Дружочки, у нас на юге Франции третье лето в этом году, один в один, как очередная молодость современной уверенной в себе женщины.
Сначала наша героиня юная правильная по заветам предков невеста-жена-мать, выбирающая на всю жизнь солидного жениха-мужа-отца, надежного добытчика и уважительного зятя.
После первого развода уже богатая опытом ягодка достоверно изображает порядочную мать семейства, однако в моменты романтические вдруг оборачивается игривой тигрицей и дает себе вволю насладится крепкими ногами и красивыми прессами без свидетелей и обязательств.
Позже, когда ипотеки выплачены, счета пополнены, работа, если и осталась, только для удовольствия, а не для выживания, вот тогда наступает очередная молодость
Подросшие к этому моменту дети улетели в университет в другой стране, и не выдают мамин возраст своими двухметровыми басящими бородатыми фигурами, наша героиня снова молодая и холостая и наконец живёт в свое полное удовольствие, без оглядки на других, было бы здоровье.
Так с марта по май было у нас первое лето - я назвала его английским, прозрачный воздух, влажная после зимы почва, владельцы заведений готовятся к открытию, нанимают с горящими глазами официантов и придумывают новое меню.
В Антибе, как в Кембридже, пышно цветут чайные розы и ранняя крупная клубника, капризный лимон днем обильно цветет и внушает надежду, а в ночи коварно сбрасывает завязи и крохотные плоды.
С июня по август - лето знойное, южное, плодоносящее, средиземноморское, пахнет солью, лавандой и правильно поджаренным картофелем.
Шумно, многолюдно, пляжи тесно заполнены жаждущими солнца, моря и ледяных напитков телами.
Бармен работает на пределе своих возможностей, спасатели на пляже одурели от взгляда на горизонт, местные жители с питомцами спрятались в тени за заборами от толпы и пробок.
В саду, быстрее чем успеваешь увидеть, зреют и лопаются от сока крошечные желтые, красные и багровые в черноту помидорки черри, бархатистые медовые сводящие с ума абрикосы и как-будто вручную полированная ягодка к ягодке мясистая бордовая черешня, даже старая шелковица оживает раз в году и осыпает всё вокруг длинными, мгновенно мнущимися в руках, чернильными ягодами.
С сентября по декабрь - лето северное, пахнущее сочными луговыми травами и лесными грибами, солнце настойчиво пробивается сквозь облака по утрам, уже не обжигает, а греет ласково и ровно, как большая белёная деревенская печь в бабушкином бревенчатом доме.
На улице пусто и тихо, хлеб в пекарне присутствует до вечера, мясо у мясника можно купить без очереди, пляжные рестораны и бары уснули до следующего сезона и на освободившихся от лежаков и столиков пляжах играют с собаками счастливые владельцы.
В третье лето, долгие месяцы упорно загибающаяся от жары, несмотря на обильный полив, капуста вдруг завязывает крепкие молодые кочаны.
К середине октября огурцы, эти крохотные, едва выживающие на макушке лета карлики, сквивляющиеся, жухнущие и мумифицирующиеся прямо на плети, как по волшебству вырастают длинными, тонкокожими и упругими.
Упавшее в землю семечко арбуза оказывается давно пустило корни в ящике с клубникой и тайно растит за забором крохотную модель арбуза, размером не больше антоновки, а в остальном точная копия своей 9-ти килограммовой полосатой и важной турецкой матери.
Неизвестно, хватит ли смелому, не боящемуся высоты, не думающему об ограничениях, позднему сыночку солнца, чтобы созреть, но для меня этот осенний пушистый трогательный арбуз сейчас - символ.
