Очень легко пить кофе, когда на тебя никто не смотрит. В этом кафе всё очень белое, и на столе настоящая скатерть, какое расточительство! Вот я специально попросила чёрный кофе, чтобы, если он вдруг расплещется, получилась настоящая китайская живопись, тушью. Жженой костью... Сажей газовой! Им придется эту скатерть поменять, ах, извините, я не хотела, просто обожглась! Неожиданно горячий кофе!
В чёрном кофе есть горечь, которая мне хорошо знакома, это горечь одиночества, ею можно отравиться. Сахар, конечно, не поможет, но, вот она, открытая сахарница, что там внутри? Песок, как на пляже, или кубики, как в стене Плача? Кубики... Мне нужны щипчики, где они? В эпоху инквизиции я бы и сама такими щипчиками воспользовалась. Не знаю, на чьей стороне я была бы в те времена. У меня есть вопросы к католической церкви... А инквизиция, кстати, существует, она у меня в голове, и вот уже второй день спрашивает: «За что?»
Теперь ложечка. Ручка чересчур длинная, как мне говорили в детстве, оставь ложку в стакане с чаем и пей, точно без глаза останешься. Идиотские шутки. Столовский этикет...
Я не буду размешивать сахар, пусть лежит на дне. Его не видно на глубине, но я знаю, что он там потихоньку разлагается и расползается от него сиропная дрожащая дорожка. С каждым следующим моим глотком будет подниматься сладость выше и выше, я её почувствую и мне станет противно. Сладкий кофе – моветон.
Телефон. Он лежит передо мной. Я отключила звонок, но я увижу, если кто-то напишет мне сообщение. Экран чёрный, ну да, а чего же ты хотела?
Пожалуй, я не буду пить этот кофе. Он остыл. И мне не нравится белая чашка. Пойду поищу другое кафе – с чёрными и оранжевыми чашками. Кажется, я вообще не хочу кофе, а хочу горячего шоколада. И к нему – белый десерт… Панакотту или канолу с орешками? А когда мы были детьми, праздником было зайти в кафе «Мороженное» и получить три белых ванильных шарика, посыпанных шоколадными крошками, в запотевшей металлической креманке на вихляющей ножке, которая не стоит на столе ровно, а слегка вбок заваливается.
Теперь мороженного никогда не хочется, а раньше даже и зимой... И в кино не хочется. Удовольствия какие-то мелкие, как мошкара. Но хочется большого уютного счастья. И ведь оно так было близко, всего лишь два дня назад...