Мирослава валилась с ног от усталости. Новый день только начался, а она уже чувствовала себя так, словно на ней перепахали огромное поле. Ее сын, Даня, проснулся в шесть утра. При этом можно было сказать, что ребенок поспал хорошо, потому что до этого он просыпался в четыре, полпятого... малыш спал очень плохо, у него резались зубы. Он постоянно болел и относился к той категории детей, рядом с которыми даже дышать рядом было противопоказано.
Первые три месяца Мирослава путала день и ночь, ей казалось, что этот кошмар никогда не кончится.
Она не думала, что столкнется с такой нагрузкой, потому что была надежда на помощь мужа. А мужа не стало. К счастью, рядом время от времени появлялась бабушка, которая поддерживала Миру.
— Не успеешь и глазом моргнуть, вырастет. Будешь вспоминать эти моменты с улыбкой, — говорила она.
Но Мирослава очень сомневалась, что будет улыбаться, вспоминая, как посреди ночи бежала вызывать врача только потому, что у малыша поднималась температура. Ей было страшно. Очень страшно и тяжело.
Муж Мирославы погиб, когда она была в родовой. Несчастный случай разделил жизнь молодой женщины на до и после. Самый счастливый день рождения сына стал самым трагичным днем, днем смерти его отца. Это было настолько невероятно, что не укладывалось в голове. А следом, через несколько месяцев ушла бабушка. У Миры осталось только свекровь, оплакивающая сына и нашедшая утешение в любимом внуке.
Данечка был очень похож на отца. Даже когда он был совсем крохой, многие отмечали, что у него такие же красивые, карие глаза как у Дениса.
Это сходство и придавало сил, и в то же время отнимало их, потому что видеть в ребенке отражение ушедшего мужа и радостно, и тяжело.
Свекровь, Дарина Максимовна, горевала не меньше Миры, и она также видела во внуке своего сына.
— Ну копия Денис! Вот посмотри, — она постоянно показывала невестке старые фотографии, где Денис был маленьким. Иногда она, словно позабыв имя внука, называла Данила Денисом, чем очень напрягала Мирославу.
Дарина Максимовна была в ясном уме, и Мирославе казалось, что она специально провоцирует невестку, путая имена. Для чего она это делала, ей было неведомо.
Любовь Дарины Максимовны к Дане была какой-то слишком навязчивой. Возможно потому, что мальчик постоянно болел, и она боялась за него.
— Я перееду к тебе и буду помогать, — сказала свекровь, поддерживая Мирославу после смерти бабушки. Но невестку хватило ровно на неделю.
Женщины не могли ужиться, и их когда-то теплые отношения превратились в неприязнь. Дарине Максимовне казалось, что Мира все делала не так. Не так купала, не так одевала, не так держала на руках. Даже кормила не так!
— Он не наедается, поэтому плохо спит! Ты ничего не понимаешь!
— Хорошо, я буду кормить его смесью, — кивнула Мира.
— Смеси — это плохо. Нужно стимулировать появление молока.
Так проходили вечера, ночи, дни... Никто не высыпался, все были на взводе и не хотели слышать друг друга.©Стелла Кьярри
В конце концов, Мира сказала свекрови, что ей больше не нужна её помощь.
— Ты хочешь лишить меня последней радости в жизни? — обиделась свекровь.
— Нет. Но и так жить мы больше не можем. Ребенку нужно расти в спокойной атмосфере, а не в скандалах.
Дарина Максимовна не хотела уезжать, но после долгого разговора они пришли к выводу, что будет лучше, если она продолжит работать, а помогать будет финансово. Ну или тогда, когда Мира сама попросит. Мирослава в свою очередь обещала не препятствовать встречам бабушки и внука.
Когда Дарина Максимовна съехала к себе на квартиру, ситуация действительно стала лучше. Первые дни Мирослава дышала полной грудью, наслаждаясь «свободой». Даже Данил стал лучше спать. Но это «затишье» было лишь легкой паузой перед настоящей бурей.
Оказавшись один на один с маленьким, постоянно болеющим ребенком, Мира поняла каково это — быть матерью-одиночкой. Она осознала, что со свекровью было хоть и «душно», но не так страшно.
Но несмотря на это она больше не хотела обращаться за помощью к Дарине Максимовне, оставаясь хозяйкой в своем доме и ограждая себя от негативного влияния Дарины Максимовны.
День шел за днем, Даня немного окреп, и Мирослава относительно успокоилась. Она все также уставала, не спала по ночам, но у нее уже не было панических атак.
И все же она стала замечать странную закономерность, чем сильнее она привязывалась к сыну, тем сильнее ей хотелось отстраниться от него и заняться хоть чем-нибудь, кроме ребенка. К тому же она привыкла жить, ни в чем себе не отказывая. А сидя в декрете на пособие, проходилось планировать траты.
Она даже проконсультировалась с психологом на тему собственных переживаний.
— Это нормально. Вы любите сына, но вам нужна реализация не только в роли матери. Ваша успешная карьера, к которой вы шли шесть лет, не должна разрушиться из-за обстоятельств. Если вы хотите сохранить баланс, то вам необходимо как можно скорее выйти на работу.
Мирослава понимала, что сын еще мал и начала возвращаться к работе постепенно. Это было адски тяжело. В любой свободный момент она кидалась к компьютеру, чтобы выполнить рабочую задачу, порой выбирая между сном и делами, к сожалению, не в пользу сна.
Такой график и постоянный стресс отразился на внешнем виде Мирославы.
— Тебе нужно провериться. Мало ли чего, — начала запугивать Дарина Максимовна, приходя в гости.
— У меня все хорошо.
— Я так не думаю. Тебе нужна помощь.
— Я собираюсь нанять няню. Через месяц Данилу будет восемь месяцев, он уже не новорожденный. Няня разгрузит меня, и я смогу заниматься чем-то кроме ребенка.
— Нет! Даже не думай! Я не позволю! Не подпущу к нашему мальчику постороннюю женщину.
— Но мы не можем постоянно находиться с Даней. Рано или поздно ему придется контактировать с другими людьми.
— Пусть лучше это случится поздно.
— Вы не правы.
— Тебе кажется, потому что ты молода и считаешь себя самой умной. Скажи, для чего тебе няня? Ты же даже меня не подпускаешь к нему.
— Я планирую выйти на работу. Меня угнетает сидение дома. Я должна развиваться, идти дальше.
— Ты в своем уме? — свекровь захотела встряхнуть сноху. — Забудь о слове работа. Ты родила, сменила статус. Теперь ты не рабочая женщина. Ты — мать. И пока ты не выполнишь свое основное предназначение, данное тебе природой, никаких дополнительных задач у тебя не будет.
— Но это решать не вам. Я сама могу выбирать, как жить дальше. Материнство и работа не взаимозаменяемые вещи. Я не перестану быть мамой, если найму няню для сына, пока буду занята.
— Нельзя быть хорошей и преуспеть во всех сферах жизни. В чем-то ты будешь хуже и это отразится на результате. Если Даня лишится матери, то у него никого не останется. Няня — не тот человек, который должен быть с ним рядом. В твоей работе нет толка и смысла. Деньги я перечисляю, квартира у вас есть. Если нужно купить что-то масштабное для Данила, то ты скажи, мы это обсудим.
— Кроме потребностей ребенка есть мои личные потребности и желания. Я не хочу ходить с протянутой рукой каждый раз, когда мне захочется купить что-то для себя, — сказала Мира.
— У тебя есть одежда, еда и все необходимые вещи. Сейчас легко быть мамой, легче, чем в мое время. Ты просто ищешь предлог, чтобы не сидеть дома, — продолжала свекровь.
— Кроме одежды и еды мне нужны радости в жизни! Я не могу быть привязана к дому, мне хочется ходить в театр, пить кофе в кофейне на улице, в конце концов, просто посидеть с книгой в тишине! А еще я хочу одеваться модно, хочу снова сходить в салон, сделать массаж, покрасить волосы! Мне страшно смотреться в зеркало! Во что я превратилась? — Мирослава разрыдалась. Но не получила от свекрови ничего кроме осуждения.©Стелла Кьярри
— Твой муж умер. Ты вдова. Не забывай об этом, — сказала она и ушла.
Мирослава и так помнила. Ежедневно смотря на совместные фото, смотря в глаза сыну и видя там его отца.
Неизвестно чем закончилась бы ее истерика, если бы сын вовремя не проснулся. Пришлось заниматься ребенком, выбросив из головы дурные мысли.
Так прошло еще несколько дней. Мирославу вызвали в офис, но ей было неудобно идти с неухоженными руками и волосами, она поделилась своими переживаниями с коллегой, и та подала ей идею:
— Отдай сына свекрови, пусть она сидит с ним целый день. Скажи, что тебе нужна ее помощь, а сама отправляйся в салон. Не говори, куда ты пойдешь, можно сказать абстрактно, например, что пойдешь поправлять здоровье.
— А деньги?
— Возьми из тех, что она дает на сына. В конце концов, ты его мать и имеешь на это права. И перестань перед ней отчитываться. Просто трать то, что она дает так, как ты считаешь нужным, а если не хватает, проси больше.
Мирослава была очень честной женщиной, но слова коллеги показались ей единственным выходом из сложившейся ситуации.
Она договорилась со свекровью и ушла. Дарина Максимовна, конечно же, пыталась ее расспросить, но Мирослава не стала вдаваться в подробности. В конце концов, свекровь сама говорила ей про здоровье.
Этот день стал лучшим за последний год. У Миры словно открылось второе дыхание. Она шла на работу так, словно ее несли крылья. А ведь раньше она считала, что устает на работе и даже подумывала сменить род деятельности. И декрет казался ей чем-то волшебным. Но мечты о сказке кончились с рождением сына. И вот теперь Мира поняла, что еще не все потеряно. Ее ждали на работе. Никто не говорил ей, что она поправилась или стала выглядеть хуже. Ее встретили так, словно ничего не случилось. И именно этого она ждала.
— Вы можете выходить на полдня, как договаривались, — сказала начальница. — У вас есть возможность оставлять ребенка с няней?
— Да. Я почти решила этот вопрос, — приукрасила Мира.
Она шла домой с серьезным настроем на трудный разговор.
Впрочем, ничего объяснять не пришлось. Дарина Максимовна сама догадалась. Увидела свежую стрижку и маникюр. А также здоровый румянец на щеках.
— Ты меня обманула... — процедила она. — Пока я сидела с твоим ребенком, брала отгул на работе, ты занималась этой ерундой?!
— Дарина Максимовна, я и впредь буду заниматься этой ерундой. У меня есть жизнь, я хочу проживать ее, а не существовать. Мне двадцать пять и моя жизнь еще не окончена. Что бы вы по этому поводу ни считали.
— Хочешь стать одной из этих... прости господи?! Которые думают только о мужиках и своем удовольствии?
— Вы не имеете права меня оскорблять.
— А ты не имеешь права бросать ребенка! Ты должна...
— Я не должна. Я хочу. Или не хочу. Не путайте эти понятия. Восемь месяцев я хотела быть с Данилом, не спала ночами, прошла все круги ада, но теперь, когда стало чуть легче, время вернуться к жизни. Я не отказываюсь от ребенка, я выйду на работу всего лишь на полдня.
— Я уже сказала тебе все, что думаю по поводу няни. Я не считаю, что тебе нужно идти на работу. До трех лет ты будешь сидеть с сыном. Так как это делала я, как это делали все нормальные матери.
— Если вы не хотите, чтобы я работала, то платите мне деньги не только на еду и основные потребности, но платите мне полноценную зарплату.
— За что?! — ахнула Дарина Максимовна.
— За то, что я сижу с вашим внуком. За то, что выполняю функции домработницы, уборщицы и повара, — выпалила Мирослава. Ее переполняло негодование.
— Что ж... видимо, тебе и впрямь надо провериться. Понесло тебя совсем не в ту степь, — удивительно тихо сказала свекровь.
— Я даю вам два дня на то, чтобы вы приняли мои условия. Если вы продолжите меня унижать и навязывать свое мнение, то забудьте о внуке. Я в любом случае найму няню. Либо буду работать, либо это время посвящу себе.
— А где ты возьмешь деньги.
— Это уже не ваша забота. Сдам комнату, у нас большая квартира.
Дарина Максимовна хотела что-то возразить, но не смогла. Она представила, как в квартире сына живет посторонний человек, а еще хуже мужчина, и ей стало нехорошо.
Она ушла, но всю ночь не сомкнула глаз. После долгих раздумий. Решение было принято.©Стелла Кьярри
Женщина едва дождалась утра и первым делом позвонила снохе.
— Я согласна на твои условия, но с поправками.
— Какими?
— Няня будет приходить под моим присмотром.
— Но вы же работаете.
— Я могу скорректировать график, договорюсь. Ты знаешь, что я не работаю от звонка до звонка.
— Хорошо. Я выхожу на работу со вторника. В понедельник придут няни, давайте вместе выберем ту, которая вам понравится, а на испытательный срок она будет работать под вашим наблюдением.
Женщины пришли к согласию, хотя поначалу не хотели слышать друг друга. Их объединила любовь к Дане, которая помогла поступиться некоторыми убеждениями и найти компромисс.
И хотя было трудно найти няню, которая бы отвечала высоким требованиям матери и бабушки, такая женщина нашлась. Ребенку не стало хуже оттого, что он стал часть дня проводить с няней, а Мирославе стало значительно лучше оттого, что она снова почувствовала себя живой и нужной не только сыну, но и обществу. А Дарина Миаксимовна была рада, что смогла пересилить гордость и приняла решение, которое пошло на пользу их отношениям со снохой. Важно иногда слышать друг друга.
Спасибо за ваши лайки и подписку!
Приглашаю в новые истории
Вам понравится:
ЛЮБОЕ КОПИРОВАНИЕ И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕКСТА БЕЗ ВЕДОМА АВТОРА ЗАПРЕЩЕНО!