Что нового в вестерне «Отзвуки прошлого»? Разве только Николас Кейдж в качестве героя вестерна. Несмотря на уже традиционную провальность фильмов с этим актером, его старые удачи и какая-то непонятная харизма раз за разом заставляют верить в возможность успеха. По итогу «Опасных связей» могу сказать так: не провально – уже слава Богу. Но и не блестяще.
Сюжет хотя и избит до невозможности, но основа его сама по себе крепка. «Враги сожгли родную хату», куда теперь пойти ковбою? Только мстить.
Месть – одно из самых традиционных блюд вестерна. И в кино его необязательно подавать холодным. Главная проблема «Отзвуков прошлого»… Кстати, на редкость неудачная локализация названия – безликая, незапоминающаяся.
Так вот, главная проблема – излишняя холодность подачи блюда. Фильм слишком медленный. И унылый, как лицо Кейджа.
При этом ведь не скажешь, что персонажи неинтересные. Во-первых, сам Николас Кейдж. Точнее – Колтон Бриггс. Бывший стрелок на свободных территория Дикого Запада. Самый опасный из вооруженных людей.
Под старость Бриггс остепенился, заставил себя играть роль нормального гражданина и примерного семьянина. Выполняет эту роль механически, как заведенный. Черти в этом омуте давно уснули.
Однако прошлое настигает Бриггса. Посеянное двадцать лет назад зло всплывает в виде выросшего сына одного из убитых Бриггсом людей.
Джеймс Маккаллистер, отвязный бандюга, сколотивший случайную банду из каких-то отбросов, находит-таки дом Бриггса и, если коротко, убивает его жену. Убивает, судя по всему, отнюдь не коротко, а с изрядной долей мучений.
Маккалистер вполне удался. Персонаж буквально излучает опасность. Он выдыхает ее. Невозможно поверить, что такое зло может взять пуля. Он кажется неуязвимым – настолько это зло потусторонне. С таким антигероем вполне можно сделать кино.
Ну вот, вернувшийся домой Бриггс со своей 12-летней дочерью застает труп жены и едва простывший след банды. Тут-то давно дремавшие черти и просыпаются.
Чертенята, как оказывается, живут и в дочке Бриггса. «Научи меня стрелять». Это определенно не «Леон-киллер», но первые ассоциации именно такие. Девочка слишком рациональна, она не умеет плакать, она – настоящая дочь Бриггса. Черти передаются с генами.
Для успеха в этом раскладе есть всё – простой понятный сюжет, яркие запоминающиеся герои, Дикий Запад, револьверы, хороший-плохой-злой. Снимай да и только. Но, если задуматься, снимают тут не вестерн.
А что тогда? Сейчас подумаем.
С самого начала фильма Бриггс выглядит человеком-машиной, бесчувственным, не способным к людским переживаниям. Только жена оживляет его.
Дочь? Она ничего не значит. Просто какая-то досадная помеха спокойной жизни. Бриггс не понимает дочь, не принимает ее, относится к ней в лучшем случае как к навязанному обстоятельствами товарищу, без скидок на возраст.
А потом следует разговор отца и дочери у костра. Оказывается, ни он, ни она не умеют плакать, не испытывают страха. Фактически они не люди в привычном понимании слова. Они чужие в обществе, они притворяются, чтобы как-то замаскироваться.
Плакать Бриггса заставила только смерть жены. Дочь, как уже сказано, совершенно не вызывает эмоций. Да он не задумываясь посылает ее в самое пекло, лишь бы довершить свою личную месть.
Но финал переворачивает всё. Бриггс плачет, глядя на дочь. Та, плачет, глядя на отца. Вот она, суть фильма – пробуждение чувства отца и дочери. Ну а антураж вестерна – это лишь декорации. Красивые, но вялые и неспешно меняющиеся.
6 из 10
