равно рано или поздно Я оставалась в тишине и пустоте.
Снова кровать и бессонница. За окном сначала темно, потом сереет. Когда становятся различимы тонкие ветки у тополя - пора вставать и идти на работу. Щелчок замка за спиной. Внутренняя я остаётся внутри квартиры. Внешняя идёт во внешний мир.
Однажды у меня пропал интернет. Техподдержка сказала, что пришлёт мастера. Через пару дней пришёл мужчина, я совершенно не помню, как он выглядел. Обыкновенный. Среднестатистический дядька. Он возился с кабелем, я что-то делала на кухне.
- Всё, готово. Принимайте работу.
Я пришла на его голос, расплатилась. Он выписывал квитанцию, склонившись над столом и вдруг поднял голову:
- Что у тебя случилось? Почему одна? Я таких, как ты, в четырнадцатом насмотрелся. Кто погиб?
Он слушал молча. Потом сказал:
- Не сиди одна. В тишине нельзя. Я разное в жизни видел, такое что вечером не рассказывают. Так вот. Тебе нельзя сидеть в тишине. Иначе придут голоса. Возможно, уже приходят. И они ничего хорошего тебе не скажут. А говорить будут много. Если они придут, то не успокоятся, пока не заберут тебя с собой. Я кабель починил, интернет настроил. Пришла домой - и включай. Передачи какие-нибудь интересные найди. Или, вон, блогеров слушай. Пусть тебе люди что-то говорят, а не кто-то другой.
После его ухода я и впрямь зачем-то залезла на Ютуб. Так с тех пор повелось - придя домой вечерами смотрела, а чаще просто слушала видео. В том году я и Новый год встречала вместе с кулинарными стримерами.
И однажды мои внешняя "я", которая жила и внутренняя "я", которая НЕ жила вдруг устранили логическое противоречие в самом их существовании внутри моего сознания.
Помните фильм "Сошедшие с небес"? Это история о жизни семейной пары фронтовиков после воiны. Просто мелодрама. Но в конце вдруг выясняется, что этого всего не было. Что они поgибли там, на voiнe. А вся история это то ли фантазия на тему, как всё могло бы быть, то ли из коллективная предсмертная галлюцинация.
Так вот однажды я проснулась с внутренне логически непротиворечивой версией, объясняющей моё существование: меня нет. Я умеrla. А всё происходящее - предsmertные галлюцинации, попытка мозга напоследок всё перепрожить и пересоздать меня такой, какой я могла бы быть. А раз так, то рано или поздно всё закончится. Надо просто прожить этот период и дождаться конца.
И я стала жить, наблюдая свою жизнь со стороны. Диссоциация на грани деперсонализации. Я прошла по краешку настоящей психиатрии.Так сработали бессознательные защиты
Правда в этих защитах, оборонявших сознание, оказался существенный изъян.
- Умerla, так умеrla, - согласился с установкой организм и... Да, именно - начал потихоньку умiratь.
Следующая часть: