Начало
Предыдущая часть
Ведёт дорога всё вперёд, куда она зовёт,
Какой готовит поворот, какой узор совьёт?
(Джон Р.Р. Толкин)
Складывается ощущение, что есть два типа дорог: те, которые куда-то ведут, и те, по которым приятно идти. За время совместных с хозяином дома прогулок, были и те, и другие.
Как горожанин, до наступления сознательной жизни умевший отличить только березу и дуб, скажу, что это был день, когда я увидела в лицо можжевельник. За день до этого мы прогулялись по окрестностям километров эдак 25. Уже недалеко от поселка, шагая из последних сил — с непривычки всё-таки — я не жаловалась только потому, что мой проводник шел бодрячком, и я решила не позориться и не давать слабину. Как выяснилось впоследствии, точно так же думал в этот момент и он. Поэтому на этот раз решили не форсировать, а заняться общественно полезным трудом и наносить можжевелового валежника из близлежащего леса, благо, жрец уже присмотрел местечко, где его много.
Тащить по несколько тонких черных стволов с ветками, покрытыми будто пупырышками по местами подтопленному березняку и ощущать, что ты чем-то полезна — прекрасно и зажигает азарт преодоления, удовлетворение от тяжелой работы и её результата. Свежий воздух, березовые стволы и тропа, которую всё легче находить среди них, чтобы принести ещё. Красота. Мы порубили веток на день и провели его остаток за чтением, чаем и обсуждениями.
А на следующий день пошли по автодороге, ведущей сквозь можжевеловый лес.
Это был самый настоящий променад — неспешный путь по обочине дороги туда, вдаль, к кромке леса и обратно. Электричества в Доме не было, поэтому заряд батарей всех приборов берегли и лишний раз не включали. Но серая дорога расстилается перед нами строго вперед насколько видно глазу, чуть возвышаясь над русыми как редкая шерсть иссохшимися травами, и чем дальше от дороги, тем гуще нависают перекрестья угольных ветвей и стволов, ярких на контрасте с серым небом — природа сурово сдержана и величественна, как сутра, сказывающаяся враспев под аккомпанемент одинокого духового. Заряд батареи становится совершенно не важен на те 15 минут, когда прекрасное видимое резонирует с прекрасным слышимым.
На пути обратно мы не искали автостопа, но он появился сам — дама средних лет на белом внедорожнике. Мы удивились, по словам знакомого, женщины и иномарки практически не подбирают на дорогах. Но дама сказала, что не могла не остановиться, когда увидела, что на дороге женщина. Белая машина, светлый уютный теплый салон. За окном проносится череда строгих ветвей, и словно взятая в фокус, на самом виду с одной из них прямо на меня спокойно смотрит сова.
The girls went down to the water twice. / Девушки спускались к воде дважды.
(Клайв Баркер)
Мы приходили примерно в одно и то же место дважды.
В первый раз я совершенно не помню, за чем мы шли в этот крохотный населенный пункт, но завидев продуктовый ларек, решили пополнить запасы. Ларек этот так хорошо отпечатался в памяти, так как название его, напечатанное на растянутом во всю стену баннере гласило «магазин ЛюбимOF» - и не «-ов», но и не привычное «-off». Мы как дипломированные языковеды не стерпели подобных полумер и вволю поглумились над фантазией владельца. Но дипломированные или нет, мы были усталые и голодные, поэтому купили хлеба, большой судок соленой селедки, дешевого «Тархуна» (ностальгия) и уселись на близлежащие брёвна. И вот высоколобые языковеды сидят на бревнах, не первый раз облюбованных покупателями, жадно отламывают хлеб, едят селёдку руками и запивают «Тархуном» из горла… В какой-то момент я осознала, что в принципе могу примерно понять бомжей. Но, как ни странно, было здорово. И, будто в продолжение тематики, незадолго до заката нас подобрала автостопом в кабину ассинизаторская машина. Иронично, конечно, но выбора особого у нас не было, так как после стремительного наступления темноты видно не было совсем ничего, и шансы достичь дома устремились бы к нулю.
Во второй раз в этот же населенный пункт мы вернулись спустя пару дней, на экскурсию и водные процедуры. Шел шестой день в Доме, где из гигиены был доступен исключительно умывальник. Несмотря на это, у меня сложилось стойкое ощущение, что на природе гораздо чище, чем в местах обитания человека. Но баня — это совсем не про просто помыться. Это россыпь всего разного. Волны тепла и волны жара. Запахи древесины, листьев, воды, дыма. Полумрак. Выйти по тропинке прямо к реке и в неё и потом стоять на берегу — и совсем не холодно. Холодная вода в парилке на улице совсем теплая. Сидишь и чувствуешь, как с водой из тебя выходит что-то еще, и становится легко и хорошо. Вода льется и смывает лишнее. И можно петь какие знаешь песни, просто потому что это приятно.
Зашли в баню два серьезных грязных пыльных путника, а вышли два спокойных расслабленных специалиста с высшим образованием, хехе.
Следующая часть
