При слове «пушка» большинство читателей сразу представят себе довольно внушительное сооружение на массивном лафете, вокруг которого суетится многочисленный расчет. Если поставить рядом с ней самолет, то попытка объединить в одну боевую систему эти два агрегата покажется полным техническим нонсенсом. Настолько несовместимы стремительная крылатая машина и литая пушка. Конечно, более сведущий человек может возразить: «На самолеты ставят только маленькие пушечки, чуть больше по калибру пулемета и подобной конструкции». Но прав он будет только отчасти: стремительный рост размеров, а главное боевой живучести многомоторных бомбардировщиков привел конструкторов к необходимости принять адекватные меры по увеличению мощности средств их поражения.
Еще в начале Первой мировой войны немецкие летчики в течение полутора лет никак не могли сбить тяжелый русский самолет «Илья Муромец», что породило многочисленные легенды о его мощной броневой защите. Только в конце 1916 года, навалившись на одинокого «Муромца», проводившего глубинную разведку, сразу целой сворой (20 шт.) истребителей, немецкие асы после почти часового боя смогли, наконец, его «завалить». Экипаж совершил вынужденную посадку, расстреляв все ленты бортовых пулеметов и даже патроны из «Маузеров», только после выхода из строя от огня противника трех моторов из четырех и начавшегося пожара. На земле среди обломков немцы обнаружили четыре обгоревших тела русских авиаторов. Их с воинскими почестями похоронили. Брони на самолете немцы, конечно, не обнаружили, зато насчитали на боевой машине более 300 пулевых пробоин, что повергло их в полное уныние и стало могучим стимулом как к усилению огневой мощи истребителей, так и к созданию собственных самолетов-гигантов. Вот подлинные слова самого Сикорского: «За всю войну эти аппараты совершили около 400 боевых полетов, причем всего лишь один раз воздушный корабль не вернулся к своим».
Еще большая потребность в мощном средстве поражения была у штурмовой авиации. Появление штурмовиков привело к существенному усилению бронирования крыш танков и другой бронетехники. Например, «Королевский тигр» имел защиту сверху толщиной в 40 мм (в начале войны основной немецкий средний танк Pz.Kpfw III имел лобовую броню всего в 30 мм). Ничего другого, кроме пушки, на примете у оружейников тогда еще не было. Пришлось идти старым испытанным путем – наращивать калибр, т.е. в очередной раз ломать голову над парадоксальными идеями, с целью совместить несовместимое – самолет и орудие достаточно крупного калибра. Эти муки продолжались до тех пор, пока бурное развитие ракетной техники не разрешило все казавшиеся не решаемыми проблемы. Наш рассказ о некоторых, на наш взгляд, наиболее интересных образцах крупнокалиберной авиационной артиллерии (за «порог» возьмем 37+ мм) и самолетах ею оснащенных.
Попытки использовать аэроплан в качестве истребителя начались с опытов по использованию обыкновенного ружья с борта двухместного самолета «Кертисс». Эти испытания проводились на полигоне Шип-шед-Бей (Нью-Йорк) в 1910 году лейтенантом армии США Джакобом Эль Фикелем (Jacob Earl Fickel; 1883–1956), и не дали достаточно обнадеживающих результатов.Зато эти эксперименты привели к созданию пулеметов с низкой отдачей. Первые самолетные пулеметы были запатентованы Сэмюэлем Нилом МакКлином (Samuel Neal McClean; 1857–1930) в 1911 году. Пулемет требовал дальнейших доработок, естественных при конструировании и создании нового типа оружия. Под давлением кредиторов МакКлин передает свои патенты в компанию Исаака Н. Льюиса (Isaac Newton Lewis; 1858–1931), который впоследствии переработал и улучшил пулемет, сделав его коммерчески успешным.
По мере приближения Первой мировой войны интерес к истребителям возрастал, но война застала авиацию практически безоружной. Предполагалось, что самолеты будут использоваться в качестве разведчиков и, быть может, бомбардировщиков. О воздушных боях тогда никто еще даже и не думал. Установку вооружения расценивали как малоэффективную для самолетов, а задачу бомбардировок возлагали на дирижабли. Тем не менее самолеты оказались великолепными разведчиками. Если ранее данные о противнике собирала конница, причем ее возможности были ограничены в отношении глубиной разведки и сопряжены с большим риском, то полеты самолета-разведчика предоставляли более точные, оперативные и документированные данные. Притом с минимальным риском, в связи с отсутствием вооружения на самолетах противника. Именно по этой причине на первых самолетах летчика обычно размещали сзади, а летнаба – спереди. Считалось, что наблюдатель должен иметь большее поле обзора.
В самые первые дни боев пилоты воюющих сторон, встретившись иной раз в воздушных просторах, вежливо помахивали друг другу крыльями и разлетались восвояси. Однако подобного благодушия хватило очень ненадолго. С возрастанием эффективности воздушной разведки каждый полет вражеского аэроплана оборачивался существенными потерями. Во многом благодаря деятельности воздушной разведки, французское командование смогло раскрыть замыслы немецкого генерального штаба о нанесении основного удара через Бельгию к берегам Марны, а не к стенам Парижа. Своевременно принятые меры предрешили исход битвы на Марне 5-9 сентября 1914 года и начало затяжных боев. Оперативной доставке данных о передвижениях противника, французское командование обязано, между прочим, нашему соотечественнику летчику-добровольцу Белоусову. Он вместе со своим командиром эскадрильи капитаном Жанеро вылетел на разведку, и обнаружил, что армия немецкого генерала фон Клука изменила направление движения, оголив линию фронта на несколько десятков километров, что было совершенно неожиданным. Ибо из ее состава два корпуса и конная дивизия срочно были отправлены в Восточную Пруссию. В этот разрыв и устремились французы. Белоусов был награжден военной медалью за заслуги в этой операции, названной потом «Чудом на Марне». «Неисповедимы пути Господни и русского человека»!
Таким образом, перед авиацией встала острейшая проблема нейтрализации воздушных разведчиков. Способы борьбы в первую очередь стали искать сами пилоты. Перестрелки в воздухе из личного оружия прекратились практически сразу, поскольку их эффективность была равна нулю. Прекрасно эту сцену обыграли в фильме «Служили два товарища», когда в ответ на выпущенный из револьвера по врагу целый барабан пуль герой Роллана Быкова получил «кукиш» от белого летчика.
Армии требовался эффективный способ воспрепятствования полетов вражеских аэропланов. Обстрел с земли не мог обеспечить это, поскольку на высоте 1000-1200 м аэроплан не доставали ни ружейные ни пулеметные пули. Высказывались предположения о возможности сбивать самолеты противника удачно направленной струей воздуха от пропеллера своего самолета. Несколько способов «приземления» вражеских аэропланов придумал и Петр Николаевич Нестеров (1887–1914), талантливый летчик и конструктор. Не без внутренней борьбы один за другим отвергались варианты самодельного вооружения: нож на хвостовом костыле; трос с гирькой на конце – с его помощью предполагалось запутывать винт самолета противника; крюк-кошка с толовой шашкой для подрыва вражеских аэропланов. Думал Нестеров и о применении пулемета, стреляющего поверх винта, но, к сожалению, свой замысел осуществить не успел. Да и не те были условия в России в начале войны, чтобы реализовывать такие новаторские планы. Авиационные отряды состояли в основном из спортивных машин, часто отслуживших свой срок.
Нестеров же считал, что основой воздушного боя должно было стать маневрирование. И Петр Николаевич решается на попытку прямого тарана противника. Учитывая весь свой опыт в сфере фигурного летания, Нестеров считал этот шаг вполне оправданным, и не более опасным, чем столкновения конника с конником на земле. Вот что последовало за этим решением.
«Альбатрос» прилетал практически каждое утро. Сделав несколько кругов над городом Жолкневым, где размещался штаб 3-й армии, разведчик с австрийскими опознавательными знаками безнаказанно удалялся за линию фронта. 26 августа 1914 года, «Альбатрос» вновь появился над городом,в нем находились пилот унтер-офицер Франц Малина (Franz Malina) и пилот-наблюдатель лейтенант барон Фридрих фон Розенталь (Friedrich von Rosenthal). Но, навстречу ему поднялся «Моран», легко настиг тихоходного разведчика и ударил его сверху колесами. «Альбатрос» на мгновение завис в воздухе, качнулся и рухнул на землю. Следом за ним «Моран» стал неуправляемо планировать — по-видимому, при столкновении Нестерова бросило вперед, и он погиб, ударившись виском о ветровое стекло. Трагическая случайность оборвала его жизнь.
В те дни одна из русских газет писала: «Итак, начало бою в воздухе положено. И первым бойцом является он, русский герой, носитель венца славы за мертвую петлю, Петр Нестеров». Нестеров погиб. Становилось очевидным, что необходимость вооружать самолеты и искать для этого оптимальное стрелковое оружие назрела. Впрочем, проблема была не только в отсутствии оружия воздушного боя – из нескольких десятков моделей только три: «Моран», «Спад» и «Фоккер-Е» показали относительную пригодность к роли истребителя.
История АО «Моран-Солнье» началась в 1910 году во Франции, когда братья Леон и Роберт Моран в содружестве с коммерсантом Раймондом Солнье основали акционерное общество. В 1911 году они выпустили свою первую продукцию – машину «МС» типа «А», представляющую собой одноместный моноплан с рототивным двигателем «Гном» мощностью в 50 л. с. Подобно основной массе монопланов того времени этот самолет управлялся по крену с помощью перекоса крыльев. Технический отдел французской военной авиации (ФАМ), выразил свое положительное отношение к этой машине и сразу принял ее на вооружение под обозначением МС-11. Дальнейшая история этого самолета – нескончаемый поток побед и всемирная слава. Перелет Мориса Табюта из Парижа в По, в том же году перелет по трассе Париж-Мадрид, установление нового рекорда высоты полета в 5610 м Роландом Гарро (Roland Garros; 1888–1918). В 1913 году уже в Великобри тании «Моран» с серийным номером 482 берет кубок воздушного дерби.
В декабре 1913 года на Парижском авиасалоне был представлен прототип «Моран-Солнье» Тип L. Самолет оборудовался 9-цилиндровым ротативным мотором «Гном-Моносупап» (100 л.с). Конструкция планера — цельнодеревянная (за исключением руля направления, набор которого выполнялся из стальных трубок). Обшивка в основном полотняная, в передней части фюзеляжа — фанерная.Экипаж 2 человека. Самолет получил ещё и неформальное название — «Парасоль», т.е. «Зонтик».
Столь значительные успехи «моранов» и приближение Первой мировой войны побудили командование французской армии произвести эксперименты по боевому использованию в качестве истребителей именно этих машин. Пионером в этой области оказался знаменитый французский пилот Ролан Гарро — он несколько раз устремлялся в погоню за немецкими аэропланами, но поразить ни одного из них не сумел. Все вооружение «Парасоли» в этих случаях состояло лишь из кавалерийского карабина, огонь из которого вел наблюдатель.
Дальнейшим развитием идеи своего моноплана стало для фирмы «Morane-Saulnier» появление самолета «Morane-Saulnier» Type N. Самолет представили публике в июне 1914 года на слете в Вене. Фюзеляж состоял из каркаса, покрытого обшивкой. Капот и передняя часть фюзеляжа обшивались алюминиевыми листами, остальная обшивка матерчатая. Крылья усиливались расчалками, крепившимися к стойкам над и под фюзеляжем. Мотор «Le Rhone» 9С мощностью 90 л. с. Он не имел вооружения и был оборудован характерным коническим обтекателем втулки винта, что придавало самолету хорошо обтекаемую каплевидную форму, и дало заметный прирост скорости. Свою первую победу французский летчик Гарро одержал, летая на невооруженном «Моран-Солнье» с помощью обычного карабина. Вскоре на самолетах начали появляться турели с пулеметами, которые могли стрелять над винтом. Отдельно можно было выделить модели с толкающим винтом, который никак не мешал вести огонь прямо по курсу.
Первоначально на «моранах» в качестве вооружения предпринимались попытки установить пулемет «Гочкис» на высоких стойках, что позволяло вынести сектор его обстрела за плоскость вращения пропеллера. Устройство оказалось крайне неудобным в боевом применении ~ особенно при смене пилотом израсходованных пулеметных дисков. Поэтому венцом работ следует считать вооружение самолета пулеметом, установленным прямо перед летчиком и способного стрелять через диск вращающегося пропеллера. Это значительно облегчило прицеливание и перезарядку. Для предохранения лопастей винта от повреждения собственными пулеметными пулями на них смонтировали специальные небольшие стальные пластины-отсекатели клиновидной формы. Попадая в них, пули рикошетировалипод заранее высчитанным углом. Боевой счет «Морана-Н», представлявшего собой аэроплан нового типа – самолет-истребитель, быстро возрастал. В короткий срок летчик-испытатель фирмы лейтенант Гарро сбил несколько немецких машин не понятным для них способом. Стрельба через винт считалась невозможной, поэтому атакующих точно в самолет не опасались.
Впрочем, секрет новых самолетов продержался совсем недолго. «Моран» лейтенанта Гарро, увлекшегося преследованием немецкого разведчика, был подбит огнем зенитной артиллерии, совершил вынужденную посадку на германской территории, и ас попал в плен. Почти неповрежденный самолет и пропеллер были срочно доставлены лучшему авиаконструктору Германии Энтони Фоккеру (Anton Herman Gerard «Anthony» Fokker; 1890–1939). Немцы, тщательно изучив трофей, сразу все поняли, но быстро отказались от стальных дефлекторных пластин.
Через месяц появился первый настоящий немецкий истребитель – «Фоккер Е-1». Он сильно походил на «Моран», отличаясь от него лишь конструкцией шасси,отсутствием обтекателя втулки винта и металлическим каркасом. Однако главной «изюминкой» был пулемет, снабженный синхронизатором для стрельбы через винт. При разработке этого несложного устройства, видимо, сработала известная немецкая практичность: зачем стрелять по лопастям собственного винта и впустую тратить пули при рикошете, когда в момент прохождения лопастью линии ствола можно вообще не стрелять? Конструкция представляла собой выступ, который крепился на валу двигателя, и был соединен тягой со спуском пулемета. Двигатель совершал оборот, выступ через тягу нажимал спусковой механизм, естественно в этот момент лопасти винта были вне линии огня. Таким образом, синхронизировали работу винта с выстрелами пулемета, а его скорострельность оказывалась равна количеству оборотов двигателя.
Столь высокие темпы имели простое объяснение – необходимость в создании специального самолета для борьбы с летательными аппаратами противника германское командование поняло гораздо раньше «подсказки» французов. Еще в 1914 году А. Фоккер получил задание на разработку такой машины. Свой первый полет «Фоккер Е.1» совершил 23 мая 1915 года. а через месяц он уже выпускался серийно и широко применялся на фронтах. Индексом «Е» обозначали одноместные вооруженные монопланы. Последующие серийные самолеты отличались увеличенным размахом крыла, и имели обозначения E.I, E.II или E.III в зависимости от типа двигателя(всего сделано более 360). Самолет имел двигатель мощностью в 100 л. с. и развивал скорость 141 км/час. Главной проблемой при этом был дефицит моторов. Если у французов их производство исчислялось тысячами в месяц, германцы производили порядка сотни. На этих машинах летали все немецкие ассы первых лет войны, в частности, О. Бельке (Oswald Boelcke; 1891—1916) и М. Иммельман (Max Franz Immelmann; 1890–1916).
Модель «Фоккер E.IV», выпущенная в октябре 1915 года серией из 49 машин, имела на вооружении уже два пулемета, а на «штучном» самолете, предназначенном для известного асса М. Иммельмана, их было установлено даже три. Кроме того, на ней поставили 14-цилиндровый двухрядный ротативный мотор «Оберурсель» U.III (160 л. с). Немцы на некоторое время получили полное господство в небе Западного фронта. Преимущество истребителей, вооруженных синхронными пулеметами, над французскими и английскими самолетами, было настолько сильным, что появилось даже выражение «бич Фоккера».
Это положение никак не устраивало Антанту, поэтому на фронтовом небосклоне появились юркие бипланы «Ньюпоры» и «Де Хэввиленды», но они были беспощадно вытеснены фирмой «СПАД» (SPAD, Sociétepour L'Aviation et Ses Derivées). Модель SPAD S.VII, разработанная конструктором Луи Бешеро (Louis Bechereau; 1880–1970), и появившаяся на фронте в конце августа 1916 года, вооружалась синхронным пулеметом и совершенно заслуженно была признана наилучшей по скорости и маневренности. Развивая успех, Бешеро решил сделать свой самолет не только самым скоростным, но и самым мощным по вооружению: на некоторых машинах он установил невиданные до сих пор на самолетах артиллерийские орудия! Он применил редуктор, что позволило поднять ось винта выше мотора, отчего в развале цилиндров двигателя образовалось свободное место, достаточное для размещения орудия, а вал винта сделать полым.
37-мм пушка Гочкиса устанавливалась поверх двигателя, ствол проходил через полый вал винта,а казенник выводился в кабину пилота, располагаясь на уровне его коленей. Цилиндр тормоза отката пушки являлся элементом крепления пушки к картеру мотора. С левой стороны располагалась кассета на 12 патронов. Пилот должен был вручную заряжать пушку после каждого выстрела. Так что о какой-то внятной цифре скорострельности говорить не приходилось. Кроме того, пилоту истребителя необходимо было быть очень внимательным, поскольку откат орудия на 250 мм мог запросто разнести ему колено. Также приходилось вручную отлавливать горячую гильзу, автоматически после выстрела вылетавшую из затвора, в противном случае, она вполне могла оказаться под педалью управления. Орудие весило 45 кг, стреляло осколочно-фугасными снарядами или картечными зарядами, а прицеливание производилось наведением на цель всей машины.
Пушечный истребитель SPAD S.XII впервые поднялся в воздух 21 марта 1917 года под управлением прославленного аса Ж. Гинемера (Georges Marie Ludovic Jules Guynemer; 1894–1917), давшего о машине восторженный отзыв. Как бы в подтверждении своих слов Гинемер уже 27 июля сбил из пушки своего нового самолета первого противника, а позже и еще 3. Однако вскоре выяснилось, что пушечный «СПАД» годится лишь для виртуозов воздушного боя, которые стреляли «редко, но метко». Первые такие машины отдали лучшим асам страны, которые ее тоже хвалили. А вот когда дошла очередь до обычных строевых пилотов, картина вдруг резко поменялась, восторгов Гинемера они не разделили от слова совсем. Поняв, что SPAD S.XII, мягко говоря, не очень удался, французы попытались продать его британцам и американцам, но те «почему-то» не согласились. И все же... пусть самолет и получился довольно провальным, он все равно занял место в истории авиации как первый пушечный истребитель в мире. Заказ на эту модель ограничился 20 машинами, а после капитуляции Германии о них надолго забыли.
Не зависимо от Франции опыты с авиационными пушками проводились в России. Самолёты «Илья Муромец» планировали вооружить корабельной скорострельной пушкой Гочкиса калибра 37 мм. Она устанавливалась на передней артиллерийской площадке и предназначалась для борьбы с «цеппелинами». В расчёт пушки входили наводчик и заряжающий. Однако пушки установили только на двух машинах — № 128 и № 135. Они были испытаны, но в боевых условиях не использовались из-за большой отдачи.
Первой автоматической авиационной пушкой была германская 20-мм пушка, разработанная на фирме «Stahlwerke Becker AG». Эта пушка была сконструирована в 1916 году и в большом числе состояла на вооружении германской армии (всего после окончания войны Союзная комиссия по разоружению уничтожила 392 орудия). В авиации на турели применялась в качестве вооружения тяжелых самолетов-бомбардировщиков Gotha G1 и наштурмовой версии бомбардировщика AEG G.IV. У последнего пушка устанавливалась в носовой части в подвижной установке. Попытки установки на истребителях оказались неудачными и дальше испытаний не продвинулись. Пушка наводилась за две рукоятки на ее затыльнике, начальная скорость снаряда составляла 500 м/сек, максимальная дальность стрельбы — 2500 м. Масса пушки 30 кг, длина 1370 мм, темп стрельбы 350 выстр/мин, питание из коробчатого магазина емкостью 12 патронов.
В пушке Беккер использован принцип выката свободного затвора при неподвижном стволе. При взведении пушки затвор сцепляется с шепталом, укрепленным в задней части ствольной коробки. При нажиме на спуск затвор устремляется вперед и по пути захватывает очередной (крайний) патрон из магазина. Капсюль разбивается прежде, чем закончится передний ход подвижных частей. Давление газов поглощает живую силу подвижных частей, останавливает затвор и отбрасывает его в заднее исходное положение, где боевой взвод снова заскакивает за шептало. Одновременно с движением назад выбрасывается стреляная гильз и взводится ударник. Предназначалась для ведения огня по наземным (танкам) и воздушным целям.
Автор: Юрий Каторин
Здесь можно найти другие статьи авторов канала.
Канал нуждается в поддержке. Поддержать можно тут.
Читателям, интересующимся историей техники, Кот рекомендует канал Сергея Мороза.
