Маше пришлось проехать несколько станций метро, чтобы добраться до долгосрочной парковки, где была припаркована ее старая, заброшенная, потрепанная машина. Прошли годы с тех пор, как она в последний раз садилась за руль, поскольку Рома всегда брал на себя обязанности ведущего водителя, чтобы похвастаться своим драгоценным "Лексусом", и когда она шла по огромной, заполненной тенями парковке, волоча за собой чемодан, она задавалась вопросом, сможет ли она вообще когда-нибудь сесть за руль. Это была еще одна из тех вещей, которые она упустила из виду в ходе своих отношений.
Поездка, чтобы добраться только сюда - на эту парковку на окраине города, - казалась бесконечной. Когда она шла к своей машине, ее шаги эхом отдавались на замерзшей парковке, она чувствовала себя почти слишком усталой, чтобы идти дальше.
Не совершала ли она ошибку? она задумалась. Должна ли она повернуть назад?
"Вот и она".
Маша обернулась и увидела, что служащий гаража улыбается ее потрепанной машине, словно сочувственно. Он протянул руку и помахал ее ключами. Мысль о том, что впереди у нее еще восемь часов езды, казалась ошеломляющей, невозможной. Она уже была измотана физически и эмоционально.
- Ты собираешься их забрать? - наконец спросил он.
Мария моргнула, не осознавая, что отключилась. Она стояла там, каким-то образом понимая, что это поворотный момент. Упадет ли она в обморок, убежит ли обратно к своей прежней жизни? Или у нее хватит сил двигаться дальше?
Она наконец стряхнула с себя мрачные мысли и заставила себя быть сильной. По крайней мере, сейчас. Она взяла ключи и торжествующе направилась к своей машине, пытаясь проявить мужество и уверенность, но втайне нервничая, что машина даже не заведется, а если и заведется, то она даже не вспомнит, как водить.
Она села в промерзшую машину, закрыла глаза и повернула ключ зажигания. Если она заведется, сказала она себе, то это знак. Если бы машина была мертва, она могла бы повернуть назад.
Ей не хотелось признаваться в этом самой себе, но втайне она надеялась, что машина не работает.
Она повернула ключ.
Машина затарахтела.
Для Маши стало большим сюрпризом и утешением то, что, хотя она и была несколько эксцентричным водителем, она все же знала основы того, что делала. Все, что ей нужно было сделать, это нажать на газ и ехать.
Это было освобождением - наблюдать, как мир пролетает мимо, и постепенно она избавилась от своего настроения. Она даже включила радио.
Ревело радио, окна были опущены, Маша крепко сжала руль руками. По ее мнению, она выглядела как гламурная сирена 1940-х годов в черно-белом фильме, когда ветер трепал ее идеально уложенную прическу. На самом деле холодный февральский воздух сделал ее нос красным, как ягода, а волосы растрепались в беспорядке.
Вскоре она покинула город, и чем дальше на север она забиралась, тем больше дорог зарастало вечнозелеными растениями. Она дала себе время полюбоваться на их красоту, пока она пролетала мимо. Как легко она позволила втянуть себя в шум и суету городской жизни. Сколько лет она на самом деле пропустила мимо ушей, не останавливаясь, чтобы насладиться красотой природы?
Вскоре дороги стали шире, количество полос движения увеличилось, и она выехала на шоссе. Она завела двигатель, разгоняя свою потрепанную машину быстрее, чувствуя себя живой и очарованной скоростью. Все эти люди в своих автомобилях отправляются в путешествие в другое место, и она, Мария, наконец-то стала одной из них. Возбуждение пульсировало в ней, когда она гнала машину вперед, увеличивая скорость настолько, насколько осмеливалась.
Ее уверенность росла по мере того, как дороги проносились под ее шинами. Когда она пересекла границу Москвы, до нее действительно дошло, что она действительно уезжает. Ее работа, Рома, она наконец-то избавилась от всего этого багажа.
Чем дальше на север она продвигалась, тем становилось холоднее, и Маша в конце концов вынуждена была признать, что было слишком холодно, чтобы держать окно открытым. Она закрыла окна и потерла руки, жалея, что на ней нет чего-нибудь более подходящего по погоде. Она уехала из Москвы в своем неудобном рабочем костюме, и в очередной момент импульсивности выбросила приталенный пиджак и туфли на шпильках в окно. Теперь на ней была только тонкая рубашка, а пальцы ее босых ног, казалось, превратились в застывшие глыбы льда. Образ кинозвезды 1940-х годов разлетелся вдребезги в ее сознании, когда она взглянула на свое отражение в зеркале заднего вида. Она выглядела потрясенной. Но ей было все равно. Она была свободна, и это было все, что имело значение.
Прошли часы, и не успела она опомниться, как ее родной город остался позади, далекое воспоминание, просто место, через которое она проезжала на пути к лучшему будущему. Небо над головой Марии начало менять цвет, с ясного голубого на душно-серый, напоминая ей, что к тому времени, когда она доберется до дома, уже стемнеет.
Она подъезжала к месту назначения, многие дома здесь были высокими, обшитыми деревянными панелями и выкрашенными в различные пастельные оттенки. Маша была всего в нескольких часах езды от дома, но уже все казалось ей чужим - все возможности, все разные места, где можно жить, быть и посещать. Как она провела семь лет, живя только одной версией жизни, продолжая старую, знакомую рутину, повторяя один и тот же день снова и снова, ожидая, ожидая, ожидая чего-то большего? Все это время она ждала, когда Рома возьмет себя в руки, чтобы она могла начать следующую главу своей жизни. Но все это время у нее была сила быть движущей силой в своей собственной истории.
Она обнаружила, что проезжает по мосту, исчезли деревья, которыми можно было любоваться, их сменили отвесные скалы. В животе у нее заурчало, напоминая, что обед пришел и ушел, а она ничего с этим не сделала. Она подумывала остановиться на стоянке для грузовиков, но желание добраться до дома было слишком велико. Она сможет поесть, когда доберется туда.
Небо открылось, дороги были широкими и многочисленными, равнины простирались либо сбоку от нее, насколько она могла видеть. Маша не могла не думать о том, насколько широк мир, сколько людей в нем на самом деле живет. Чувство оптимизма сопровождало ее всю дорогу, где над ней проносились самолеты, их двигатели урчали, приближаясь к взлетно-посадочной полосе для посадки. Она помчалась дальше, миновав следующий город, затем дальше где дорога шла вдоль железнодорожные пути. Маша всматривалась в каждую мелочь, испытывая благоговейный трепет перед размерами мира.
Она помчалась по мосту, отчаянно желая остановить машину и полюбоваться видом озера. Но небо становилось все темнее, и она знала, что должна поторопиться, если хочет добраться до полуночи. Отсюда было еще по меньшей мере три часа езды, и часы на приборной панели уже показывали 9 часов вечера. Ее желудок снова запротестовал, ругая ее за то, что она пропустила не только обед, но и ужин.
Из всех вещей, которых Маша больше всего ждала, когда приедет в дом, это проспать всю ночь напролет. Начинала сказываться усталость; диван Алисы был не особенно удобным, не говоря уже об эмоциональном потрясении, в котором Мария пребывала всю ночь. Но в ее доме на была красивая кровать из темного дуба с балдахином, которая стояла в главной спальне, той, которую делили ее родители в более счастливые времена. Мысль о том, что все это будет принадлежать ей одной, была неотразимой. Несмотря на то, что небо грозило снегом, Маша решила не ехать по шоссе, ее отец любил ездить по менее используемому маршруту - серии мостов, перекинутых через мириады рек.
Она съехала с шоссе, испытывая облегчение от того, что хотя бы снизила скорость. Дороги казались более коварными, но пейзаж был ошеломляющим. Маша смотрела на звезды, мерцающие над прозрачной, искрящейся водой. Она оставалась на маршруте №1 вдоль всего побережья, открывая свой разум красоте, которую он открывал для нее. Небо из серого превратилось в черное, вода отражала его изображение. Это было похоже как будто она мчалась сквозь пространство, направляясь в бесконечность. Направляясь к началу остальной части своей жизни.
Продолжение следует...
Начало читай тут 👇👇👇