Граф Виельгорский Михаил Юрьевич – личность необыкновенная: меценат, царедворец, сановник, артист, музыкант …. - «живая энциклопедия глубоких познаний». ИЖЗ
«До невозможности он был разнообразен;
В нем со зрелой осенью еще цвела весна;
Но многоструйный мир был общим строем связан,
И нота верная во всем была слышна.
Всего прекрасного поклонник иль сподвижник,
Он в книге жизни все перебирал листы:
Был мистик, теозоф, пожалуй, чернокнижник,
И нежный трубадур под властью красоты». ( П.А.Вяземский)
«Граф Виельгорский прошел незамеченный в русской жизни; даже в обществе в котором он жил, он был оценен только немногими. Он не искал известности, уклонялся от борьбы и, несмотря на то - или, может быть, именно потому – был личностью необыкновенной: философ, критик, лингвист, медик, теолог, герметик, почетный член всех масонских лож, душа всех обществ, семьянин, эпикуреец, царедворец, сановник, артист, музыкант, товарищ, судья, - он был живой энциклопедией самых глубоких познаний, образцом самых нежных чувств и самого игривого ума», - писал его зять В.А.Соллогуб.
Обширная служебная деятельность графа: камер-юнкер; попечитель Харьковского учебного Округа; член главного Правления училищ; член Комитета Главной театральной дирекции; шталмейстер; почетный опекун Санкт Петербургского Опекунского совета; управляющий Санкт-Петербургского Воспитательного дома, Мариинской больницы и Училища глухонемых; гофмейстер; член Главного Совета женских учебных заведений; обер-шенк - была мало известна, ее заслонил другой род деятельности графа. При имени графа Михаила Юрьевича Виельгорского вспоминаются талантливые представители искусства и науки первой половины девятнадцатого века. Начиная с Державина, который был его опекуном, в круг близких друзей графа входили Карамзин, Жуковский, князь Вяземский, Пушкин и его друзья, Лермонтов, Гоголь и т.д. Дом графа Виельгорского, композитора и большого знатока музыки, был центром куда стекались все выдающиеся музыкальные деятели, как русские, так и иностранные. Его страстью была музыка, он был неплохой композитор и исполнитель, постоянно занимался музыкой, учился теории у знаменитого Фукса, и как уверяли его современники, мастерски владел контрапунктом.
Его приветливость и любезное радушие очаровывало каждого с первой встречи. Виельгорский стал центром около которого группировались все, кто только понимали музыку. Каждую неделю у него проходили музыкальные вечера, на которых преимущественно исполнялась камерная музыка. Граф Михаил Юрьевич был один из главных и самых любимых русских меценатов, этому способствовало многое: большое состояние, огромные связи, высокое положение, которое он занимал при Императорском Дворе, тонкое понимание искусства, блестящее образование, самый добрый и простой нрав.
Каждый музыкант, приезжающий в Россию, считал своим долгом посетить вечера Виельгорского. Карл Шуберт, по совету Виельгорского, устроил в Санкт-Петербургском Университете симфонические утра любителей. Оркестр состоял преимущественно из студентов. На этих утренних симфонических концертах исполнялись в основном произведения Гайдна, Генделя, Моцарта, Бетховена, Мендельсона и сочинения молодых начинающих русских композиторов. Эти симфонические утра послужили моделью при организации Русского Музыкального Общества, образованного в 1859 году. Его брат, Матвей Юрьевич Виельгорский, был хорошим виолончелистом, и одним из первых директоров Русского Музыкального Общества, по завещанию его библиотека и музыкальные инструменты были переданы Консерватории.
Граф Михаил Юрьевич Виельгорский умер 28 августа 1856 года, через несколько дней после коронации Александра Второго, на которой он присутствовал.
Граф Виельгорский Михаил Юрьевич
1788-1856
Немного биографии:
Отец Михаила Юрьевича, граф Юрий Михайлович Виельгорский (1755-1807), старший сын великого кухмистера графа Михаила Феликсовича и княжны Елизавете Огнинской. Граф Юрий Михайлович Виельгорский – генерал-поручик польских войск, занимая в 1780 -1790 годах должность польского посланника при Русском Дворе, женился на фрейлине императрицы Екатерины Второй, графине Софье Дмитриевне Матюшкиной (1755-1796), и в 1794 году перешел на русскую службу, получив чин действительного камергера. Закончил службу в правление Александра Первого в чине действительного тайного советника и сенатора. Юрий Михайлович был один из образованнейших людей своего времени, большой поклонник и знаток искусств, отличный музыкант, учредитель Санкт-Петербургского Филармонического общества, писатель - написал несколько драматических произведения. Свои музыкальные наклонности он передал сыновьям Матвею и Михаилу.
Граф Михаил Юрьевич Виельгорский, старший сын графа Юрия Михайловича и графини Софьи Дмитриевны Матюшкиной, родился 31 октября 1788 года. В десять лет, вместе со своим младшим братом Матвеем, был пожалован Павлом Первым в звание рыцаря Мальтийского ордена.
Жены, дети:
Граф Михаил Юрьевич Виельгорский был женат два раза, первая жена – Екатерина Бирон умерла в 1813 году, после ее смерти он тайно женился на ее родной сестре Луизе Карловне Бирон. По обычаю, тех лет такой брак осуждался и навлёк на Виельгорского недовольство Императорского Двора и Большого света. Они уехали в свое Курское поместье Фатеевка (позднее Луизино), где прожили несколько лет, затем возвратились в Петербург и снова заняли при Дворе высокое положение, на которое по связям и рождению имели право. В браке у них родились пять детей: три дочери- Аполлония (1818-1887) вышла замуж за сенатора А.В.Веневитинова, София (1820-1878) в замужестве за графом В.А.Соллогубом, Анна вышла замуж за князя А.И.Шаховского, позднее развелась, и два сына - Михаил (1822-1855) и Иосиф (1816-1838). Виельгорские занимали высокое положение при Дворе: старший сын воспитывался с наследником престола, будущим Императором Александром Вторым, а дочери ежедневно проводили по несколько часов с Великими Княжнами и сохранили с ними на всю жизнь самые близкие, дружеские отношения. Графиня Луиза Карловна Виельгорская (1791-1853), дочь принца Карла-Эрнеста Бирона и княжны Аполлонии Матвеевны Понинской, рано оставшись сиротой получила воспитание в Смольном монастыре, после его окончание была взята в 1810 году во фрейлины к Императрице Марии Федоровне. Луиза Карловна по характеру была совершенной противоположностью Виельгорскому, это была женщина «гордости недоступной, странно как то сочетавшейся с самым искренним христианским уничижением, необычного высокомерия, но детей своих она боготворила», - писал в своих «Воспоминаниях» ее зять В.А.Соллогуб. Она не позволяла никому помогать воспитывать своих детей, не держала гувернантки для них, всецело посвящала себя домашней жизни. Своих дочерей, несмотря на роскошь, их окружавшую, даже для выезда в Свет одевала так просто, что за излишнюю скромность в их одежде обратила внимание Императрица Александра Федоровна и сделала ей замечание, но Луиза Карловна не изменила своим принципам. Страшным ударом для графини была смерть ее старшего сына, графа Иосифа Михайловича, умершего в двадцать два года. Графиня А.Д.Блудова в своих воспоминаниях писала: «Графиня Виельгорская была в 1829 году еще очень хороша собой: живая, деятельная, умная и благоразумная, но с оттенком дидактическим и нравоучительным, как бывает большей частью с начальницами учебных заведений, при этом она была приветлива и добра до бесконечности». Луиза Карловна скончалась в феврале 1855 года.
Характер; Приемы в доме графа:
Граф Виельгорский ни в чем не походил на свою супругу, это был тип «барина, доброго малого», умевшего необыкновенно искусно соединить в себе самого тонкого царедворца с человеком, любившим и пользовавшимся не только всем хорошим, но и всем грешным. Он был один из первых и самых любимых русских меценатов, этому способствовало многое: большое состояние; огромные связи; высокое положение, которое он занимал при Императорском Дворе; тонкое понимание искусства; его блестящее и вместе с тем очень серьезное образование; самый добрый и простой нрав.
Приемы графа Виельгорского совершенно отличались от приемов Юсуповых и Воронцовых-Дашковых, и другого Высшего общества. У Виельгорских светские приемы делились на приемы у Луизы Карловны и на приемы у Михаила Юрьевича, и проходили в отдельных помещениях дома. Приемы графини Луизы Карловны проходили в ее роскошных покоях, отличались самой изысканной светскостью и собирали цвет придворного и большого света. У графа Михаила Юрьевича два-три раза в неделю собирались не только известные писатели, музыканты и живописцы, но также и актеры и начинающие карьеру газетчики, и даже просто всякого рода «неизвестные людишки», которыми Виельгорский, никогда не брезговал. Все эти господа проходили через собственный Виельгорского подъезд (на Михайловской площади, дом, позднее принадлежал кондитеру Кочкурову), графиня даже не знала о их присутствии в ее доме. Он никогда не делал никакого отличия между посещавшими его гостиную; первый сановник и бедный пианист встречались им совершенно одинаково. Часто Виельгорский на короткое время покидал своих гостей, уезжал во Дворец или на какой нибудь прием одного из посланников или министров, но скоро возвращался, снимал свой мундир, звезды, с особенным удовольствием облекался в бархатный довольно потертый сюртук и принимался играть на биллиарде с каким нибудь затрапезным Самсоновым.
Раз в неделю на половине графа устраивались концерты, в которых принимали участие все, знаменитости, находившиеся в то время в Петербурге. Он даже получал от Министерства двора известную сумму для покровительства и поддержки иностранных артистов, приезжавших в Петербург. Говорили на этих вечерах исключительно на французском языке. Постоянным посетителем этих вечеров был известный поэт Ф.И.Тютчев, прославившийся едким остроумием.
Граф был известен и как знаток и эксперт в кулинарии. Его стол славился всевозможными кулинарными изысками, это в те времена, когда Петербург трудно было удивить хорошим обедом. Его всегда приглашали приятели оценить нового повара или какое нибудь необыкновенное кушанье или вино. Он всегда честно, нередко даже безжалостно выносил свою оценку, для всех его мнение было авторитетно.
Он был баснословно рассеян: однажды, пригласив к себе на огромный обед весь находившийся в то время в Петербурге дипломатический корпус, совершенно позабыл об этом и отправился обедать в клуб. Возвратясь, по обыкновению, очень поздно домой, он узнал о своей оплошности и на другой день отправился извиняться перед своими озадаченными гостями, которые накануне в звездах и лентах явились в назначенный час и никого не застали дома; все знали его рассеянность, все любили его и потому со смехом ему простили, один баварский посланник не мог переварить неумышленной обиды, и с тех пор к Виельгорскому «ни ногой».
Матвей Юрьевич, его брат, не был похож по характеру на него. Матвей Юрьевич также был человек «очень ученый, умный и добрый», но гораздо сдержаннее и серьезнее своего брата; его неудавшаяся свадьба с графиней Строгановой осталась навсегда загадкой для всех близко знавших его людей.
По воспоминаниям Д.В.Григоровича: «В шестьдесят лет граф Михаил Юрьевич Виельгорский сохранил черты, даже несмотря на ожирение, носил в эти года несколько встрепанный парик, постоянно косивший в ту или другую сторону; жирный двойной подбородок глубоко уходил в галстук, обмотанный несколько раз вокруг шеи и принимавший издали вид жабо. Он был среднего роста, тучен, держался прямо, выступал плавно, сильно напирал в разговоре на букву р и своею утонченною вежливостью, своей манерой напоминал французских маркизов прошлого столетия».
Граф Михаил Юрьевич Виельгорский оставил Императорской публичной библиотеки несколько тысяч книг по герметической философии, но она была распределена по различным отделам, и потеряла из за раздробленности ценность.