Я спросил, как давно это было, Сергей ответил, что около 5 – 6 лет назад, это означало, что тогда ему было около 5 лет. Наступила тишина, судья прервала ее, спросив, есть ли у меня еще вопросы. И вот здесь, зная, что делаю аудиозапись для клиента, я решил немного отойти от плана.
Я сказал Сергею, что когда – то я был на его месте. И сделал выбор в пользу мамы и нисколько об этом не жалею. Потому что мой отец не заслуживал иного моего решения. Сказал ребенку, который видел меня первый и последний раз в жизни, что понимаю его, понимаю, что он любит свою маму и хочет как лучше. Но если он в чем - то обманывает присутствующих или что – то не договаривает – суд вынесет не справедливое решение, о котором он в будущем может пожалеть.
Сергей ответил, что ему больше нечего добавить. Суд вынес решение, установив порядок общения в виде трех часов дважды в месяц.
На Викторе не было лица в тот день. Он впервые за долгое время увидел сына, затем услышал от Татьяны пока они сидели в коридоре в момент беседы с сыном, что она «просто хотела его проверить и не думала, что все зайдет настолько далеко», а потом услышал решение суда.
В последующий месяц моей работой была психологическая поддержка перед финальным заседанием по вопросу раздела имущества. В какой - то момент Виктор хотел отказаться от иска, не видя в нем смысла, так как смирился с тем, что общение наладить с сыном не получится, а дарение ему отсуженной доли никак вопрос не изменит.
Но затем состоялась встреча с Сергеем, на которой Виктор, следуя моему совету, не поднимал тему личной жизни мамы, а сконцентрировался на учебе и бытовых вопросах сына.
И к нашему удивлению мальчишка не закрылся. А Виктор словно обрел второе дыхание.
Воодушевленные, мы уничтожили в прах все возражения представителя ответчика и получили решение суда о разделе имущества.Отношения отца и ребенка стали меж тем постепенно пусть и совсем маленькими шажками, но все же налаживаться.
Татьяна же с решением не смирилась и подала апелляцию. В этот раз поведение ее представителя было еще более вызывающим. Она, уже не скрывая своей личной неприязни, поливала Виктора, стала взывать судебный состав к совести и жалости. Судьи изучили документы – сопоставили факты – смерть первого супруга 2008 год; выплата компенсации – 2008 год, в этот же год деньги переведены с одного счета на другие счета; регистрация брака - 2011 год; приобретение доли в квартире – 2013 год. Председательствующий выслушала потуги представителя и задала один вопрос –
Правильно ли я понимаю, что, по вашему мнению, за 5 лет с момента получения компенсации до приобретении имущества, супруги не вели совместное хозяйство?
Представитель ответчика покраснела и в первые не нашла что сказать. Решение устояло.
Что касается Виктора, то мне впервые за полтора года стало спокойно за него. Он рассказал, что на очередной встрече с сыном, тот признался, что давно хочет поехать к бабушке и очень скучает по рыбалке.
Любите своих близких и оставайтесь людьми. Даже уходя из семьи, нужно понимать разницу – уйти от супруга и уйти от ребенка.
Всем добра.
Эпилог истории здесь.