В 2016 году я уже как-то писала о своем отношении к бэби-боксам и приводила в качестве довода большую статью с целым списком аргументов против.
С тех пор утекло четыре литра лет, а воз и ныне там! Сообщество НЭН берет и публикует статью о том, что в России снова поднимается этот вопрос. Более того, судя по тону статьи и тем аргументам защитников и противников, которые там цитируются, сам НЭН определенно склоняется к тому, что бэби-бокс — штука сугубо полезная. И вообще, вот в Германии они есть и правильно, это ж Германия, разве там может быть внедрено что-то неполезное?!..
Честно говоря, я расстроена. Ну, во-первых, потому что аргументы «За» стандартны и типичны. Я их читаю и слышу уже много лет. «Одна спасенная жизнь стоит всех денег, потраченных на бэби-боксы!», «Чиновники-противники бэби-боксов поддерживают убийство детей!», «Женщина имеет право на анонимность!» и вотэтовсе. Все это популизм чистой воды, но на обывателя действует как песня «Прекрасное далёко» — то есть сразу хочется плакать и жаль детства.
Во-вторых, потому что у НЭН много адекватных читателей, а НЭН — адекватный источник. И ему многие поверят…
Я не буду снова цитировать ту статью, которую цитировала в 2016 году. Мне не нравился тон, которым она была написана, к тому же много всего случилось с той поры. Но я не могу не сформулировать для себя и тех, кому интересно, что я нынче по этому поводу думаю.
«Беби-боксы» преподносятся как альтернатива «помойке», куда выбросят ненужного младенца и где он умрет. Или как альтернатива убийству новорожденного. Прекрасно звучит, кто бы спорил!
Но надо понимать, что женщина, находящаяся в состоянии готовности к убийству своего ребенка, находится, простите за тавтологию, не не в том состоянии, чтобы узнать каким-то образом, где находится ближайший бэби-бокс. Затем ей надо прикинуть, как туда ребенка доставить (а она, скорее всего, только что родила этого самого ребенка где-то у себя в ванной, в лучшем случае). Затем ей надо этого ребенка туда отвезти. По городу. В транспорте, например. А она была готова его убить и выбросить в помойку, мы же помним, да? Но она его во что-то заворачивает и, не привлекая внимания окружающих, как-то транспортирует к бэби-боксу. И там оставляет. А иначе бы убила. Логично? Вообще нет.
Состояние женщины, готовой на убийство ребёнка, не укладывается в привычные нам рамки, оно специфично. Женщины-убийцы или ненавидят свой плод или патологически безразличны к нему. Не будем сейчас о причинах этого состояния, это отдельная тема. Я вовсе не хочу называть всех этих женщин маргинальными, асоциальными и не хочу, чтобы другие так считали! Ни в коем случае.
Но ни в том, ни в другом случае женщина не будет беспокоиться о судьбе ребенка и тащить его куда-то сдавать.
Тогда как та женщина, которая стыдится отказаться от ребенка в роддоме, но при этом хочет его спасти, позаботиться о нем, не соберется его убивать только из-за того, что иначе она будет лишена анонимности.
Нет, это заведомо разные группы женщин! Те специалисты, которые регулярно сталкиваются с подкидышами, прекрасно знают, их клиентура — не убийцы! Это женщины, находящиеся в трудной жизненной ситуации, с массой проблем, но — не убийцы!
Вот тоже, кстати, интересный момент. Как и откуда женщина узнает о существовании и местонахождении бэби-боксов в ее городе? Будет запущена социальная реклама по телевизору? Серьезно? Пофантазируйте, как она должна выглядеть? Звучать? Читаться?
«Не убивай своего ребенка! Сдай его в бэби-бокс и ты станешь для него хорошей матерью!»
«Не можешь позаботиться? Устала от материнства? Есть выход! Бэби-бокс!»
«Хорошая мама не убивает! Хорошая мама кладет в бэби-бокс!»
Как-то так? Ноу комментс.
Итак, очевидно, что проблема убийств новорожденных с помощью «беби-боксов» не решается. Более того, нет никакой статистики, никаких данных о том, что наличие бэби-бокса положительно влияет на статистику инфантицида. Нигде вы таких данных не найдете (если вдруг найдете, поделитесь, пожалуйста!), но защитники упорно продолжают твердить о том, что бэби-бокс — спасение для всех тех младенцев, которые иначе были бы убиты.
Количество убийств новорожденных матерями (ст.106 УК РФ) снижается благодаря обычным методам работы с «группами риска». И эта тенденция никак не зависит от наличия или отсутствия в регионах «беби-боксов».
Ладно, поехали дальше.
Почему никому не приходит в голову такой вопрос: вот женщина родила ребенка в роддоме. Забрала его домой и какое-то время о нем как-то заботилась. Но потом она понимает, что оказалась в сложной жизненной ситуации и по каким-то причинам (опять же, совершенно не важно, по каким) решает отдать ребенка в бэби-бокс. Почему не в детский дом? Ну, потому, например, что если она официально отдаст его в детский дом, то ей придется платить ребенку алименты. Можно, конечно, назвать еще одну причину желаемой анонимности: ей стыдно. Но почему эта причина не годится, я чуть ниже скажу.
Итак, она решила отдать ребенка анонимно, чтобы не платить ему алиментов до совершеннолетия и вообще, чтоб скрыть от него самого имя его родной матери (тут бы спросить, нафига, но я не буду).
Она заботливая мама, она несет ребенка в бэби-бокс и концы в воду!
И вот тут бы задуматься: а почему собственно женщина должна таким образом скидывать с себя бремя заботы о ребенка, которого она родила? На каком основании ей нужно дарить возможность избавиться от всех обязанностей по отношению к рожденному ею человеку?
Когда мы рассуждаем от алиментах от отцов, мы единодушны — призвать, привлечь, судить, осудить, заставить, не пущать за границу и т.д. Но к матерям все это, выходит, не применимо? Они имеют право в любой момент навсегда и абсолютно анонимно избавиться от проблемы в виде младенца? Очень удобно, конечно, отличный пример для будущих поколений! Роди и сдай, и ничего тебе не будет, даже алиментов!
Но моральный вопрос вторичен. Намного важнее другое: как потом доказать, что женщина не убила ребенка, не бросила на вокзале, а положила в бэби-бокс? Анонимность же! Сегодня она гуляет с коляской, завтра сообщает соседкам, что ребенка она сдала в волшебный спасительный ящик. И все поверили? Кого же мы защищаем на самом деле?..
Теперь о том, почему не годится причина «стыдно». А все потому же! Стыдно бывает перед кем-то. Перед родственниками, перед знакомыми. Но родственники и знакомые, как правило, в курсе беременности и родов. Как объяснить им исчезновение младенца? Конечно, женщина может сказать им, что ребенок умер в роддоме, а сама унесет его в бэби-бокс, и это, конечно, выход, но если родственники не идиоты, они легко это проверят и тогда снова встанет вопрос: где ребенок?
Я согласна, бывают ситуации, когда родня не в курсе беременности и можно все скрыть, если куда-то деть ребенка. Но в этом случае женщина может подписать отказ от ребенка в роддоме, это не наказуемо, никто не будет ее бить ногами в живот и заставлять забирать ребенка. Да, скорее всего, к ней пригласят специалиста — психолога, социального работника, для беседы. Во время этой беседы (если специалист нормальный, конечно), женщину не будут уговаривать, ей просто предложат варианты помощи и попытаются выяснить причину отказа. Чаще всего (уж поверьте), оказывается, что отказ от ребенка мотивирован материальными проблемами или отец ребенка сдулся (50/50). Если женщина отказывается намертво — ее право. Подпишет отказ и уйдет. У нее будет месяц на обдумывание, потом ребенок уйдет на усыновление и права на него женщина потеряет навсегда. Ну, или почти навсегда, у нас довольно гуманная система, на самом деле.
Я вам больше скажу, она и родить может анонимно! В этом случае ей, конечно, придется рожать в отделении обсервации, т.к. без мед. документов ее не пустят в палаты к «чистым» роженицам, но женщину без документов никто на улице рожать не оставит.
Едем дальше.
Мы как-то совершенно упустили еще одного важного участника процесса — отца ребенка. Он тоже имеет некоторые права на свое дитя. И хотя часто он их не только не заявляет, но и признавать не хочет, они все-таки существуют. Тогда как решение положить ребенка в бэби-бокс женщина может принять и самостоятельно. Причем, даже назло отцу.
И, раз уж на то пошло, то что мешает отнести туда ребенка и отцу? И бабушке, которая не хочет связывать своего сына/дочь? И соседке, которой надоело слушать вопли за стенкой? Нет ответов. У защитников на это есть один аргумент: «Это будет редко и может даже вообще такого не будет». Очень убедительно. Очень!
Дальше.
Обещается, что в пункте приема ребенка будут заботливо принимать, фиксировать, описывать и регистрировать. Допустим. А если мы рассмотрим гипотетическую ситуацию, в которой некий коррумпированный начальник этого самого пункта приема (заметьте, я не говорю, больницы или роддома, я рассуждаю абстрактно) заключает некий договор с третьей стороной, которая будет покупать этих самых некондиционных младенцев и продавать их родителям-усыновителям, которые по каким-то причинам не могут или не хотят заниматься усыновлением официально.
Возможно такое? Нет, ну чтооо вы! В нашем государстве, где все кристально честно, прозрачно, никто взяток не берет, не ворует, серого рынка детей не существует — никогда и низашто!
Не хочу никого расстраивать, но этот рынок уже существует. И детей-отказников распрекрасно продают кому надо. Под внешним прикрытием официальной очереди на усыновление. Бэби-боксы просто упростят всем этим людям схему. Спасибо, что уж. Проверить будет невозможно, достаточно стереть записи с камер наблюдения внутри приемного пункта. Или просто эти камеры не включать. Нету тела — нету дела.
UPD.
Еще момент, который крайне редко обсуждается, ибо редко кто о нем вообще догадывается. Это Конституцией нашей любимой и уважаемой закрепленное за человеком право на информацию о своей биологической семье. В первую очередь, в медицинских целях, но не только. Бэби-бокс автоматически превращает ребенка в безвестного подкидыша, который никогда не узнает, кем были его родители. Законно и надежно не узнает. НИКОГДА. Вы представляете? Вот вы выросли в приемной семье и узнали, что она вам не родная. Как узнали? Да запросто! Кровь сдали и узнали, что ваша группа не совпадает ни с папиной, ни с маминой и вообще резус отрицательный, а родители оба положительные. Опаньки! И папа с мамой, рыдая, признаются вам, что вы приемный. Вы их все равно любите, конечно. Но, как показывает практика подобных ситуаций, вам почти стопроцентно захочется узнать о себе. Кто родил? Почему отказался? Жива ли еще биологическая мать? Любой опытный психолог расскажет с какими проблемами сталкиваются люди и насколько легче им становится, когда они находят и узнают. Даже если там спившаяся алкоголичка была. Все равно легче.
Во времена оны, когда существовали подобные окна жизни при монастырях и богадельнях, это знание было, в общем, не особенно актуально. Ну, помучается человек всю оставшуюся жизнь, подумаешь! Но сейчас, когда знание о своих биологических родителях имеет еще и огромное медицинское значение, отнимать у человека любую, даже призрачную возможность узнать о том, кто были его родители, чем болели, какие наследственные пороки имели — это натуральное преступление. Но об этом мало думают и мало говорят.
Конечно, это не главный аргумент против, но он существует, и отмахнуться от этого факта невозможно.
И последнее. Нахрена весь этот огород городить, придумывать сложную схему обратного доказательства, когда матери надо пройти генетическую экспертизу, чтобы доказать, что это она сдала, а потом передумала, тратить деньги на установку и поддержание в рабочем состоянии бэби-боксов, если достаточно заняться всерьез, а не на бумаге разработкой мер социальной поддержки населения? Надо задуматься о том, как поддержать молодую мать, чем ей помочь, а не придумывать, как ей повыгоднее и поудобнее избавиться от новорожденного.
Особенно — если этот новорожденный с особенностями развития. А именно таких детей чаще всего приносят в бэби-боксы в тех странах, где они установлены. Однажды даже привели и оставили рядом взрослого уже ребенка-инвалида, подростка с тяжелым поражением ЦНС. Сунули в бэби-бокс, все законно! Ну, не влезает — оставили рядом. Реальный случай.
И что, это выход? Серьезно кто-то уверен, что это — выход?
Надеюсь, никто так всерьез не думает. Надеюсь.
Но не верю.
2020 год
