Предыдущая часть.
Рядовой брёл в абсолютной темноте, как во время обряда Алелекэ. Но в этот раз не было птицы-проводника. Он шагал, но не чувствовал опоры, ему хотелось думать, что он идёт, а не парит на месте в невесомом нигде.
Впереди забрезжил красноватый отблеск, и Ерохин побежал к нему. Он надеялся, что это выход. А если не он, то хотя бы пустельга, которая выведет его. Он потерял контроль, и не знал, что делает демон с его телом.
Вместо выхода Ерохин оказался у себя дома в тот день, когда пришли немцы. Он знал, что неуязвим для их оружия.
Сотня немецких солдат ничего не смогли сделать с ним. Реки крови пролились на улочки деревни. Острые когти оказались превосходным оружием. Ярость, гнев и ненависть к немцам нашли выход в резне. Когда всё было кончено, он выдохнул, упал на колени и закрыл глаза. А когда открыл, то увидел, что перед ним лежит мать, и его когти проткнули ей грудь.
- Нет! - Завопил Ерохин.
И оказался в полной темноте. Оглушительный смех демона звенел в ушах.
***.
Так вот где ты прятался всё это время! Веками я искал тебя, предатель!
Ерохин очнулся в своём теле и быстро понял, что он здесь бессилен.
Его руки, разбухшие от силы и мышц, подняли ритуальный камень, словно пушинку, и отбросили. В земле алело и обдавало жаром огненное кольцо-портал.
Аскольд пришёл в себя. В его глазах отражался монстр, лишь отдалённо напоминавший юного диверсанта. Бугрящиеся мускулы рвали одежду, с зубов капала ядовитая слюна, а лицо исказила гримаса ярости.
Ерохин отвернулся и прыгнул в портал. Тайник демона оказался огромной пещерой с каменным плато посреди моря лавы. Сколько хватало глаз сверху вниз протягивались сталактиты из магмы и пламени. Пахло серой, но Ерохину нравился аромат. Постепенно его разум всё больше поглощался демоном, и его это радовало, ведь тот, другой, боялся. Он сидел на троне из черепов в центре плато и трясся от ужаса. Вокруг стояли клетки с остальными бойцами отряда, а возле одной из них лежало в груду сваленные вещи и оружие.
Краем глаза Ерохин заметил, что в портал провалился капитан Вебер. Со стоном он упал на камень и попытался подняться. Жалкий человек, Ерохину нет до него дела.
Ты думал, что сможешь прятаться вечно?
Демон не ответил и бросился в стремительную атаку. Ерохин был меньше, но быстрее. Он уклонился от лапы с когтями и вонзил свои под чёрную кожу. Брызнула оранжевая кровь. Демон взревел. Ерохин испытал ни с чем не сравнимое удовольствие. Сила, мощь, бесконечная ярость, всё это теперь в его власти. Он ударил ещё раз. Демон снова взвыл и отскочил, зажимая раны. Ерохин не собирался отставать от него и сам бросился в атаку. Но, похоже, демон всю жизнь готовился к этой схватке. Он уклонился от сверкающих остротой когтей Ерохина и полоснул по спине. Брызнула горячая кровь. Ерохин отлетел к клетке, которая жалобно скрипнула под его весом и сломалась.
- ЄРохін, ти, чи що? - В разбитой клетке чуть живой от страха сидел Нехлебко. Он пригляделся к демоническому лицу и закричал. - Хлопці, це ж Єрохін!
Волнение диверсантов усилилось. Теперь у них появились надежда и боец, за которого можно болеть!
Ерохин попытался вскочить, но демон смертоносным ураганом ударов обрушился сверху. Нечеловеческая реакция позволила отбить почти все удары, но несколько оставили кровоточащие раны.
А ты готовился. Становится интересно!
Мощным пинком Ерохин отбросил демона от себя и сам прыгнул сверху. Коленями придавил лапы врага и принялся с упоением полосовать его морду. Оранжевая кровь окропила плато, ручейками потекла в озеро лавы, залила глаза Ерохина, но ему было плевать. Удар за ударом обрушивал он на голову демона. Один его глаз потух от полученных повреждений. Больше упоения и удовольствия он в жизни не испытывал. Это чудесное чувство, когда твои руки обрушивают всю силу и гнев на плоть врага, не описать словами. Демон будет первым в его яростной жатве.
Противник улучил момент и открыл пасть, из которой с рёвом хлынуло пламя. Оно отбросило Ерохина на край плато. Демон подскочил и сомкнул когти на шее Ерохина. Он поднял его и ударил об землю, потом ещё. И ещё. Теперь демон вымещал злобу, копившуюся много веков.
- Приказываю помочь нашему… демону! - Лейтенант выпрыгнул из клетки, которую открыл Нехлебко и помог подняться Аскольду.
Тарас, Алелекэ и старшина схватили оружие и открыли огонь по демону. Пули отскакивали от чёрной кожи, но с удовольствием вгрызались в раны. Демон на миг остановился, замешкался. Этого хватило, чтобы Ерохин схватил его обеими руками за когти на шее и начал раздвигать. Демон взвыл, видя, что враг ускользает, и ударил второй лапой. Ерохин поймал удар ладонью. Когти пронзили её, но не грудь.
Ха-ха-ха! Неплохо, мой старый враг!
Ерохин изо всех сил держал лапы монстра, но они медленно приближались к его груди. Демон удвоил натиск и пронзил Ерохина когтями. Тот закричал от боли.
- Тарас, давай взрывчатку! Я знаю, что ты всё равно стащил её! - Где-то далеко вопил Довлатов. - Остальные, прикройте его!
На монстра снова обрушился рой пчёл из раскалённого свинца. Занятый Ерохиным, демон не мог прибить надоевших людишек. От бессилия он завопил, и в этот момент кто-то из людей вскочил сзади на камень, прыгнул и оказался на его спине. И что-то с усилием затолкнул ему в глотку.
Ерохин увидел, как Шинкевич запихивает демону в пасть противотанковую гранату, и пнул врага в живот. Монстр от удара кубарем откатился к другому краю плато. Он пытался когтями разорвать свой живот, но не успел. Демон исчез в ярком взрыве, и от него остались только копыта и дымящиеся ошмётки, падающие сверху.
Как здорово! Ещё! Ещё!
Взор демона-Ерохина обратился на диверсантов.
- Щось у нього погляд недобрий, - сказал Нехлебко, пятясь назад.
- Ерохин! - Зазвучал в голове голос Аскольда.
Капитан Вебер едва стоял, поддерживаемый Довлатовым, и смотрел в глаза демону.
- Я ошибся, Ерохин! Немцы не призвали Мефистофеля. Их ритуал прервали. Мефистофеля призвали мы!
«Не может быть, - подумал Ерохин. - Я — Мефистофель?»
Мефистофель - это я, а ты — моя тушка. И я хочу ещё крови! Твои друзья умрут, чтобы утолить мою жажду!
- Ерохин, это не ты! - Вопил Вебер в голове.
Молчи, человек.
Ерохин двинулся к Аскольду с чётким намерением вспороть живот когтями и добить израненного чекиста.
- Стой, Ероха! - Путь демону-Ерохину преградил Шинкевич. - Сопротивляйся этому! Ты человек! Не дай сделать из тебя бездумного зверя!
Прочь.
Демон шагнул к старшине и занёс руку для смертельного удара.
«Нет!» - Закричал Ерохин внутри.
Когти замерли в сантиметре от лица старшины, но тот не дрогнул. Огромным усилием воли Ерохин сдерживал демона. Но с каждым мгновением это становилось труднее, и когти приближались к голове Шинкевича.
Пусти, и я дам тебе вечное упоение смертью живых!
«Уходи!»
Ты мой.
- В круг! Возьмитесь за руки! - Грохотал голос Вебера в голове Ерохина. Остальные удивлённо оглянулись на капитана, но его уста молчали.
- Быстрее, пока Ерохин сопротивляется! Только вместе мы сможем прогнать демона!
- Слушайтесь капитана! - Разнёсся громовым эхом голос лейтенанта.
Бойцы мгновенно окружили Ерохина и взялись за руки.
- Пой Алелекэ, - послал мысленный сигнал Вебер. - А я помогу.
Алелекэ запел. Тягучая, как свежий мёд, чукотская песня разлилась под сводами пещеры. Повеяло морозом, лава недовольно зашипела и забулькала в озере, но песню это не остановило. Мелодичный звон колокольчиков оленьей упряжки пронёсся мимо. Холодный северный ветер ласково потрепал рыжую шевелюру Ерохина, одарил прохладой и улетел обратно на Север. Пахло жиром, копотью и домашним теплом. Кто-то очень родной и близкий звал к огню — поспел отвар из трав, что придаст покой и умиротворение.
Демон внутри слабел, но не спешил уходить.
Неопытный шаман, но сильный. С каким наслаждением я убью его.
Пустельга влетела в портал и порхнула к Ерохину. Она обратилась в необыкновенной красоты женщину с огненно-рыжими волосами, протянула руки к лицу Ерохина и легонько поцеловала в лоб.
- Мама… - успел прошептать он.
***.
Строгая мать смотрела на Ерохина сверху вниз. Её волосы, собранные в строгий хвост, прятались под белым платком.
- Ну, давай рассказывай, чего меня в школу вызывают? - Её голос был строг, но полон материнских любви и беспокойства.
Ерохин повесил рыжий чуб и прогундосил:
- За драку.
- За драку? Мы тебя драться не учили!
- Я знаю! Простите меня.
- Отец придёт и ремня всыплет. Ты в школу не драться ходишь, а получать знания! Сам-то как? Где болит?
- Нигде, - буркнул Ерохин, готовый провалиться от стыда под землю. Теперь его всё лето гулять не пустят, будет по дому помогать. К гадалке не ходи.
- Чего случилось-то? Парту не поделили? И с кем? - Мать вытерла мокрые руки, положила полотенце на тёплую печку и строго нависла над сыном.
- Не парту! Это вообще не в школе было! - Ерохин принялся с жаром рассказывать, надеясь честностью заработать прощение.
- А где?
- У пруда. Борька там… У-у-у, сволочь!
- Ну-ка, не ругайся!
Но Ерохин не обратил внимания на предостережение матери.
- Он в полынье щенка топил. Потопит, даст отдышаться, а потом снова окунает! Живодёр проклятый! Я как увидел, щенка отобрал, а его бил, пока кровь носом не пошла. А потом… потом ещё бил, а там уж ребята оттащили.
Мать глубоко вздохнула и села на колени перед сыном.
- Ох, горе ты моё луковое, - обняла она Ерохина. - Ты правильно поступил. Иногда за жизнь приходится драться. Так уж мир устроен, маленький мой. В этом нет ничего постыдного. Главное, человека не растерять.
Ерохин кивнул и обнял мать в ответ.
- А щенок-то где?
- Вот, - Ерохин расстегнул шубу и достал того из-за пазухи. Черно-белое чудо радостно гавкнуло.
- Ладно, будет двор от недругов охранять. Иди, умывайся, я щенка покормлю и пирожки с печки достану.
***.
Пустельга ещё мгновение висела в воздухе и растаяла.
«Уходи! Я не стану тобой!» - Вопил Ерохин на демона. Медленно когти отдалялись от лица Шинкевича. Ерохин, напрягая все жилы, отвёл руку назад и сжал её в кулак, впиваясь когтями в ладонь.
Закапала кровь.
Что ты делаешь?
Алелекэ продолжал петь, Аскольд и остальные стояли и покачивались, закрыв глаза. Один за другим они начали подпевать чукче. Последним к пению подключился Ерохин. Друзья не слышали его, но слышал демон и он сам.
Песня вибрировала под сводами пещеры, она приобрела осязаемую силу. Тугой плетью хлестала по проклятому месту, построенному на крови и костях. Мороз упругими ударами бил по лаве, а та отвечала огненными пузырями и всё больше чернела. Сталактиты из магмы иссякали и гасли. Волны живой силы накрывали Ерохина и заставляли Мефистофеля корчиться в муках. Тело Ерохина перестало быть приятным и безопасным местом для демонских игр.
Демон злобно завопил, сотрясая пещеру в предсмертной агонии, и исчез. Ерохин упал, истекая кровью. Рядом загрохотали камни — пещера рушилась.
Его сознание гасло, а мимо пробегали к порталу ноги.
- С такой раной люди не живут, - где-то далеко сказал Шинкевич.
***.
- Ну? Ежели нечем крыть, то и помалкивай тогда! Дай настоящим господам поиграть.
- А навіщо мені крити? А я переведу. На, Алелекэ, пригощайся!
- Не честно, однако. Я тебе эти шестёрки на погоны оставлю, однако.
- Отставить балаган. Дайте Ерохину поспать нормально. Сон — лучшее лекарство.
- Судя по тому, как у товарища рядового подрагивают ресницы, он уже не спит, товарищ лейтенант.
Ерохин понял, что притворяться больше нет смысла и открыл глаза. Белизна больничной палаты ослепила его. Солнце било яркими лучами сквозь кружевные шторы и грело веснушчатое лицо юноши. На соседней койке сидели Алелекэ, Тарас Незлебко и Семён Шинкевич и бесстыдно резались в переводного дурака. Лейтенант Довлатов курил на табурете возле койки Ерохина, стряхивал пепел на улицу и читал газету. Аскольд Вебер, наполовину замотанный в бинты, замер на кресле-каталке посреди палаты. Как обычно, его лицо не выражало никаких эмоций, но голубые глаза лукаво улыбались.
- Ну, товарищи бойцы, позвольте вас поздравить! - Мысленно обратился ко всем капитан Вебер. Он ещё не отошёл от контузии и говорил ужасно плохо. - Ваш отряд из диверсионного преобразован в Первый Демонический. Лейтенант Довлатов назначен его командиром. Я буду координатором.
Нехлебко грустно вздохнул и сбросил карты.
- Мене на хуторі засміють, якщо скажу, що з чортами воював!
Вебер посерьёзнел и послал строгую мысль:
- Это секретная информация!
И довольно улыбнулся, глядя на Довлатова.
Лейтенант рассмеялся.
- Ну, Асик, какие будут приказы?
- У Аненербе тысячи щупалец, а мы обрубили только одно, - говорил Аскольд. - Есть данные, что Аненербе нарастили активность в глубоком тылу в Восточной Европе, и некоторые их проекты близки к завершению...
Ровный бубнёж Вебера в голове усыплял. Кроваво-красная пустельга влетела в окно и села на изголовье кровати, и солдат Первого Демонического закрыл глаза и спокойно уснул.
- Спасибо, - пробормотал он во сне, но никто не заметил.
***.
Ерохину снился пылающий мир с гигантским дворцом из огня и магмы. На вершине дворца на троне из уродливого рогатого черепа восседал демон с красивым человеческим лицом.
Ты же не думал, что вы прогнали меня навсегда?