ГЛАВА 5 ТУТ
Близились октябрьские праздники. Гена вместе с остальными заводчанами принимал участие в параде. Ему не особо хотелось мёрзнуть на улице пол дня, но, что поделать, от приказа свыше не отвертишься. Тем более все его поступки влияют на дальнейшие командировки. А ему так сейчас было необходимо туда, где ждала его Дуся. Вот и шёл он с флагом и гвоздичками, думая о своей любимой. Наверное, также вышагивает вдоль главной улицы. Им там тоже, заводским, пришла разнарядка быть на демонстрации.
Так как шли праздничные выходные, Геннадий уехал на дачу, к своим дорогим соснам.
"Там ничто мне не мешало, быть с тобой, разговаривать, шутить, грустить. До чего же сроднила нас последняя встреча!"
У мужчины приближался юбилей. Но настроения не было. Совсем недавно на теле обнаружилась болячка, которая никак не проходила. Вернее, это был непонятного вида нарост, который не беспокоил, но портил внешний вид. Сходив к дерматологу, тот направил его к онкологу, который в свою очередь по результатам обследования сделал заключение, что лучше ничего не трогать и оставить как есть. Только наблюдение. Но Гене было неспокойно на душе. Он решил для большей уверенности сходить ещё к одному специалисту. И это ожидание нисколько не прибавляло радости для празднования дня рождения. Но жена заказала стол в ресторане, где собрала родственников и много начальства с работы. И даже сын должен был приехать из Сибири.
Жена Гены не могла оставить его день рождения без внимания, понимала, как ему важно быть в центре, иначе вся карьера псу под хвост. И для неё закончится хорошая жизнь. А так она могла посещать самых лучших врачей, ездить по санатория и ни в чем не нуждаться.
А ещё Гену чевствовали в районных газетах, как юбиляра, отличного работника и поэта.
Он не применул выслать своей Душеньке вырезки из тех самых газет.
Этот его праздник также поспособствует командировке к Евдокии в город. Под рюмочку другую подойдёт к Степану Егоровичу и попросится на Север. Будет декабрь, зима, преддверии Нового года. Сказка вместе с Дусей и тигрятами.
***
Тем временем Евдокия писала Геннадию свою любовную весточку. Она тосковала по нему, ревновала к жене, к его жизни в Ленинграде. И специально упомянула в письме про то, что к ней стал часто заглядывать один мужичок с соседнего дома. Ей хотелось вызвать ревность и у Гены, чтобы он всеми силами стремился только к ней и ни к кому больше. Она ненароком жаловалась, что судьба не даёт им быть вместе, проклинала себя, что допустила до встреч, влюбилась: "быть может, нам не стоило встречаться".
Она каждый вечер смотрела на его фото карточку. И он тайком разглядывал Дусю, которая лежала у него в выдвижном ящичке стола.
"Душечка, хорошая моя! - писал он в ответ - боюсь потерять тебя. Скорей бы услышать твой шопот Гена-Гена-Геночка. Верю, что тоскуешь, ждёшь. Очень благодарен тебе за материнскую заботу о хилом поэте. Пропал бы без тебя. Хочу рук твоих, губ, слов."
***
А накануне отъезда на Север Гена собирал посылку в Суздаль. Там было плохо с обеспечением, поэтому сёстрам и брату отправил целую коробку гречки, а также зимнюю экипировку для младшего братишки: шапку-ушанку, хорошее пальто, теплые брюки и ботинки.
Гена специально занимал себя делами, чтобы как можно меньше думать о предстоящей встрече, но ночами у него все равно были сладкие фантазии. Он, как мальчишка, бегал по ЦУМу, чтобы найти подходящие подарки для детей и своей Дуси.
*Имена героев и места их проживания изменены. Разрешение на использование писем получено.