— А ты чего без Юли? — спросила мама, когда Таня вошла в квартиру. — Она разве в школу к вам не приезжала?
— Да, она там еще. — махнула рукой девочка. — Там вообще какая-то белиберда. И со сценарием, и с назначенными актерами.
— Так она потом к нам зайдет?
— Собиралась. — пожала плечами Таня. — Она там нескольких оставила, и вот с ними разбирается.
— А это с твоей легкой руки она в эту историю-то попала. — грустно усмехнулась женщина. — Кто-то на всю школу кричал, какая она замечательная артистка.
— Я не думала, что последствия будут такими. — надулась девочка. — Может она с ними еще посидит сегодня, и вообще откажется помогать?
— Теперь ей самой это решать.
— А ты чи-во такая грустная? — посмотрела на маму Таня.
— Да, я с мальчиком занималась раньше. — вздохнула та. — Он в яслях переболел инфекционным менингитом и у него осложнения на уши и на ноги пошли. Ходить одно время совсем не мог-падал прямо, да еще и оглох к тому же.
— И?
— Потом даже окреп и бегал. — печально проговорила Анастасия.
Таня внимательно посмотрела на маму.
— Он уже в школе, во втором классе учился. — продолжала женщина. — Заболел гриппом, и от осложнений умер.
— Как умер после гриппа? — помотала головой девочка.
— На ногах перенес. — тяжело вздохнула Анастасия. — А они не в Москве, во Фряново живут. А глаза у него голубые-голубые были, и волосы пшеничные, и на макушке прядь темно-каштановая. Как отметина. — снова тяжело вздохнула она.
Таня молча смотрела на маму.
— Позвонили. — завтра похороны.
— Поедешь?
— Я же его очень хорошо знала. — вздохнула Анастасия. — Поеду, конечно. В голове просто не укладывается. Так долго его на ноги поднимали, и вот….
Таня подошла к маме и прижалась к ней.
— Плохо, когда кто-то умирает. — выдавила она из себя.
— Да, это правда. — снова горько вздохнула женщина. — Тяжелее всего, когда это дети.
— Не верится даже, что дети могут раз и умереть. — девочка подняла глаза на маму.
— Но, к сожалению, это случается. — грустно ответила Анастасия. — И чаще это бывает не потому что, а для чего-то… И часто именно для окружающих, которые скорее всего беспечно проживают свои жизни и не понимают ценности каждого дня. А иногда беспечными бывают и сами дети, у которых сны, игры и фантазии так стягиваются в тугой узел, что они не представляют, что смерть это та граница, откуда нет возврата. А они, поигрывая свое жизнью, ходят по краю жизни и часто с легкостью с ней расстаются. Не понимая, какой непоправимый удар они наносят своим близким.
— Кто это ходит по краю лезвия? — хлюпая переспросила девочка.
— Да, многие, Танюш. — горько усмехнулась женщина. — Вон в соседнем подъезде девочка двадцатилетняя наглоталась таблеток и все…
— В соседнем подъезде? — нахмурилась Таня.
— Такая невысокая миловидная девочка была. — попыталась объяснить женщина.
— Маша?
— Да.
— Маша умерла??
— Да, Танюш. — вздохнула женщина. — Я думала, ты ее не знала.
— Ну так… Видела, знала, что Машей зовут.
— Да, месяц назад.
— А что с ней?
— Несчастная любовь. — горько произнесла женщина.
— Несчастная любовь? — переспросила девочка, у которой все сжалось от страха за свою Катьку.
— Мам! — потрясла она женщину за руку. — А как? Как помочь спрятаться от такой несчастной любви, от которой даже жизни себя лишают.
— Танюш! Я понимаю, у вас гормоны по голове стучат, но вот в данном случае это чистой воды эгоизм. Эгоизм, который видит только свою гипертрофированную несчастность, и совсем не желает видеть, что вокруг.
— Ну, а как глаза-то на все это открыть? — со слезами в голосе спросила девочка, и рассказала о подруге, которую в данный момент не интересовало в жизни ничего, кроме своей пассии.
— В вашем возрасте эта влюбленность может быть и простой прививкой, нужной по жизни, и серьезным испытанием. — пожала плечами женщина. — Потребность любить есть в каждом возрасте, а подростки в это время отдаляются от родителей и не знают куда им свою нерастраченную любовь-то и приложить. Хорошо, если есть кто-то, с кем можно поделиться и кто-то, — она взяла на руки котенка и передала его дочери, — о ком нужно заботиться. Знаешь, многих людей в экстремальных ситуациях спасает то, что они в этот момент думают не о себе, а о том, за кого у них есть ответственность. Так женщины выходят из тайги, зная, что у них дома дети без них пропадут, так люди выздоравливают от тяжелых болезней, понимая, что они просто не имеют права умереть.
— Тогда получается, что бабушка умерла, чтобы мы что-то поняли?
— Да, солнышко. — просто ответила Анастасия. — Я очень ценю, что в моей жизни есть ты и Юля.
— А Крош? — возмутилась девочка, поднимая вверх котенка, который громко мяукал.
— Угу. — женщина прижала к себе девочку. — Летом на дачу поедем, и будем наслаждаться солнцем, воздухом и счастьем каждого дня. Я детям стихи искала, а наткнулась на рецепт дорого утра, которое у нас на даче c Крошем будет.
Таня вопросительно посмотрела на маму.
— Взять ОДНО прикасание киской,
Чтоб улыбкой согреться не кислой.
Распахнуть ПАРУ окон, чтоб воздух
Летним зноем согрел всю тебя.
ТРИ возьми ты оладушка сладких,
И ЧЕТЫРЕ клубнички душистой,
Ну, а следом ПЯТЬ крупных крыжовин,
Разложи на тарелке себе.
И вздохнув МНОГО раз полной грудью,
Ты рассмейся себе потихоньку,
А раз есть кто-то рядом с тобою,
Этой радостью с ним поделись.
— А Катьку можно на дачу взять, а то я ее уже сегодня пригласила? — вздохнула глубоко Таня.
— Берем! Возьмем Катю, Кроша, Юлю и поедем на дачу! — выдохнула с облегчением женщина. — Все-таки хорошо, что ты у меня есть. Вот поговорила с тобой, и на душе легче стало. Смерть Миши уже не кажется чугунной плитой, которая меня придавила после звонка. А ведь мы не знаем, сколько он в жизни мучился, может именно ему-то это как раз и освобождение. Там, — она посмотрела на верх, — он будет слышать и быстро бегать. Надеюсь, что его светлая улыбка так и останется вместе с ним.
— Ты и за меня ему свечку поставь. — попросила девочка.
— Хорошо, Танюш. — погладила Анастасия дочку по голове.
Уже за ужином девочка рассказала маме про Женю, который казался ей совершенным истуканом.
— Ну, не все такие эмоциональные как мы. — усмехнулась женщина.
— Да, эмоциональность тут не при чем! — воскликнула девочка. — Просто он как оловянный солдатик.. Только по прямой, и только с определенной программой.
— И что?
— Ну, как же быыыыть?
— Как быть? — не поняла Анастасия.
— Как показать Катьке, что в нем ничего интересного нет.
— А может ей как раз такие и нравятся? — развела руками женщина.
— Как могут нравиться истуканы? — Таня поморщилась, потом вспомнила, что сначала Женя ей понравился, и замолкла.
— А тебе бы такой не понравился?
Таня замешкалась с ответом, и тут пришла Юля.
— Это ужас! — сдергивая с себя короткий белый искусственный полушубок, воскликнула она.
— Ага! — злорадно вторила ей Таня. — Намучилась ты с этим Женей.
— И не говори! — девушка вдохнула, и задержала воздух, чтобы немного успокоиться. — Я ему и так, и сяк, и стихи, и чуть ли не цыганочку с выходом, а он как ящерица на камне обездвиженная.
— Вот ты его приложила. — не выдержала и улыбнулась хозяйка квартиры.
— Так Онегин холодный внешне, хоть какую-то искру внутри должен иметь! — потрясла она возмущенно головой. — Ведь Татьяна-то не дурочка, чтоб влюбляться в ….. — она осмотрелась кругом, — …в… стул!
После этих слов Таня так начала хохотать, что Крош испугался, и убежал в другую комнату.
— Вот-вот! — утирала она слезы, показывала маме на Юлю. — Устами режиссера глаголет истина!
— Так может ее от гормонов переклинило? — прищурилась Анастасия. — Ведь там же говорится о том, что пришло время и она влюбилась!
— Гормоны? — поморщилась Юля.
— Угу.
— Неее. — покачала та головой. — Если бы гормоны, то она через несколько лет уже ничего к нему не питала.
— Поправка верна. — согласилась Анастасия.
— Тогда получается, что Онегин не был просто мебелью? — Юля подмигнула Тане.
— Угу. — кивнула та.
— Тогда этот товарищ, который нам совсем не товарищ, Женя, ну, никаким боком на роль Онегина не годится!
— Есть другие варианты? — поинтересовалась мама Тани.
— Весь ужас в том, что нет! — воскликнула Юля.
— Тогда придется работать с тем, что есть. — усмехнулась Анастасия.
— Ааааа…… — схватилась за голову девушка. — Еще пару дней попытаюсь, а там откажусь!
— Ой, а пока ты не отказалась, можно я завтра Катю с собой приведу? — Таня умоляюще посмотрела на Юлю.
— Шо воля, шо неволя, все-равно! — с отчаянием произнесла та, и махнула рукой.
Таня подскочила к ней и прижала к себе.
— Лиса. — улыбнулась Юля ей в ответ.
— У вас учусь. — засмеялась та, и с облегчением вздохнула.