Ферганскую долину не зря называют самой Средней Азией. Это самобытный, самодостаточный мир, зеленый, плодородный, до предела обжитой и густонаселенный. Включив в себя части территорий трех советских республик, долина всегда была этаким "плавильным котлом" многих народов и языков. Случались между ними конфликты, но в советское время они носили локальный характер и редко выходили за пределы кишлаков.
Однако события в кыргызском городе Ош, случившиеся в 1990 году, нарушили хрупкий баланс, существовавший на этой земле. Столкновения между узбеками и кыргызами, вылившиеся в резню и городские погромы, по разным оценкам унесли жизни от 300 до 10 тысяч человек и запустили череду межнациональных конфликтов в регионе, длившихся два десятилетия. Их отголоски слышны и по сей день.
Это девятая, заключительная часть цикла о межэтнических конфликтах Советского Союза. Предыдущая рассказывает о "черном феврале" 1990 года в Душанбе, после которого начался массовый исход некоренного населения из Таджикистана.
Земельные проблемы
После Оша волна ухода русских, немцев, татар, евреев, украинцев и белорусов прокатилась и по Киргизии. Люди видели, чем закончилась жестокая резня, начавшаяся как драка за землю, и понимали, что тот порядок, который с большим трудом штыками и автоматами восстановила Советская Армия, продержится недолго. Выражаясь спортивным языком, кыргызов и узбеков развели в разные углы ринга. Но бой между ними не закончился. Это был всего лишь перерыв. Хрупкий и недолгий.
Весной 1990 года в Средней Азии особенно остро встали социально-экономические вопросы. При этом самой чувствительной оказалась земельная проблема — главная для многих молодых кыргызов. Дело в том, что в южных областях республики, относящихся к Ферганской долине, большинство населения были узбеками. Они веками возделывали хлопковые поля, содержали цветущие сады и составляли большинство в богатых колхозах Киргизии и Узбекистана, а также в кыргызских городах Оше, Джелал-Абаде и Узгене.
Кыргызы же традиционно вели полукочевой образ жизни и занимались больше скотоводством, чем земледелием. Конечно, советская власть, коллективизация и принуждение к оседлости поменяли весь расклад. Но в Ферганской долине — самом густонаселенном районе Средней Азии — все места уже давным-давно были освоены и заняты узбеками. Поэтому кыргызам земля доставалась по остаточному принципу, а то и не доставалась вовсе. В эпоху "развитого социализма" с этим как-то мирились, но с началом перестройки среди кыргызов начались волнения и митинги, достигшие своего апогея в 1990 году.
Все началось с непрекращающихся митингов во Фрунзе (ныне Бишкек), где люди требовали от власти выделения земельных участков под жилищное строительство. Аналогичные выступления проходили и на юге республики — в городах Ош и Джелал-Абад. Безземельные ошские кыргызы, жившие преимущественно на съемных квартирах, требовали передать им под застройку земли колхоза имени Ленина на северных окраинах Оша. Против были узбеки, годами выращивавшие хлопок на этих полях.
А дополнительно их возмущение вызывало еще и решение республиканских властей о придании кыргызскому языку статуса государственного. Они тоже проводили свои митинги и требовали от властей создание на юге Киргизии узбекской автономии и широкие права узбекскому языку.
Спираль конфликта
Одним словом, к началу лета Ош и его окрестности представляли собой огромную пороховую бочку с уже горящим фитилем. Ее взрыв был лишь делом времени. И он наступил 4 июня 1990 года. До этого областные власти согласились выделить землю колхоза им. Ленина в размере 32 гектаров безземельным кыргызам. Но спустя несколько дней они под давлением республиканского начальства отменили свое же решение, что было встречено ликованием среди узбекского населения Оша.
Обиженные кыргызы пришли на хлопковые поля колхоза утром 4 июня для очередного митинга и самозахвата земли. Им навстречу выдвинулись узбеки. Всеобщей драке стенка на стенку удалось избежать, так как милиция, вовремя узнавшая про сходку, стала барьером между сторонами. А на поле между тем кипели нешуточные страсти. Против полутора тысяч кыргызов собралась толпа в 10 тысяч узбеков, которая угрожающе размахивала железными прутьями. Между ними стояла лишь цепь милиции, правда, вооруженная автоматами. До какого-то момента ей удавалось сдерживать толпу, но когда в сотрудников полетели камни и бутылки со стороны узбеков, они открыли огонь. По одним данным погибло шесть человек, но драки удалось избежать. По другим толпа смяла милицию и на поле началось настоящее побоище, закончившееся ожидаемой победой численно превосходящих узбеков.
После этого распалившая себя толпа двинулась разными путями в город, поджигая машины и избивая представителей "враждебной" национальности. Уже на следующие сутки запылал весь юг Киргизии. В Оше нападавшие громили магазины, объекты культуры, жгли машины и киоски. Атаковали даже на здание городского отдела УВД, но милиция смогла его отстоять. В соседнем Узгене просто начался один сплошной погром — узбеки избивали всех выловленных на улице кыргызов. Те вначале побежали из города, но встретившись со спешащей с севера подмогой, повернули обратно. Началось кровавое побоище, где гибли люди с обеих сторон.
В третьем по величине городе Киргизии Джелал-Абаде тоже вспыхнули погромы. На помощь землякам уже спешили отряды узбеков с Андижанской области Узбекской ССР, а местные жители начали массово выселять арендовавших жилье кыргызов. Сотни семей вмиг очутились на улице, пополнив ряды беженцев. К ним добавились те кыргызы, что жили на территории соседнего Узбекистана — там хоть массовых погромов и не было, но людей выгоняли из домов, позволяя взять с собой лишь самое необходимое.
Анархия на юге республики продолжалась и на следующий день 6 июня. В самом Оше распалившиеся узбеки напали на здание ПАТП, где сожгли 8 автобусов, а потом атаковали городскую насосную станцию, что привело к ее остановке. В городе прекратилась подача воды и встала канализация. Но не это было самым главным. К очагу противостояния срочно спешили многотысячные отряды помощи из кыргызского Фрунзе и узбекского Андижана. Лишь только когда угроза полного потери юга Киргизии встала отчетливо и остро, в область ввели армейские части.
Осколки "дружбы"
Ценой огромных усилий им удалось остановить продвижение стихийных узбекских отрядов, шедших к Ошу со стороны Андижана и Намангана. Сделать это было непросто — разъяренная толпа сметала кордоны и поджигала машины. Но остановили её не штыки и танки, а призывы главных религиозных деятелей Узбекистана одуматься и прекратить резню. К кыргызам с теми же словами обратился Чингиз Айтматов. Сообща резню удалось остановить, но локальные стычки в Оше и Узгене продолжались три дня. Порядок наводили еще долго — вспышки насилия длились вплоть до августа, а чрезвычайное положение в области отменили лишь в ноябре 1990 года.
Точных сведений о том, сколько в результате Ошских событий 1990 года пострадало человек, нет до сих пор. Официальные числа предельно скромны: погибло 305 человек, ранения получили 1400 человек, сожгли 570 домов, 90 автомашин, совершили 420 разбоев и грабежей. Если же верить неофициальным источникам, то число жертв Ошской резни исчисляется тысячами, и могло доходить до 10 тысяч человек.
Таковы сухие цифры. Но за ними стоят покалеченные души и сердца тех, кто потерял своих родных и близких. К сожалению, судьбы отдельных людей — тех, кто осиротел, кто был вынужден под покровом темноты с одним лишь узелком в руках бежать в чужие края — потонули в процессе геополитического развода "пятнадцати сестер". Веками их союз скрепляла декларируемая дружба народов, в том числе. Изнанку этой "дружбы" почувствовали на себе все те, кто враз оказался чужими в родной стране.
Сейчас обо всех описанных в этом цикле событиях как-то не принято открыто вспоминать и обсуждать их. Оно и понятно — любой разговор похож минное поле. Словно идешь по лезвию и есть большая опасность пораниться. Может быть, настанет тот момент, когда историки смогут без излишней политкорректности и избирательности рассказать о национальных трагедиях и предпосылках, которые к ним привели. Но для этого должно пройти очень много времени.