Танковое своё безликое название получило после депортации крымских татар в 1944 году. На старых же картах обозначено совсем другое, куда более звучное и красивое название Буюк Сюйрень. Село известно с давних времён, здесь обнаружены следы сарматского поселения, датируемые II - III веком нашей эры. Название села произошло от расположенной рядом Сюйреньской крепости, до неё отсюда примерно 3 км по прямой.
На окраине села находится стоянка человека эпохи мезолита, обнаружена тут и стоянка древних насельников Крыма тавров, по имени которых полуостров получил своё название. Это интересные памятники археологии, но непосредственно к истории села они отношения не имеют. И даже несмотря на следы сарматского поселения, точной даты основания Буюк Сюйрени сегодня назвать никто не сможет.
Учёные датируют основание Сюйреньской крепости VI веком нашей эры, и, скорее всего, примерно в то же время возникла и Буюк Сюйрень. В эпоху средневековья село входило в состав княжества Феодоро. До долины Чурук Су, до Эски Юрта, оставались считанные километры, и вероятнее всего село, лежащее на выходе из Бельбекских ворот, было самым крайним северо-западным населённым пунктом княжества.
Столица Феодоро, город Мангуп, находился (а его руины находятся там по сей день) в 7 км строго к югу от Буюк Сюйрени по прямой. Однако независимости феодоритов в конце XV века пришёл конец, и пришёл он в 1475 году вместе с османским завоеванием этих мест. Вместе со всей территорией княжества село вошло в состав Мангупского кадылыка санджака Кефе Османской империи. Когда-то санджак-беем Кефе служил сам султан Сулейман Кануни. Как знать, может быть по делам той службы хаживал когда-то величайший османский владыка и по Буюк Сюйрени?
Именно в османских документах мы находим первое упоминание об этом месте под именем Сюрен. Оно встречается в 1520 году в материалах переписей Кефинского санджака, и было полностью христианским, приписанным к кадылыку Инкерман. В нём числилось 58 полных семей, а по материалам переписей 1542 года селение уже находилось в составе Мангупского кадылыка, в нём числилось 38 полных семей, 33 взрослых неженатых мужчины и 5 вдовцов, причём как и 22 года назад, все сохраняли христианскую веру. Сохранился и “передаточный акт”, а точнее, “повелительный акт” последнего Крымского хана Шагин Герая, датируемый 1775 годом, согласно которому земли бывших османских владений в этих местах составили Мангупский кадылык Бахчисарайского каймаканства Крымского ханства, а деревня именовалась в нём Буюк Сюурен. Причём после вывода греков-христиан из Крыма под водительством Александра Васильевича Суворова, греков-христиан в селении не осталось.
И вот тут мы вплотную подходим к истории усадьбы Говоровых, находящейся в селе. По ведомости 1805 года в селении проживало 148 крымских татар, а местность принадлежала генерал-майору Говорову. Он владел 1185 десятинами земли, из которых под виноградниками находилось 30, под пашнями 160, под садами 50, остальное лес и неудобья. Швейцарский коммерсант и автор первого путеводителя по Крыму писал в 1833 году: “Эта деревня, расположенная с правой стороны реки, бросается в глаза благодаря загородному дому г-на Гл. Говорова, владельца больших площадей окрестной земли и виноградников, которые видны поблизости. Выше находятся другие дачи”. То есть мы можем предположить, что усадьба Говоровых была не единственной в округе.
К середине XIX века старое название Буюк Сюурен уступает на картах другому официальному названию: имение Говорова Сюйрен. В период Крымской войны 1854 - 1856 годов в нём находился военный госпиталь для раненых из Севастополя. На протяжении почти всего XIX века в деревеньке числилось 120 - 160 человек, но к концу XIX века её население резко сократилось, почти в 4 раза, до 36 человек, и чуть увеличилось к 1915, но так и не перевалив за сотню: 79. Взрывной рост численности населения пришёлся на первые годы Советской власти и коллективизации. Если в 1915 году в селе проживало менее 8 десятков человек, то к 1926 году уже 401, а к 1939 году 600.
После освобождения Крыма из села, в котором на май 1944 насчитывалось 583 жителя, был депортирован 421 крымский татарин. Село практически опустело. Причём по документам было принято на учёт 50 домов спецпереселенцев. Это я к средней численности татарской семьи, несколько поколений которой могли проживать в одном домовладении. По приведённым данным мы получаем 12 человек на одно домовладение. Крым вообще и Буюк Сюйрен в частности потом пытались заселить колхозниками из Украины и других областей СССР, но это были люди, чуждые традиций и культуры крымского земледелия.
А что усадьба Говоровых? А в усадьбе Говоровых рос древний исполинский дуб. Известный крымский учёный-садовник Лев Семеренко сообщал в 1910 году, что обхват ствола этого дуба на уровне земли составлял 11 метров, а возраст предположительно составлял 1400 лет. Окружность кроны составляла 46 метров, а его тяжёлые ветви поддерживались каменными (!) колоннами, деревянные этого веса просто не выдерживали! Об этом дубе писали ещё Пётр Симон Паллас, немецкий учёный, естествоиспытатель и путешественник, и основатель Никитского ботанического сада Христеан Стивен. Это был самый большой и старый из известных дубов в России. Был...
А кто такой сам Говоров? А вот о нём как раз известно не так много. Как я уже говорил, первое упоминание о владельце содержится в документе 1805 года, в котором уже утверждается данность: село Буюк Сюйрен и окрестности уже к тому моменту принадлежали генерал-майору. Он был шефом расквартированного в Севастополе 4-го морского полка, прообраза современных морпехов, а до того командовал Севастопольским мушкетёрским полком. Ещё одно документальное упоминание связывает его фамилию с восстановлением храма Анастасии-Узорешительницы при пещерном монастыре Качи-Кальон.
В период Крымской войны Буюксюйреньский госпиталь располагался именно в этом имении. Весной 1855 года в Буюк Сюйрень для формирования взвода горной артиллерии прибыл подпоручик Лев Николаевич Толстой, участник обороны Севастополя, на тот момент ещё только будущий русский великий писатель. Идеи и мысли, в том числе и озвученные им в “Севастопольских рассказах”, легли потом в его фундаментальный роман “Война и мир”.
Дуб, о котором я говорил выше, рос тут не просто так. Он был памятником и свидетелем многих событий, частью большой дубовой рощи, которая росла в благодатной долине на берегу полноводной (по крымским меркам) реки. Постепенно люди срубили лес, а этот дуб, наследник собственной дубравы, остался нетронутым. Почему именно он? А кто ж его знает…
В Буюк-Сюйрени даже своя собственная легенда была об этом дубе. Жили два брата, старший, учёный и любитель редкостей, и младший, трудяга и работяга. Как бы тяжело младшему ни жилось, не обращался он к старшему за помощью. Раз младший влюбился и решил жениться, да вот беда: невеста его захворала. И решился тогда младший брат просить помощи у старшего. Был у старшего талисман чудодейственный, единственная надежда, потому что ни один врач не мог справиться с хворью невесты младшего брата.
Но старший брат ни в какую не хотел отдавать тот талисман, потому что не одобрял выбор младшего. И тогда младший решил этот талисман выкрасть. Случай представился довольно скоро, но на полпути к своему дому, в сильную грозу и проливной дождь, догнали его посланные в погоню слуги старшего брата. С досады младший брат бросил кусочек дерева в землю, и затоптал ногами: как не искали его слуги, так и не нашли. Так и вырос на том месте дуб-великан. А невеста? А невеста погибла, превратив свою жизнь в чудодейственную силу этого дуба, которым до самого последнего лечились местные татары.
Существует и другая легенда. Сказывают, что бывала в Буюк Сюйрени сама великая княгиня Елена Павловна, супруга великого князя Михаила Павловича, сторонница отмены крепостного права и либеральных реформ. Так вот, возлежала Елена Павловна под сенью тысячелетнего дуба и вознамерилась измерить окружность его ствола. Были посланы в Бахчисарай слуги, искать по лавкам ленту, да так и не смогли найти ленту нужной длины для измерения. Не зря называли этот дуб в Крыму “крымским баобабом”.
Но в 1922-м ни легенда, ни возраст не спасли дерево от смерти. Прямо как невесту младшего брата. Вместе с ним серьёзно пострадала и часовня над фамильной усыпальницей Говоровых.
По сообщениям Петра Симона Палласа, дуб рос в саду, принадлежавшему адмиралу де Рибасу, знаменитому основателю одесского порта и города Одесса. Вероятно, эти земли своей щедрой рукой даровала адмиралу сама Екатерина II во время своего визита во вновь приобретённые земли в конце XVIII века. Принадлежал ли сад де Рибасу, я утверждать не могу. Из известных мне источников, как я уже говорил, я могу только констатировать принадлежность участка на начало XIX века Говоровым.
Но вернёмся к имению. В начале ХХ века оно сменило владельцев. Потомки славного (я надеюсь) генерал-майора распродали его на участки, и новые хозяева построили здесь дачи. Дачная тема в те годы была модной по всей России, а в Крыму особенно: благодатный край! На волне дачного строительства почти в два раза выросла площадь Евпатории, к примеру, там на этой волне даже трамвай построили.
И в начале ХХ века путеводитель Григория Москвича уже отмечает не имение генерал-майора Говорова, а “красивую и стильную дачу господина Топалова”. Эта большая семья была хорошо известна в Крыму. Купцы Топаловы много средств вкладывали в недвижимость, и судя по всему не обошли они вниманием и солидный дом на въезде в деревушку Буюк Сюйрень.
В 1944 году село почти обезлюдело - депортировали крымских татар. Имение сохранилось, сейчас там школа-интернат.