Всё, как всегда, меланхолия, лень, задумчивость и тяга к прекрасному. Осень.
Уже погасли горные леса:
Ни золота, ни пурпура – всё буро,
Но мне близка их скорбная краса,
Мне радостно, хоть небо нынче хмуро.
От высоты кружится голова,
Дышу озонным воздухом свободы,
И слушаю, как падает листва,
И слушаю, как отлетают годы.
(Юлия Друнина. Осень.)
Вот на этой тяге я и «словила» картинку с розой Моцарт. Что это, что это, что это? Это Моцарт? Это вообще роза? А о чём писать? Повторять за всеми про укрытие? Специально не смотрю, я, как это ни странно, на каналы по выбранной мной пока тематике, захожу очень редко, в среднем раз в месяц, хотя иногда мне и выпихивают статьи какие-то по розоводству, редко оригинальные и индивидуальные, но бывают забавные. С подписками я в астрале пребываю, у меня их штук пятьдесят: политика (без нее никак сейчас), мода, уход, фитнес, наука и фотографии. Я в ДЗЕНе как за шведским столом наслаждаюсь, хочу осетринку с икорочкой, хочу блинчики лопаю. Вот! Вкусненького захотелось, представила шейки раковые под соусом бешамель с белой гренкой… помечтала. Простые розы я не воспринимаю, для меня это не розы, так, кусты декоративные, шиповниковые. В хозяйстве моем их не наблюдается. Миленько иногда бывает, но не для сердца и не для глаз картинка. И вдруг рьяный такой немец, Петер Ламберт, в 1927 году создал нечто непримечательное, на линялую махру похожее издалека, неопрятное, но очень выносливое, и решил назвать ЭТО Моцартом.
В чем его проблема? Образование тогда не чета нынешнему было, позавидовать только можно. Вблизи получше, конечно, на ситец турецкий смахивает. Может Петер только Турецкое рондо из Сонаты для фортепиано №11 слышал у композитора, в плейлист включил в современной аранжировке (ненавижу аранжировки, прям на духу не переношу).
Нет, я ничего против Турецкого рондо не имею. Очаровательный и неповторимый каприз гения, по душе пришелся слушателям. Только Моцарт – это не ситчик развеселый, это парча, это ковер персидский шёлковый, легкий, глубокий, переменчивый.
Может Петруша этот и девушку свою в Дойче Опер не выгуливал и музыкальное восприятие гения до коробочки чайной сузил? Моцарт – это роза чайно-гибридная и никакая больше. Она стоит на вершине пирамиды розовой, строгая, элегантная, богатая императрица.
А какую ещё розу можно одним цветком подарить? Если ухажер невзначай по недомыслию эту ветку мускусную зазнобе в нос сунет, то зазноба уж наверняка подумает сквозь улыбку вымученную, что мужичок то жадноват достался, по сторонам посматривать начнет как бы невзначай.
А чайно-гибридная всколыхнет всю душу бескорыстную, шейку или ручку подставит для подарочков милых, уважение заставит проявить к добытчику с таким вкусом утонченным. Какой мужчина, полный романтИ́к!
Поэтому требую безобразие это и нелепицу полную срочно исправить, мускусное простенькое недоразумение переименовать в нечто соответствующее и незатейливое. А гению достойную розу выделить и не пожадничать. А для себя, любимой, я ставлю Концерт для фортепьяно №23, часть 2. Это и есть такой непостижимый, такой фантастический Моцарт.