В былые спокойные времена многие, как подводники, так и надводники, уходя в дальний поход, задавали себе вопрос: как бы не располнеть, несколько месяцев проведя в море в условиях ограниченного пространства и ограниченной подвижности при достаточно калорийном питании?
В моей практике было две ситуации, когда моряки не только не полнели, но, более того, значительным образом худели в дальних походах, сбрасывая лишние килограммы.
Первый случай я уже частично описывал в своих воспоминаниях.
Он касается меня и моего друга, на тот момент – начальника медицинской службы подводной лодки Б-546 капитана медслужбы Вячеслава Ястребинского.
Каким-то образом среди книг, взятых нашими сослуживцами с собой на боевую, оказалась довольно популярная в те времена (дело было весной 1991 года) книга Поля Брэгга «Чудо голодания».
В ней автор предлагает свою методику очищения организма и достижения оптимальной массы тела, необходимых каждому человеку, по его мнению, для продолжительной и активной жизни.
В самом начале боевой, измотанные суматошной подготовкой к ней, мы на эту тему даже не задумывались, но постепенно размеренная жизнь по боевым сменам с режимом, приемами пищи и сном в одно и то же время, начала делать свое гнусное жиронакопительное дело…
Вот тут-то и всплыл Поль Брэгг. Поскольку считалось, что активные физические упражнения в условиях искусственной атмосферы лодочного отсека и избыточного давления могут привести к негативным последствиям, да и, по сути, запрещались.
Внимательно вычитав и обсудив Брэгговские рекомендации, мы с доктором приняли решение: попробовать стоит! Главное, что в наших условиях этому ничто не мешало.
Кроме одного пункта: Брэгг советовал регулярно делать очистительные клизмы… Но клизма и подводник – как говоривал наш гений пера: две вещи несовместные!.. Потому этот пункт даже не рассматривался.
Выбрав наиболее подходящий для этого день недели, мы начали свою оздоровительную практику. По нашей схеме голодание длилось почти сутки – начиналось после ужина во вторник и заканчивалось перед ужином в среду.
Поначалу в оговоренный период желание употребить что-нибудь втихаря возникало, но со временем притупилось, а потом и вообще угасло. Ограничивались водой. Через некоторое время мы с доком начали чувствовать себя легко, поднялось настроение, да и некоторые члены экипажа, не разделяющие наши взгляды, с удовольствием делили наши невостребованные теперь по средам порции.
Командир Аверин А.М. к эксперименту отнесся благосклонно – он за долгие годы службы на лодках в море и не такое видел…
А потом случилось то, чего никто не ожидал: сначала, как раз в середине БС - ГКЧП, сразу за ним – какое-то массовое помутнение в мозгах у очень и очень многих, почуявших ветер скорых перемен и расширение рамок допустимого по самому широкому кругу вопросов…
Плюс – накопившаяся экономическая нестабильность.
Итогом было то, что органы снабжения средиземноморской оперативной эскадры, готовя нас к переходу в родную базу на Северный флот, приличным числом позиций по нормам снабжения нашу подводную лодку обеспечить не смогли.
Касалось это и спиртового хлеба, и шоколада, и воблы, и вина, консервированного картофеля, целого ряда консервов и круп… А что было делать – ну не было у них всего этого… Не отказываться же от перехода на Севера. Да и пожаловаться в тех условиях вдали от начальства и берегов было некому.
В итоге на заключительном этапе перехода в базу из провизионок и трюмов дочиста было выметено все, даже старые, ранее никогда не востребованные, запасы консервированных сухарей съели полностью.
В тот момент нам с доктором было уже не до голодания - теперь на лодке активно худели все.
Жены тогда внешним видом своих мужей были искренне удивлены: в строю вернувшихся с похода офицеров и мичманов пузатых и щекастых практически не было…
И к нашему с доктором удовольствию на ближайшем совместном застолье наши жены обменялись между собой впечатлениями, какие мы с ним после морей стройные и подтянутые – помолодевшие, одним словом, а такими они нас помнили еще курсантами во времена жениховства, и это очень романтично и даже, можно сказать, эротично…
Мы же были уверены, что, в отличие от остальных членов экипажа, нам здорово с этим помог Поль Брэгг, за что ему, давным-давно покинувшему наш мир, до сих пор большое спасибо!
Во втором же случае, которому я был личным свидетелем, дело было несколько иное.
На морской тральщик «Десантник» перед его выходом на семимесячную боевую службу в район Западной Сахары боцманом назначили ранее служившего на подводной лодке мичмана.
Каким ветром занесло человека с атомохода на тралец, фантазировать здесь не будем… Значит – так надо было.
Мичман был невысокий, плотный, можно сказать – «с пузиком», по флотским меркам опытный по целому ряду вопросов, общительный и безотказный.
На тральщике он освоился быстро, с упоением и энтузиазмом изучал азы и тонкости своей новой боцманской специальности (на лодке он до этого служил коком, причем – судя по всему – неплохим). Да и помог нам здорово, научив вкусно готовить выданные в приличном количестве спиртовые батоны.
Когда «Десантник», оставив за кормой крутые океанские шторма, пришел в район несения боевой службы, жизнь экипажа постепенно начала принимать упорядоченный вид, и появилось какое-то свободное время, боцман решил заняться своим внешним видом.
Рассказывая, каким стройным и крепким он был в годы срочной службы в погранвойсках, он мысленно уносился мыслями в то время, когда много бегали, подтягивались и отжимались, занимались рукопашкой и силовыми упражнениями. По всему было видно, по себе самому – тех времен, - он искренне скучал, и мысли эти его не отпускали.
Будучи человеком решительным, надолго откладывать свои уже сформировавшиеся планы он не стал.
Только вот способ омоложения им выбран был довольно своеобразный.
В союзники боцман взял жаркую сахарскую тропическую погоду и химкомплект.
Чтобы скинуть лишний вес, он начал в послеобеденное время одевать на себя костюм химзащиты, и в таком виде на верхней палубе под палящими лучами солнца сначала просто прохаживаться, а потом и делать физические упражнения: подтягиваться на перекладине, качать пресс и отжиматься.
Продумано было все: количество проведенного в резиновом «скафандре» времени и число физических упражнений тщательно подсчитывалось, записывалось и от раза к разу увеличивалось.
Нельзя сказать, что командованию такая методика понравилась. Опасения, как бы эти нагрузки не отразились на боцманском сердце, были.
Но в самом конце 80-х годов уже вовсю разгулялась перестройка, многие вещи, касающиеся чаяний граждан, в том числе и военных, стали допустимыми, да и любопытно было, на сколько боцмана хватит, и чем все это закончится… Плюс опытный старший мичман – фельдшер успокоил: мол, не страшно…
Не откладывая в долгий ящик, скажу, что через некоторое время с потом несколько килограммов лишнего веса тело боцмана покинули, необходимость влезать в «хим-…дон» отпала, и он переключился на подтягивание и отжимание, число которых теперь быстрыми темпами отрывалось от того, что мог изобразить средний, специально этим не занимающийся, молодой человек.
В общем, в Гремиху из Западной Сахары через семь месяцев вернулся вместо пузатика широкоплечий загорелый атлет с неимоверной толщины бицепсами, кубиками пресса на животе и флотскими штанами, которые теперь с его похудевших бедер без помощи ремня или подтяжек просто сваливались.
Сам собой боцман был неимоверно доволен, поскольку, с его слов, по объективным показателям значительно теперь превосходил себя своего пограничного периода жизни, от которого его отделяло на тот момент приличное количество лет.
Да и произведенное им на родную жену впечатление при встрече тоже легло в боцманскую копилку положительных эмоций.
Вот такие бывают на боевых службах дела: кто бутылки канатными кабалками оплетает, что чеканит, кто макеты подводных лодок из эбонитовых стержней вытачивает, а кто тратит свободное время на самосовершенствование…
А у вас подобные случаи бывали?