Часть 1.
- Нюрка, присядь, поговорим, пока на двор не умчала, и пока твой бирюк домой не завалился, - властно велела дочери Мария Яковлевна.
- Мама, дел по горло, некогда лясы точить, скотина стоит не кормленная, не чищенная, да и тема твоего разговора мне известна и уже в печенках сидит, - наспех переодеваясь, ответила молодая хозяйка матери, в надежде, что та от неё отстанет.
- Ты мать вообще не уважаешь! Я жизнь прожила, поболи тебя повидала! Разводиться тебе с ним надо и как можно быстрее! Я сегодня бабу одну встретила из нашего сельсовета так она мне по секрету сказала, что скоро приватизация колхозных домов начнется! Ты кумекаешь, о чем я? Вот, я больше тебя знаю, а ты меня слушать не желаешь. Так вот, скоро можно будет бесплатно в частные руки забрать этот дом, так сказать в дар от государства нашего, - не отставала от дочери старуха.
- Мать, что за чушь ты несешь, - возмутилась Анна. – Только, что и делаешь, что целыми днями по селу шатаешься в поисках сплетен, лучше бы детьми и хозяйством занялась. Ты за собой тарелки не помоешь, - в сердцах упрекнула она назойливую мать.
- Я человек старый, за мной уход полагается, - обиженно ответила Мария Яковлевна. – Что завтра меня куском хлеба попрекнешь?
- Мам, прекрати, я устала, а дел еще невпроворот, - натягивая фуфайку, выскакивая в сенцы выкрикнула на ходу Анна.
Я не сдамся, я её дожму, натягивая валенки и телогрейку, выскочила из дома следом за дочерью мать.
- Нюра, ты здесь, ты меня слышишь? – зайдя в сарай прокричала Мария Яковлевна.
- Ма, здесь я, где мне еще быть, - раздался голос дочери из глубины варка.
Мария Яковлевна слышала, как дочь доит корову. Струи молока шумно ударяли по стенкам ведра, звук заглушался, чем больше наполнялось ведро.
- Доча, послушай меня, - чуть повысив голос обратилась мать. – Разводись. Дом на себя с детьми оформишь. А этот, либо к матери в райцентр вернется, либо в местную общагу переедет. Он на хорошем счету на работе, ему не откажут, комнату дадут. Притом, что комнат свободных много, молодежь вся в город рванула, понимаешь «перестройка» у нас. А мы потом и его комнату приватизируем, - больно понравилось новое и не понятное слово Марии Яковлевне, оно, как масло на языке у нее таяло, и она считала необходимым употреблять его, как можно чаще в своей речи.
- Мам, люблю я его, да и жизни без него не представляю, трое детишек нажили, хозяйство, брось ты это всё.
- Ага, всё рожаешь, уже троих наплодили, на работу ходишь на «птичку», хозяйство всё на тебе, так ещё и увальня своего ублажаешь. Когда жить для себя начнешь? На кой он тебе сдался? – увязавшись за дочерью, тараторила недовольная мать.
Анна, залетев в сенцы, сорвав марли, висевшие на веревках, резко развернулась и пристально глядя в глаза матери зло прошептала: - Не будет, по-твоему. Не разведусь я с ним никогда, люб и дорог он мне, и в конце концов жить мне с ним, а не тебе, если, что не устраивает собирай вещи и прочь от сюда, - что было духа, выпалила женщина.
- Мать прогоняешь!
- Никто тебя не прогонят, просто прошу не лезь в нашу жизнь.
-Да, ты с ним мучаешься. Посмотри на себя, вся иссохла, кости, да, кожа. Он тебе ни любви, ни ласки, ни доброго слова, а ты перед ним выплясываешь. Да, такую, как ты, да, нормальному мужику в руки дать. Не знаешь, ты себе цены, доча, - запричитала мать. – Он же, как придет, так, как дома покойник, поест и лег, ни лишнего слова, ни движения. На меня всё косится. Разве так жить можно?
- Можно. Он устает на работе, дома ему требуется покой, да к такому распорядку мы все привыкли. Да и не он у тебя в примаках, а ты у него в приживалках, - не выдержала Анна. – Так, что мать либо живи по нашему распорядку, либо возвращайся в свою хату. Разговор окончен.
- Неблагодарная ты, дочь, - обиженно пробурчала Мария Яковлевна.
- Я не благодарная, - повысила голос на мать Анна. – Мы, как с Петром поженились, так ты о моём существовании благополучно забыла. Как говорится баба с воза, кобыле легче, это мой случай. Детей наших ты не нянчила, материально не помогала. Все в город собирала младшему любимому сынку своему. Братишка мой, Витёк, пряника за всю жизнь тебе не купил. Отцовскую хату ты подписала на него, только развалилась она. Он пальцем о палец не ударил, наследничек. Витёк-то твой не приспособленный к труду. Сама такого воспитала, прости мать, недодельного. Чего ты хочешь? Чего ты добиваешься? Нам твого добра не нужно, своё нажили.
- Ты Витьку не тронь! Кровиночка он твой! У тебя ближе меня и его нет никого.
- Мать, ошибаешься, дети и муж, вот мои кровиночки, а ты потребительница, - с этими словами Анна выскочила из дома.
- Житья я вам не дам, - свернув злобно глазами, прошептала Мария Яковлевна.
Продолжение следует.
#дом в деревне #колдовство #мистика #
