Прощай, Беляш, невольник Чухин. Потроллил ты немало Чу-толстуху. Под персик рогом ты ее бодал, Своим копытом ноги ей топтал. Свой орган мужицкий ей показал И по траве сырой ее таскал. Тебя мы будем вспоминать хорошим словом. Надеемся, что ты не стал узбекским пловом. Или самсой, лагманом, шаурмой, Надеемся, что ты назло Чухне живой! А мы хоть отдохнем от Чухиной парнушки. Ну до чего же озабочена девчушка! А козы пусть окажутся "пустыми"! Надеюсь, что твои патроны были холостыми.
Прощай, Беляш, невольник Чухин.
Потроллил ты немало Чу-толстуху.
Под персик рогом ты ее бодал,
Своим копытом ноги ей топтал.
Свой орган мужицкий ей показал
И по траве сырой ее таскал.
Тебя мы будем вспоминать хорошим словом.
Надеемся, что ты не стал узбекским пловом.
Или самсой, лагманом, шаурмой,
Надеемся, что ты назло Чухне живой!
А мы хоть отдохнем от Чухиной парнушки.
Ну до чего же озабочена девчушка!
А козы пусть окажутся "пустыми"!
Надеюсь, что твои патроны были холостыми.
