Что-то опять не пишется мне ничего веселого.... Грусть и тоска на сердце Старика Похабыча.... Время, видимо, такое. Но, все равно пожелаю всем хорошего дня и отличного настроения! Друзья мои! Кому не очень тяжело - помогите Старику Похабычу. На ближайшую неделю я снова перехожу в разряд "недвижимости". Искренне рад сейчас любой копейке. 2202 2056 2765 9854 Анатолий Геннадьевич. Искренне и заранее благодарю вас, друзья, за понимание и поддержку! Случилось так, что брат пошел на брата,
Рассёк семью кровавый тот Майдан...
И оба, вроде как , не виноваты,
Что закрутило в этот балаган...
Один всё тело свастикой украсил,
Набил себе крестов нацистских гниль,
И хоть всю жизнь он был у мамы Васей,
Теперь вдруг стал "свидомый" он - Василь!
Ну, а второй не бил себе наколок,
Зачем они? Кого они пугают?
И он не называл себя Мыколкой,
Как был, так и остался - Николаем!
Судьба свела в жестоком поединке,
Военные судьбу не выбирают!
И рота Василя сидит в ложбинке,
А Николая рота наступает!
Упорство те
Что-то опять не пишется мне ничего веселого.... Грусть и тоска на сердце Старика Похабыча.... Время, видимо, такое. Но, все равно пожелаю всем хорошего дня и отличного настроения!
Друзья мои! Кому не очень тяжело - помогите Старику Похабычу. На ближайшую неделю я снова перехожу в разряд "недвижимости". Искренне рад сейчас любой копейке. 2202 2056 2765 9854 Анатолий Геннадьевич. Искренне и заранее благодарю вас, друзья, за понимание и поддержку!
Случилось так, что брат пошел на брата,
Рассёк семью кровавый тот Майдан...
И оба, вроде как , не виноваты,
Что закрутило в этот балаган...
Один всё тело свастикой украсил,
Набил себе крестов нацистских гниль,
И хоть всю жизнь он был у мамы Васей,
Теперь вдруг стал "свидомый" он - Василь!
Ну, а второй не бил себе наколок,
Зачем они? Кого они пугают?
И он не называл себя Мыколкой,
Как был, так и остался - Николаем!
Судьба свела в жестоком поединке,
Военные судьбу не выбирают!
И рота Василя сидит в ложбинке,
А Николая рота наступает!
Упорство тех и тех неизмеримо,
Страшнее нет, когда славяне бьются,
Но русские прорвались через мины,
И в первые окопы уже рвутся.
Увидел Николай "портрет" знакомый,
ЗалИтый кровью, Васька, лежит ! Брат!
И словно голос матери из дома:
- Ты б, Василька доставил в медсанбат...
Перевязав его на скОру руку,
Окончил со своими Коля бой.
- Я в медсанбат, - сказал сержанту -другу, -
И брата-дурака возьму с собой!
А до санбата путь не очень близкий,
Но, может кровью брат родной истечь
И Коля по земле осенней, склизкой,
Васька тащил, не разгибая плеч...
Василь очнулся... русские погоны...
Вскипела мысль - пленить меня, ты хошь?
И без раздумий, сразу , без разгона,
Под левую лопатку сунул нож....
И рухнул Николай... какая доля!
Василь его на спину повернул
И прошептал: "Братуха??? Коля! Коля!"
И с воем в грязь лицо своё уткнул....
Нашли обоих братьев рано утром,
Был Николай - как будто спать прилёг,
А рядом, с сединой, как в пепле кудри,
В грязи, истёкший кровью Василёк...
