Я хотела написать эту статью еще к дню рождения мамы, то есть к 13 октября. И даже именно 13 октября у меня было сильнейшее желание написать о маме как можно больше. Я даже знаю о чем... В день ее рождения мне написала из Чарыша и мамина любимая ученица Галя Савченко...
Но вот так всё сейчас складывается, что мы стали жить как-то одним обыденным дзеновским днем. Даже сама система публикаций в Дзене, "зазывающая" писать ежедневно про обыденность очень выхолащивает наши эмоции и память и подгоняет нас как-то "упроститься" ДОНЕМОГУ во всем, включая ежедневные фото наших тарелок с едой, масок для лица или числа срезанных розочек...И это еще в лучшем случае.
А мне кажется, что все вокруг нас сегодня совсем не так, как мы это видим ежедневно... Память стирают, в том числе и дзеном, очень умело и очень тщательно и повсеместно.
Поэтому мне всё понятнее авторы тех каналов, которые активно пишут об истории страны, своего рода, своей семьи, о подвигах и достижениях предков, о гордости за родню..., о том, как они что-то восстанавливают, например, ДОМ ПРАДЕДА своими руками (Вятский хутор).
Я точно знаю, что об этом можно и нужно писать, потому что это особая сфера ДУХОВНОГО СЕМЕЙНОГО БЫТИЯ, которое может быть собрано уже нашими потомками в плотную ткань памяти СЕМЬИ. А пока что, мы ведь оказались очень ПОДВЕШЕНными в наших семейных историях, т.е. очень многие из нас не знают и уже не хотят знать не только историю страны, а и историю собственной семьи... Да и семью ОГРОМНОЕ количество молодежи не хотят иметь. Их подспудно загоняют в это самое НЕХОТЕНИЕ иметь семью, детей, заботиться о ком-то, защищать что-то... Тут цепи размышлений очень сложные...
А о маме своей я писала в ДЗЕНЕ и еще буду писать. Потому что уже и у меня наступил такой возраст, когда как бы раскрепостились многие объяснительные механизмы поступков наших родителей и нашей родни, да и нас самих в разные периоды нашей жизни. И фото ушедших от нас размещаются уже без оглядки на дипфейки. Хотя, кто знает... К сожалению, я навигатор по статьям так еще и не сделала. Там, по этому моему будущему навигатору, о маме и родне я довольно много писала. Так что статьи про родню и близких еще, дай-то БОГ, будут.
Вот на первом фото 1938 года (к этой статье) у моей мамы руки еще не такие натруженные, как на следующем. Тут еще и сама мама не такая настороженная... Еще видно, что она совсем еще молоденькая.
Она вышла замуж в 19 лет. В 1937г. по распределению она приехала из Воронежской области в Западно-Сибирский край (тогда он так назывался), потом попала в красивейший и отдаленнейший Чарышский горный район (кстати, слово ГОРНЫЙ долго писалось в официальных документах), устроилась на работу в Усть-Тулатинскую семилетнюю школу и вскоре вышла замуж.
Мне это ее быстрое замужество сегодня очень понятно. Отца своего она не помнила, потому что он воевал у Буденного (мама с 1919г), потом пропал без вести под Киевом, потом, вроде его там и видели, потом долго болела ее мать и маленькой мама жила с новой материной семьей, отчимом, его матерью, которая, как принято не только в сказках на ДОНУ, не любила дочку своей невестки ПАШКУ (нашу маму) и всячески обделяла ее.
Мама стала нянькой трех своих младших детей от второго материного мужа...Рядом в селе жила семья маминого деда по отцу и там она находила и защиту, и ласку, и заботу. Но начались репрессии 20-х годов и дед с семьей в одночасье исчез из их села вместе с семьей.
Получить образование ей удалось. В школе в селе Нижняя Гнилуша Верхнемамонского района Ворнежскойй области она училась хорошо, в педтехникуме города ПАВЛОВСКА-на-ДОНУ тоже.
Поэтому, когда по распределению приехала в такую сибирскую даль симпатичная, образованная и расторопная учительница, то конечно же, она обратила на себя внимание местных парней, включая и молодых учителей.
Конечно же, совсем тогда еще молоденькой нашей маме хотелось защиты, заботы, своей семьи, своих близких, и после довольно долгих уговоров со стороны первого мужа, который был симпатичным парнем, учителем, без каких-то неприятных для того времени недостатков, она, скорее всего первый раз влюбилась и согласилась выйти замуж.
Мама, кстати, рассказывала, что она почему-то долго сомневалась и просила совета у тамошних учителей: выходить ли ей так быстро замуж? Но они-то, учителя, были местными и об отрицательных подробностях семьи мужа умолчали... А было над чем задуматься. А потому что в целом традиции у даже некрепко верующих усть-тулатинских СТАРОВЕРОВ и их детей после революционных погромов были одинаковы: раз он свой, местный, то значит-хороший....Все эти деревенские умолчания сказались позднее, в войну, когда мама осталась одна и когда ей помогала не большая семья мужа, а совершенно чужие люди, просто деревенские добросердечные люди.
А на фото совсем еще малюсенькая Галя у мамы на ручках и, мне кажется, что мама тут снова беременна. И мама, и Галя смотрят так пронзительно... Галя, как все малыши, наверно, не особо спокойно сидела и видно, что фотограф "ловил" ее в кадр, но видно, какой у нее осмысленный взгляд, какие глаза....
У мамы были всю жизнь ярко-голубые глаза и черные волосы, а у Гали глаза были серо-голубые, волосы каштановые, но вот смотрят они обе очень похоже и очень пронзительно.
Ну, а почему я думаю, что мама тут снова беременна? Да потому, что Нина, вторая мамина довоенная дочь родилась уже в ноябре 1939 года. И родилась она, когда мама уже стала вдовой: ее мужа Ивана Ивановича Бердникова призвали на Финскую войну в августе 1939 г. и он там вскоре погиб. А Нина родилась в ноябре. Галя и Нина были погодками.
И руки у маты уже совсем другие. Какая уже тут скрипка? В педтехникуме у них скрипка была ведущим предметом, как впрочем, многие дисциплины, преподаваемые прекрасными, еще дореволюционными квалифицированными педагогами. Вот когда развал и обвал образования и воспитания у нас в стране начался! И лицо у мамы совсем уже не девчоничье. А руки?! Руки уже так натрудились, так привыкли всё делать и всему учиться быстро, чтобы выжить с двумя малышками в начавшейся войне и голоде.
До войны, сразу после замужества мама с мужем уехали в Малый Бащелак, Чарышского же района и работали там в школе. Это была одна из лучших школ Чарышского района того времени. Но после гибели мужа мама вернулась в Усть-Тулатинку. Она надеялась на помощь большой семьи мужа. Ничего не оправдалось. Помогали ей в деревне совсем не родственники. Работать в школе она не бросала никогда. Жила с няней. Девушку звали Катя и она прожила с мамой всю войну. Появилось хозяйство и огород. Жилье дали от школы.
Галя здесь смотрит так же внимательно, как и на своих первых фото. Вот именно это лето, когда мы приехали к ней в Барнаул, а потом поехали в Завьялово, я помню очень хорошо.
О маме и Гале еще буду писать. Есть что. И вы пишите о семьях. Это важно. Нас всё меньше и детям знать о родне нужно обязательно.
Всем удачи, тепла в душах и квартирах.
Пишите нам, советуйте, советуйтесь.