Завтра д/р Ролана Быкова. Часто в наших беседах вспоминал его Борис Грачевский. Назвал его имя и в своём последнем ТВ-интервью. Говорили мы там и про короновирус. Увы, вскоре после той нашей встречи (видео внизу) именно этот недуг и забрал Бориса Юрьевича. Фото на записи: Никита Симонов.
С детьми надо общаться, как со взрослыми, то есть разговаривать с ними серьезно, не интонировать, ни сюсюкать?
– Как раз буквально вчера был разговор с моими друзьями, я сказал, нет запрещенной темы для разговора с ребёнком. Нет. Но важно подобрать правильные слова и правильный тон.
Когда-то Эйнштейн говорил, что настоящий ученый должен объяснить самому простому человеку, чем он занимается, чтоб тот понял, на фига ты тут сидишь вообще. Я считаю, что нужно найти форму и объяснить ребенку самое-самое секретное, самое запретное. Когда на заре интернета ещё не было соцсетей, которые изрядно приносят вред…
Кому, чему?
– Детям. Там к ним влезают всякие советчики жуткие. Там много нехорошего может быть…
Я говорю, тогда не было. Но все боялись, что ребенок может включить компютер и увидеть в интернете *******фию. Я говорю, посадите рядом с собой ребёнка, включите самую грязную, вот хуже некуда, включите, с ним вместе – посмотрите и спросите ребёнка, ну что, тебе нравится? Ну это не может ребёнку понравится!
Когда говорим «ребёнок», мы о каком возрасте сейчас?
– Ну, для меня ребёнок, – пять лет. Ну хотя бы девять, десять лет. Ведь там очень интересное движение. Вот мы когда начинаем какой-нибудь сюжет, и говорят мне – давайте возьмем семь-восемь лет. Я говорю, вы не понимаете. Семь-восемь лет, для них вопрос пола – только любопытство, а в десять-одиннадцать, у них появляется уже некий интерес к … Хорошее было слово в старину – противный пол.
Сейчас вот там история. Мальчик и две девочки, замучился он – то ту провожает, то эту. И третьей говорит, я больше не могу, у меня нет сил, эту обманывать, ту обманывать. Третья ему говорит, да пошли ты и ту, и другую. И он послал их и сидит такой довольный. Свободен! И сзади рука той толстой девки. Говорит, ну теперь свободен, давай мой тащи портфель. И режиссер говорит, ну давайте возьмем маленьких, так трогательно будет. Я объясняю, ну мы потеряем мысль.
С «Ковидом» пресловутым этим многие страны перешли на дистанционное обучение. Есть перспектива у «дистанционки»?
– Я об этом много думал.
Вот почему все говорили, не будет театра, не будет ничего, будет сплошное телевидение и кино. Ну помнишь? А в театрах бум. Огромное количество.
Вот это дыхание сегодняшнего артиста, который играет, и сегодняшнего педагога, который смотрит в твои глаза – нельзя заменить.
То есть будущее не за дистанционным обучением?
– Я думаю, что оно все равно войдет в нашу жизнь. Вот у нас каждый год был фестиваль «Большой Ералаш». Со всей страны мы собирали детей. Сначала были в «Орленке», лагерь такой же, как «Артек», огромный. Потом перевезли в Подмосковье, чтоб удобнее все было. И дети, не останавливаясь, показывали свои способности, а победители получали главные роли в «Ералаше». Мы должны были в июне этот фестиваль сделать. Все накрылось.
Но вот мы все-таки начинаем этот фестиваль. И они должны присылать свои номера, кто во что горазд. Да, мы вот в онлайне в этом самом начинаем это все раскатывать, сейчас самое время, и к середине декабря мы выведем и покажем всем, кто победил и кого мы награждаем главной ролью. И мы это берем на себя уже, – приезд, гостиницу, ну, с родителями обязательно, все это.
Мы же не будем вечно с этим «Ковидом», ну в конце-то концов…
Ну, я не знаю.
– Перестань, третьей волны не будет.
Дети из Сибири, допусти, очень отличаются от московских?
– Нет, уже нет. Вот это очень здорово. Кроме говора и акцентов, порой. ОднакО, скажу я. Абсолютно современные дети. И очень много талантливых детей, по-настоящему талантливых. Как говорил Ролан Быков, «хорошие дети после десяти тысяч появляются».
Вот десять тысяч посмотришь, обязательно талант найдешь. Обязательно будет несколько удивительно ярких, талантливых детей.
Вот у нас парень красноярский был, ну просто потрясающий. Мы даже его не в одном, а в трех сюжетах сняли, настолько он хорош был, настолько блистательный. Надо было видеть. «Все, молодец». «А дайте я еще сценку сыграю». «Да нет, ты потрясающий». «Нет, вот смотрите, я тащил через полстраны этот костюм». Он стал играть кусок из «Ивана Васильевича», это гайдаевского. Такой парень, Мишка, ну замечательный.