Анна, вернувшись домой, никому ничего не сказала. Надеялась, что врач преувеличивал. Не верила, что именно это может случиться с ней.
Она, молодая, полная сил и терпения, не должна уйти из этого мира так рано, ведь не сделает главного – не вырастит ребенка.
(Продолжение будет.)
С того дня Анна стала закрываться в себе. Но, замечая иногда недоуменные взгляды старика и его сына, возвращалась в себя на время.
… Когда все же решила обратиться к доктору, было слишком поздно. Процесс прогрессировал, и достиг своего апогея.
Медики были беспощадны, озвучивая диагноз и прогнозы. Ведь им пришлось отвести молодой женщине всего один месяц.
И Анна заметалась. Она снова не верила. Но все говорило за то, что врачи не ошибаются. И дело не только в том, что все вещи на ней болтались.
Чувствовала Анна себя с каждым днем все хуже. На вопросы домашних отвечала однозначно.
- Анна, ты бы поделилась… - в который раз обратился Платон Евсеевич в одно утро. – Ты что от нас скрываешь? Не держи в себе, не копи...
*****
Старик смотрел на нее по-отечески. И ждал ответа. Анна не выдержала его испытывающего взгляда, и рассказала о вердикте медиков.
- Я тебя все это время не спрашивал, кто этот Юрий, на которого ты записала своего сына. Но, думаю, он имеет право знать…
Платон Евсеевич, мужчина сильный и закаленный в трудностях, намеренно не стал утешать Аню. А сам едва сдерживал свои чувства.
И Анна даже сейчас, когда, казалось, можно было откровенно признаться во всем, что она когда-то сделала, смолчала и не рассказала обо всем.
Столько лет обманывать доверчивых людей… и сейчас признаться? Это было выше ее сил. Она вспомнила свои метания, когда старик привез ее сюда несколько лет назад.
Приехав в эту местность, Анна старательно обходила новостные ленты и сюжеты на телевидении. Боялась, что, увидев родителей или родню Сени, не выдержит.
А ведь еще тогда не поздно было вернуться домой, отдать малыша тем, кто лучше позаботился бы о нем, чем она сама.
*****
Не поздно было вернуться каждый, прожитый здесь, день… Но этот каждый день все больше и больше привязывал ее к этому дому, принявшему их с Сеней.
Она не могла оторвать от себя мальчика, который стал ей родным и для которого она стала родной. Хотя сейчас все изменилось, и нужны новые решения...
- Нет, Платон Евсеевич, - твердо ответила Аня на предположение старика. – Всему свое время… Но я сделаю это обязательно…
И, когда время «ч» наступило, Анна неожиданно попросила старика и Егора выслушать ее.
Чувствуя близкий конец, Анна решилась - надо хотя бы сейчас признаться в содеянном когда-то.
- Мне на этом свете осталось мало, очень мало, - начала она. – Считанные дни, недели… И я хочу признаться...
Анна на вопрос в глазах Егора бесстрастно рассказала о своем диагнозе, а потом, не останавливаясь, не приукрашивая ничего, рассказала о своем роковом поступке.
- Так вот, почему ты все это время никуда старалась не ездить и не ходить? – Егор, услышав историю похищения, не сдерживал эмоций.
*****
- Как ты могла с нами так поступить! – он, пытаясь не сорваться на крик и эмоционально жестикулируя, стал быстро ходить из угла в угол.
Егор, конечно, и себя подразумевал. Ведь все время, пока Аня с ребенком у них жила, он не раз подумывал о том, что мог бы приударить за ней.
Эта красивая, добрая и работящая женщина понравилась ему с первого взгляда. Его не смущал тот факт, что где-то там есть некий Юрий, на которого записан Семен.
Мальчик к нему давно привязался, да и он сам к нему. Часто думал о том, что их союз с Аней и усыновление Семена многое бы изменил для ситуации.
Но теперь, когда все вскроется, а так и случится, если Аня вернется к себе домой, ему и его отцу не поздоровится.
- Аня, о чем же ты думала? Ведь отца посадят. Да и тем, кто помогал оформлять бумаги, не поздоровится…
Платон Евсеевич, слушая сына, думал сейчас о другом. Он посочувствовал Анне, узнав, в каком состоянии она спасла ребенка на дороге…
Ведь она только что потеряла своего, которого родила на радость. Первым в тот момент, когда Аня увидела аварию, было желание спасти чужого малыша.
*****
И потом, когда она бежала с родных мест, это желание ею и руководило. Ведь, как она призналась, думала, что в машине никто не спасся.
- Почему ты нам сразу не призналась во всем? – участливо спросил мужчина, хотя примерно догадывался, каким будет ответ.
– Ведь могло быть все по-другому… - Егор, явно разделяя сказанное отцом, беспокойно заерзал на стуле.
Но сейчас и он, и старик подумали об одном и том же – а смогли бы они смолчать, узнав тайну, с которой Анна жила все это время?
Если бы не болезнь, внезапно проявившаяся и которая теперь все раскроет, так все продолжалось бы, а они оставались бы соучастниками...
- Я никому ничего не скажу о вас. А человека, который, Платон Евсеевич, помогал тогда с документами, уже нет на этом свете, - оправдалась Анна.
Расставание было тяжелым. Мужчины старались скрыть свои эмоции, но те прорывались и отражались в их поведении и отношении к Ане.
Отец и сын были внимательны к ней, предупреждали каждое желание. А когда она списалась со своей соседкой и засобиралась домой, Платон Евсеевич погрузил Аню и Сеню в свою машину.
*****
Анна хотела войти в дом ночью, когда вся деревня спит. Старик привез ее к дому, молча выгрузил, а когда она прижалась к нему, быстро отвел ее руки от себя.
- Иди, милая, у тебя так мало времени, - сказал он, подавая Анне уснувшего Семена. Ему не хотелось, чтобы Аня почувствовала его жалость к ней.
Ободряюще махнув рукой, Платон Евсеевич ушел и не оглядывался. Медленно ведя машину, чтобы не разбудить деревню, выехал на дорогу...
А Аня тем временем уже входила в дом, где ее встречал встревоженный муж. В дороге она потеряла все силы.
И все, что успела сделать, это уложить ребенка и лечь в постель… На разговоры тоже не было сил. Она знала, что баба Зина все сделает, как надо.
Зинаида и сделала все, как надо. Только вот Юрик не хотел мириться с тем, что Сеня, которого ему привезла жена и который был записан на него, не его ребенок.
Поэтому, когда во двор заявились участковый, а потом уже знакомый ему Кирилл с Кариной и родственниками, старался всех убедить в том, что Сеня – его сын.
*****
Он и слушать никого не хотел. Даже слезы Карины не трогали. Но когда Кирилл показал свидетельство о рождении Арсения и общее их с Сеней фото, Юрий смутился.
Значит, баба Зина правду говорила. А теперь что? Его, как соучастника, привлекут? Юрий, обреченно вздохнув, уселся на лавку возле дома…
Ссылки на предыдущие главы 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46
Ссылка на главу 47