В последнее время мне в ленте часто попадаются статьи, посвященные многосерийному фильму "Место встречи изменить нельзя". Правда, они двух-трехгодичной давности, но может это и к лучшему - ведь по прошествии времени темы иногда снова становятся актуальными. Те давние статьи объединяет единый подход - откровенно негативное отношение к главному герою сериала - Глебу Жеглову, талантливо сыгранному Владимиром Высоцким.
И так мне обидно стало за этого перса, что захотелось побыть его адвокатом, пусть даже он в таковых и не нуждался. Потому что лично я им безоговорочно восхищаюсь. И не потому, что его сыграл Владимир Семеныч, а сам по себе. Высоцкий просто "попал" в эту роль, если бы даже я не видела фильм, а только читала книгу - то именно таким бы его себе и представляла.
На мой взгляд, отношение к нему совершенно несправедливое. Но особенно жаль, что даже авторы "Эры милосердия" в угоду политической конъюнктуре конца 20-начала 21 века предали собственное детище, обозвав Глеба "сталинским палачом". Впрочем, мне доводилось читать их произведения, написанные уже после развала СССР. Они тогда здорово переобулись, но переобувка пошла их произведениям откровенно не на пользу.
Поэтому я могу с уверенностью сказать что цензуру у нас отменили совершенно напрасно. может, кто-то и считает, что она ограничивала творческие порывы, но я полагаю, что она служила мощным фильтром для всякой пошлятины и разврата, хлынувших на страницы книг и экраны после 1991 г. Не избежали этого соблазна и Вайнеры.
Итак, вернемся к Глебу.
Читатели нередко обвиняют Жеглова в том же, в чем обвинил его арестованный по ошибке Илья Груздев:
"Плохой человек твой Жеглов. Ты не подумай, я не потому, что с ним сцепился... Просто для него другие люди — мусор... И он через кого хочешь переступит. Доведется — и через тебя тоже..."
В подтверждение правоты Грузева зрители приводят начало фильма, в котором Глеб проваливает операцию по внедрению в опасную банду "Черная кошка", в результате чего гибнет его ярославский коллега.
К тому же герой резок, порой до грубости, прямолинеен, увлекается самолюбованием - довольно неприятные черты характера для неподготовленных людей, судящих "по одежке", верно?
Он жестоко разыгрывает своего неопытного сослуживца, Володю Шарапова, спрятав важные документы, которые тот неосмотрительно оставил на столе. И когда Шарапов уже мысленно видел себя под трибуналом, а затем в местах не столь отдаленных, изволил самодовольно вернуть бумаги, игнорируя ярость товарища. А ведь этот товарищ без колебаний поделился с ним местом в комнате, дав возможность не мотаться в неблагоустроенное общежитие на окраине города, где неделями даже холодной воды не бывает..
А еще он использует противоправные методы давления на подозреваемых, подбрасывая им улики, как это вышло с Котькой Кирпичом.
Жеглов позволяет себе высказывания в адрес подозреваемых, вина которых еще не доказана: "я вас гадов давил и давить буду". А после сцены, где гибнет член банды - Левченко - читатели уверяются в том, что герой страстно любит убивать, тем более, что в книжном варианте его в том же самом обвинил и Шарапов. Он настолько потрясен поступком друга, что принимает решение полностью порвать с ним.
Но так ли уж плох Жеглов, или его внешняя резкость и грубость мешает нам разглядеть суть этого человека? Разберемся пошагово
1. Провал операции по внедрению в банду
Роман начинается с того, что из Ярославля прибывает опер, Вася Векшин, которому поручено втереться в доверие к одному из участников опаснейшей московской банды.
Но в первую же встречу бандит раскалывает засланца и прямо на глазах муровцев Векшина убивают.
Зрители ставят Жеглову в вину, что он плохо проинструктировал коллегу, не организовал более тщательное наблюдение за встречей, из-за чего опера не сразу поняли, что произошло прямо у них на глазах, не спасли товарища и не задержали бандита.
Но действительно ли виноват Глеб в подобном исходе?
И в фильме, и в книге мы видим, что все мало-мальски важные детали операции согласовываются с начальством. У Жеглова просто нет возможности чинить самодеятельность, если это не какие-то сто раз отработанные механизмы.
Чтобы вызвать коллегу из другого города, нужно разрешение начальства повыше. А уж задействовать для организации ловушки сберкассу - на самом высоком уровне.
Так что если именно Жеглов сумел найти осведомителя, Сеньку Тузика, это еще не значит, что именно ему принадлежит идея именно такого способа внедрения. Тем более, что в книге даже Шарапов, только что прибывший в отдел для несения службы, видит, что Жеглову эта идея не нравится: Вася слишком взвинчен, а на нервах шанс выдать себя неосторожным словом или жестом куда выше. Но видимо не Жеглов принимал решение. Все, что он мог - максимально упростить Васе задачу, не позволяя приписывать себе сколь-нибудь значимую роль в уголовном мире.
– Ты запомни, Векшин: никакой самодеятельности от тебя не требуется, не вздумай лепить горбатого – изображать вора в законе. Твоя задача проста, ты человек маленький, лопушок, шестерка на побегушках. Тебя, мол, отрядили выяснить – есть ли с кем разговаривать?
Поскольку встречу назначали бандиты, которые, естественно, выбирали место, удобное для них - у муровцев была ограниченная возможность для наблюдения.
Даже сам Вася, несмотря на богатый опыт, дал маху и не успел среагировать на то, что в него всадят "перо". А ведь бандит не со спины нападал.
Москва 40-х годов даже после капитуляции Берлина оставалась фактически плацдармом боевых действий из-за уголовников всех мастей. А противник - он не обязан быть глупее тех, кто их ловит. Тем более, что у них есть фора: что собой представляют муровцы и чего от них ждать, какими правами можно воспользоваться, чтобы постараться выйти сухими из воды - бандиты знают. А вот сыскари на первом этапе еще не в курсе, с кем имеют дело. И уж конечно, они вполне могли не ожидать убийства средь бела дня, да еще на глазах десятков людей, учитывая, что до этого банда действовала тихушно и по ночам. То есть подобная выходка с Векшиным была совершенно не в их стиле, чтоб ее можно было предвидеть.
Так что у Жеглова просто не было возможности ни предотвратить встречу, ни повлиять на ее исход.
2. Ошибочное обвинение и арест Груздева
В деле убийства Ларисы Груздевой впервые можно увидеть разницу в подходах к расследованию у Жеглова и Шарапова. Жеглов морально давит на подозреваемого в убийстве мужа, желая его поскорее "расколоть" и признать вину, Шарапов же руководствуется принципом презумпции невиновности и даже при кажущейся бесперспективности проверки очередной улики все равно пытается дать человеку шанс на оправдание.
Но так ли все однозначно?
Из книги мы видим, что изначально Шарапов тоже уверовал в виновность Ильи Сергеевича. Да и как иначе - буквально в первые же часы расследования находятся улика за уликой, и все они указывают на виновность Груздева.
И тут очень важно обратить внимание на поведение самого подозреваемого. Тот видит, как проходит осмотр места преступления. От него ничего особо не скрывают и тем более, не подбрасывают улики. Сам он взрослый и разумный человек, врач-микробиолог. Как бы должен он понимать, что факты действительно против него?
Должен, если не кретин. Окурки убийцы, смятые таким же способом, какой использует он сам, показания соседа, видевшего его выходящим из квартиры предположительно сразу после убийства и наконец - найденный в его доме пистолет, из которого была застрелена несчастная женщина. Да еще страховка жизни Ларисы, оформленная якобы самим Груздевым за день до преступления.
Налицо и корыстные мотивы - нежелание делить квартиру и желание срубить бабла со страховой, и улики, подтверждающие преступное деяние.
Что подумал бы невиновный, но разумный человек?
Что его подставляют. Ведь Груздев знал, где оставлял пистолет, а нашли его совершенно в другом месте. Значит - был украдет, а затем подброшен. То же самое со страховкой, которую он не оформлял - документ подложный.
Вот на это разумный человек и должен был упирать. Проверка страховки сразу показала бы, что за полис расписывался кто-то другой. А так она лежала и ждала своей очереди на отработку, пока настоящий убийца гуляет на свободе.
А что должен был сказать разумный человек, пусть и находящийся в стрессе от явных подозрений сыщиков?
"Товарищи, я понимаю, что факты говорят против меня, но клянусь, это не я, меня кто-то подставляет! Спасите-помогите!"
Что делает Груздев?
Он начинает хамить следователям и отрицать очевидное. И разумеется, подозрения сыскарей перерастают в непоколебимую уверенность в его виновности. Потому что его поведение - типичное для преступника, который попался, но еще надеется "сыграть на дурачка". Несколькими днями позже точно так же будет вести себя пойманный Фокс, разве что самодовольно и без истерик.
"Вы тут занимаетесь ерундой, вместо того, чтобы искать настоящего убийцу!" - вопит Груздев представителям власти, которые в настоящее время честно, четко и по отработанному регламенту проводят расследование.
Он корчит им презрительные рожи, отказывается подписывать протоколы осмотра квартиры, который проведен на его же глазах. Конечно, часть осмотра прошла до его приезда, но ведь он мог так и написать в протоколе, что видел не все.
И конечно, не могла добавить доверия ситуация, когда его попросили описать все, что он знает о Ларисе, а главное - указать круг ее знакомых.
– Моя жизнь с Ларисой – это мое личное дело, – запальчиво сказал Груздев. – А что касается ее знакомых, то поищите кого-нибудь другого на них доносы писать. А меня увольте, я не доносчик…
В общем, Груздев сделал все, чтобы угодить в камеру.
И только когда до Ильи Сергеевича доходит, что дело совсем уже пахнет керосином - он начинает умолять Шарапова спасти хотя бы его честь, если не жизнь. Именно до Шарапова он пытается достучаться, соответственно именно ему довелось увидеть в человеке что-то такое, что заставило усомниться в его виновности.
А что мешало тебе сказать об этом раньше? Вот стопудово, что Жеглов воспринял бы его поведение совершенно иначе. А если ты позиционируешь себя как врага правоохранителей, значит, ты по ту сторону закона, тут работает простая логика.
Так что Жеглов совершенно прав, когда говорит "наказания без вины не бывает". Ну, это он погорячился, конечно. Бывает, к сожалению. Другое дело, что сам Жеглов всегда делает все, чтобы защитить невинных от неправомерных действий, и в его случае такой расклад маловероятен. Но в случае с убийством Ларисы в том, что пришлось несколько дней провести на нарах, виноват в первую очередь сам Груздев. И сожительство при неоформленном разводе, и пистолет, брошенный без присмотра, и хамство и противодействие органам правопорядка - он просто коврик перед Фоксом постелил, чтоб ему было удобнее снабдить следствие "правильными" уликами.
Конечно, хорошо, что Шарапов весь такой правильный, до последнего отстаивал шанс человека на оправдание и таки отстоял. Только я уверена, что и без него в ходе отработки улик Жеглов бы вышел на Фокса. Ведь те, которые свидетельствовали о том, что в квартире был еще кто-то третий - пока просто не успели проанализировать. Это и отпечатки пальцев на бутылке и стаканах, и покусанный шоколад. И информация о том, что у Ларисы завелся новый мужчина, который почему-то резко перестал искать с ней встреч. Да и браслет он бы так или иначе отработал по цепочке.
Шарапов просто ускорил процесс.
Продолжение следует
