Рассказы из цикла "Нервощекоталка" рассчитаны на детей 7-12 лет. Они хоть и содержат небольшую долю жути, но направлены все же на то, чтобы показать, насколько надуманными бывают пугающие страшилки из жизни. А так же подсказать пути примирения с собственными страшилками.
Когда происходили описываемые события, еще не придумали Гарри Поттера (да-да, представьте себе, были такие времена), мобильники существовали только в научной фантастике, даже пейджеры не изобрели. А самым страшным фильмом был «Кошмар на улице Вязов» с главным персонажем Фредди Крюгером, который смотрели на кассетах. О том, чем занимаются дети, родители узнавали, созваниваясь по домашнему телефону или дедуктивным способом, обследуя квартиру по возвращении домой.
Наша героиня, Таня, очень много времени проводила дома одна. Ее родители несколько лет назад развелись, что случалось нередко среди супругов. Папа создал новую семью на другом краю города. А девочка стала жить с мамой, которая работала в больнице и часто уходила на ночные дежурства.
Находясь в одиночестве, обычно стараешься его как-то скрасить. Вот и Таня украшала часы одиночества, как могла.
Летний вечер мягко ложился на детскую площадку. После дневного зноя подул приятный легкий ветерок. Таня сидела с подружками в беседке, и все, раскрыв рты, слушали очередную жуткую историю. Настала очередь рассказывать Насте, знатной любительнице пощекотать нервы разными пугалками.
– Девочка-девочка, не включай зеленую пластинку, – мрачно вещала Настя. – А не то придут красные глаза и убьют тебя!
Взошедшая луна как будто намекала, что пора бы уже расходиться по домам. Но девочки, не замечая робких знаков природы, продолжали пугать друг друга страшилками.
Лето пролетело, теплые вечерние сумерки сменились холодной промозглой темнотой осени. Закончились посиделки в беседке, встречи стали реже и обычно проходили по домам.
Однажды осенним вечером, когда по оконному стеклу барабанили капли дождя, Таня опять была дома одна и от скуки перебирала старые пластинки в тумбе под телевизором.
«Как жаль, что невозможно мамины ночные дежурства подстраивать под погоду», – промелькнуло в голове.
– Ну, нельзя детей оставлять в такую мерзкую погоду дома одних, – бубнила она себе под нос, вынимая очередную пластинку. – Вот выберу сейчас музыку, и исчезнет эта жуткая тишина.
В ее комнате хранились детские пластинки, прослушанные так много раз, что некоторые уже «заикались» на каждом слове и все изрядно наскучили. А под телеком в гостиной находились пластинки «взрослые». Черный винил грамм-пластинок хранил песни отечественных и иностранных исполнителей. На конвертах замерли в театральных позах разнообразные люди и лица. На одном – мужчина в свитере и с гитарой, на другом четыре человека в вычурных одеждах и с модными прическами.
Из очередного конверта выскользнул ярко-зеленый диск и упал на ковер, отражая в своей поверхности три рожка люстры. Став ватными, ноги у девочки подкосились. Она села на пол, не сводя глаз с цветного винила.
«Не включай зеленую пластинку…» – вспомнился завывающий голос Насти в летней беседке.
Дождь за окном усилился.
Таня придирчиво рассмотрела изображение на конверте: скачущие ноты вокруг надписи «Шлягеры кино». Отчего-то это старое слово вызвало мистический страх, шепчущий, что ничего хорошего ожидать от пластинки с названием «шлягер» не стоит.
Первая мысль – убрать ее на место, а еще лучше спрятать куда подальше.
«Но от кого же прятать? От самой себя что ли?» – мрачно усмехнулась Таня.
Потом она захотела позвонить своей лучшей подруге Ане и позвать ее к себе, чтобы вместе решить, как поступить с находкой. Но глянув на часы, пришлось отказаться и от этой идеи.
«В девять часов к телефону подходит папа и ругается за поздние звонки», – с грустью Таня отвернулась от стоявшего на столике телефона.
В задумчивости она продолжала разглядывать конверт. Сама пластинка удивительного цвета нежно-зеленой листвы так и лежала на полу, заманчиво поблескивая. В голове навязчиво крутились слова из детской страшилки.
– Включить или не включить? – девочка задалась почти шекспировским вопросом.
«Может, стоит взять ее с собой завтра в школу и попугать девчонок? – продолжила она размышлять. – Хотя, что толку? Они меня спросят, включала ли я ее, а мне и сказать нечего. Конечно, можно и приврать немного…»
Терзаясь сомнениями, Таня все чаще поглядывала на проигрыватель. Заунывный стук дождя усиливал тоску и страхи.
«Включу, – она осторожно подняла пластинку и решительно поднялась с пола, но остановилась. – А назавтра мама найдет меня, разорванной на кусочки. Плакать будет».
Живо представились разбросанные по квартире оторванные руки и ноги, кукла, смотрящая ее, Таниными, глазами, маленький гробик и склоненную над ним маму, причитающую:
«Она была таким чудесным ребенком. Как много она не увидела и не сделала! Как же я буду жить без нее?»
Воображая самые жуткие сцены кровавой расправы над непослушной девочкой, Таня чуть не разрыдалась от жалости к маме и самой себе. Смахнув слезы, она как никогда раньше остро ощутила сожаление, что одна у мамы.
«Даже поговорить в этот час не с кем. А кто же останется, если с маминой единственной дочуркой что-нибудь случится?»
– Кто? Я тебя спрашиваю! – крикнула девочка в ярко-зеленую поверхность, зажав края пластинки между ладонями.
Стук сердца гулко отдавался в ушах, руки дрожали. Она все ждала, что вот-вот из пластинки выпрыгнут красные глаза. Но ничего не происходило.
«И чего я разволновалась? – размышляла Таня. – Ну, странный цвет, и что? Ведь видела же я розовый винил. Поверила в детские страшилки. Еще бы в Бабу Ягу поверила», – фыркнула она.
– Пластинка как пластинка.
И уже бесстрашно подошла к проигрывателю. Включив его, еще мгновение поколебалась, положила таинственную находку на диск и опустила лапку. Иголка тихо зашуршала по зеленой поверхности. Проигрыватель запел голосом киноактера: «Остров невезения в океане есть…».
Улыбаясь своим детским страхам, Таня села на диван и взялась за книжку, слушая забавные слова: «…там живут несчастные люди-дикари, на лицо ужасные, добрые внутри…».
– Все страхи только на лицо ужасные! – хихикнула она, разглядывая жуткую картинку на обложке.
Немного погодя чтение прервал грохот грома, ухо выхватило слова цыганской песни: «…Выглянул месяц и снова спрятался за облаками…». Таня вновь погрузилась в книгу. Это был новый детский детектив. Юных сыщиков расследование привело на кладбище.
Яркая вспышка молнии и трескучий громовой раскат заставили Таню вздрогнуть. Из проигрывателя доносилось: «Меня зовут юнцом безусым, мне это право все равно. Зато не величают трусом давным-давно…».
«И я не трусиха! Чего грозы испугалась?» – мысленно попеняла сама себе Таня.
Зябко передернув плечиками, она подняла глаза на окно, затем перевела взгляд на часы, висевшие на противоположной стене, и увиденное заставило мгновенно похолодеть.
Две красные пляшущие точки. Они хаотично бегали по всей стене, будто искали что-то… или кого-то.
Такого ужаса Таня не испытывала еще никогда в жизни. Он ошарашенно замерла, поджав коленки к подбородку, и наблюдала дикий танец светящихся глаз. Один сполз на пол и стал медленно приближаться к дивану.
Издав пронзительный визг, девочка опрометью бросилась прочь из квартиры на лестничную площадку и дальше по лестнице вниз. Сердце бешено колотилось, живот свела судорога, руки и коленки тряслись. Хотелось бежать, куда глаза глядят.
Моргающая лампочка, слабо освещавшая лестничный пролет, вернула способность ясно мыслить. В голове слабо зашептал голос разума: «А как же квартира? Ты ее так и оставишь открытой? И куда ты в ливень пойдешь? Простудишься. Может быть, тебе просто померещилось?».
– Возьми себя в руки, пойди и проверь! – строго приказала себе девочка.
В подъезде стояла тишина, даже лифт спокойно отдыхал от пассажиров. Таня собрала в кулак всю силу воли, вернулась на свой этаж и крадучись подошла к квартире.
Уютный свет комнаты приглашал зайти. Пластинка продолжала весело петь: «…из ясных глаз Маруси капают слезы на копье…».
Очередной раскат грома перекрыл слова песни. Казалось, даже гроза предупреждала о неминуемой опасности.
«Да уж, как тут слезам не капать?» – горестно подумала девочка.
Глубоко вздохнув, она вытянула шею и робко заглянула в гостиную из прихожей. Повернув голову, посмотрела на стену рядом с дверью. Две кроваво-красные точки продолжали жуткий танец под часами. Одна точка метнулась к Тане.
Истошный крик вновь вырвался из груди, ноги сами вынесли обратно на лестничную клетку. Не помня себя от страха, девочка визжала на весь дом, глядя в распахнутую дверь квартиры.
Одна точка выскользнула в прихожую. Таня завопила:
– Прочь! Прочь из моего дома! Обещаю выключить и никогда не включать!
Красная точка скрылась в гостиной.
На вопли девочки стали выглядывать сонные и недовольные лица соседей. Все с недоумением смотрели на орущую бледную Таню. Ее выпученные, безумные от страха глаза вселяли тревогу. Собравшиеся стали допытываться, что же могло так напугать.
Высокий сосед, служивший капитаном милиции, не дождавшись ответа, прошел в Танину квартиру. Пробыв там некоторое время, он вышел, недоуменно пожимая могучими плечами.
Тем временем соседские тетушки поглаживали Таню по голове и по спине, силясь привести в чувства. Кто-то предложил вызвать скорую помощь. Кто-то принес стакан воды. Захлебываясь и икая, Таня осушила стакан и произнесла:
– К-к-красные г-г-глаз-з-за…
– О чем ты, Танечка? Какие глаза? – наперебой посыпались вопросы.
Язык не слушался, голос заикался, слова застревали на губах. Таня указала на дверь:
– Та-та-там…
Капитан милиции, перекрикивая галдеж, решительно заявил:
– Только что обошел всю квартиру – глаз там нет. Таня, пойдем, вместе посмотрим. – И добавил, видя упрямство на лице девочки: – Не век же, в конце концов, тут стоять.
Сильнейшим волевым усилием Таня заставила приросшие к полу ноги сдвинуться с места и нехотя пошла вместе с соседом. Песни больше не звучали. Пластинка кончилась, и не отключенный проигрыватель продолжал ее крутить, шипя иголкой по поверхности.
Зайдя в прихожую, Девочка показала на стену в комнате:
– Там. Они были там.
Угрюмый капитан прошел в гостиную, внимательно оглядывая обстановку.
– Я не вижу никаких глаз, – мрачно заключил он, глядя на перепуганную до смерти девочку. – Может быть, тебе действительно вызвать скорую? Или переночуй у соседей. Матери позвони, в конце концов.
Таня опасливо заглянула в комнату и внимательно посмотрела на стену с часами. Никаких красных точек не было и в помине. Тогда она подбежала к проигрывателю, поспешно сняла пластинку, запихала ее в конверт и протянула соседу.
– Прошу вас, заберите ее! – горячо заговорила Таня. – Пожалуйста, пусть она побудет у вас.
Капитан милиции пробурчав нечто, похожее на «чокнутая», забрал пластинку и вышел из комнаты.
– Все в порядке, можно расходиться, – по-милицейски строго объявил он стихийному собранию.
Перешептываясь и переговариваясь, жильцы стали расходиться по квартирам. Девочка осталась одна, все еще не зная, верить ли в чудесное избавление.
На следующий день в школе на перемене Таня рассказывала подругам про зеленую пластинку и жуткие красные глаза на стене.
– Да что ты сочиняешь? – засмеялась Настя. – Такая большая, а в сказки веришь.
– Умеешь же ты сама себя напугать, – подхватила Аня.
– Говорю вам, – возразила Таня. – Вот, честное слово! Но как-то странно глаза перемещались по стене – в разные стороны порознь.
В это время между девочками по полу скользнула красная точка. Таня с диким визгом отпрыгнула в сторону:
– Вот она, вот она!
Подруги в ужасе кинулись врассыпную. Когда они разбежались, Тане открылась группа мальчишек, дружно хохотавших над визжащими девочками. Толпу собрал весельчак, стоявший в центре. Их дома находились по соседству, и даже его окна располагались как раз напротив Таниных. Мальчик слыл сынком богатых родителей и всегда хвастался необычными вещами, которые ему привозил отец из заграничных поездок. В этот раз он тоже держал в руке какой-то непонятный предмет, направленный на то место, где только что стояли девочки.
Таня решительно подошла к нему.
– Что это у тебя такое? – спросила она, разглядывая маленький цилиндрик.
– Лазер. Папа привез мне недавно пару штук, – самодовольно похвастался мальчишка. Танино вытянутое лицо он принял за благоговение перед чудом зарубежной техники.
Раздосадованная девочка действительно почувствовала себя, словно папуас рядом с белым человеком: это ж надо было в век освоения космического пространства поверить в призраков из-за пары огоньков. Она сердито посмотрела в ухмыляющееся лицо мальчишки:
– Ну, и ерунда, – и гордой походкой ушла к подругам.
Вечером мама показала ей конверт с зеленой пластинкой:
– Сосед сегодня принес. Говорит, ты ему отдала на сохранение. Что за игры ты опять устраиваешь в мое отсутствие?
Таня неуверенно пожала плечами:
– Хорошей музыкой надо делиться. Нам так в школе сказали.
Таня не хотела лишний раз пугать маму страшными историями. Да и за себя было стыдно. Она решила непременно повзрослеть, стать серьезнее и рассудительнее. И в который раз пообещала себе вовремя ложиться спать. Ведь страшилки начинают мниться с наступлением темноты.
©Романова Тайна
___________________________________________________________________________________
P.S. Благодарю тебя, дорогой читатель, что заглянул в гости и поставил пальчик вверх ;-) Тебе - мелочь, а мне приятно )))