Запах костра. Наверное поэтому я так люблю это место. Особенно когда в нашем районе сильный ветер, запах сгоревших поленьев переплетается с горной прохладой и, поверьте, это лучше самого дорогого элитного аромата. У нас у каждого есть запах, который возвращает в место, где мы были счастливы. Чаще всего эти моменты ассоциируются с детством, ведь именно в этой прекрасной поре мы были беззаботны, безусловно любимы и чувствовали себя в безопасности. Сегодня прогуливаясь по району, закрыв глаза и вдыхая запах костра, я перенеслась в сад моего детства. Натура я чувствительная, и конечно, сразу же, глаза стали мокрыми от слез, а настроение сентиментальным. Всё дело в том, что мне очень не хватает моих бабушки и дедушки. Эти люди в детстве заменили мне мать и отца, и каждый раз вспоминая о них я ощущаю как их души прилетают и обнимают меня. Я уже давно выросла, но я так по ним скучаю, что не передать словами. Хотя я попробую, ведь всё что мне остаётся в такие моменты-это писать о чувствах. Я знаю, что в жизни каждого из вас были такие же близкие люди. Кому-то вы сможете позвонить после того как прочтёте рассказ, а кого-то лишь вспомнить и пожелать его душе лучшей жизни, в какой из миров бы она не находилась.
…Белый небольшой дом под огромной пушистой елью. Дед построил его сам, а ель посадил сразу по окончанию стройки. Тогда бабушка и дедушка ещё были вместе. Бабушка часто показывала мне черно-белый снимок, на котором они щурятся от солнца и держат лопаты. По своему они были счастливы: родили двоих прекрасных детей, построили дом, посадили дерево, прямо как в поговорке про настоящего мужчину получается) Что у них случилось я не знаю, когда я родилась, они уже не были вместе. За несколько лет до моего рождения они похоронили сына, а затем и мама подростком начала бунтовать. Каждый переживал горе по разному, и мне жаль, что они не прошли это вместе. Хотя по факту они лишь жили раздельно, но любовь между ними существовала до бабушкиной смерти. Мой психолог говорит, что это треугольник Картмана, мол они постоянно менялись ролями: жертва, преследователь, спасатель. Не знала я ребёнком всех этих модных терминов и всё что я видела, так это как бабушка заботливо месила тесто для пирогов, а дед с любовью эти пироги уплетал. Каждые выходные. А ещё помню, как дед пропал однажды-уехал в сад и не вернулся. Помню, как плакала бабушка и поехала с их общим знакомым его искать. Нашли его они в предбаннике-он сломал ногу и не мог встать. Вот так дедушка стал хромать-его коленная чашечка больше не функционировала и нога никогда больше не сгибалась. В общественном транспорте он всегда ездил стоя, так переживал что нога вытянутая в проходе будет мешать другим пассажирам. Он всегда думал о других больше чем о себе, они с бабушкой оба были такими. И самым главным человеком, о котором они думали почти двадцать четыре часа в сутки была я, их любимая внучка от непутевой дочки. Они так часто говорили, а мама страдала, теперь я знаю какого ей было, а алкоголь единственный, кто принимал её такой какой она есть. Не зря говорят, что родители могут накосячить в воспитании с детьми, но с собственными внуками они словно исправляют ошибки. Дед любил меня настолько сильно, что я не чувствовала, что у меня нет отца. А бабушка, лишившая когда-то свободы выбора мою маму, давала мне её сполна. Хотела ли я перейти из одной школы в другую, гулять допоздна, учиться в медицинском колледже, она разрешала мне всё. Но кроме этого, она так же меня любила, да бывало всякое, срывалась, однако скорее от усталости и многочисленных потерь, чем от злости, сейчас я тоже это понимаю. Когда в шестнадцать я заболела диабетом, я видела дикий испуг в её глазах. Она долго плакала, а потом отвезла меня в больницу. Она так боялась потерять единственное что у неё осталось после смерти детей; моего дядю в двадцать пять она потеряла именно из-за этой болезни. Она называла её проклятой, а нас грешниками, раз Бог отвернулся от нашей семьи. Однако всегда ходила в церковь и ставила свечки за здравие и упокой.
Каждое лето будучи школьницей я проводила в нашем уютном саду. В будни я была с бабушкой, а в выходные выбегала на аллею, где ждала деда с автобуса; как только я издалека видела, что он входит в ворота, сломя голову мчалась к нему в объятия, поднимая огромные столбы пыли под ногами. Когда мы заходили в дом я сразу распаковывала пакеты, на дне которых я всегда находила свои любимые конфеты «Коровка» с разными начинками; больше всего я любила с маком. Вечером мы ставили большой самовар, пили чай и болтали-дедушка с бабушкой о своём, о жизненном, а я ногами. Если бы меня попросили нарисовать детство я бы нарисовала этот момент. Деда не стало, когда мне было одиннадцать. Мамы, когда двенадцать. Мой мир рухнул после их ухода, особенно, как вы понимаете-деда. Сад бабушка продала, не могу представить чего ей это стоило, но по ночам часто слышала её плач. Ей было трудно ездить и ухаживать за ним, а я не могла вернуться туда, где никто не качал меня качели под любимой елью….
Время лечит. Я стала подростком и образ деда постепенно стирался. Но сейчас я выросла и почему-то деда мне не хватает так сильно, словно я потеряла его только вчера.
Этот рассказ я написала за двадцать минут, этот рассказ голос моего сердца для вас. Я хочу, чтобы вы почувствовали, как важно любить и ценить близких, пока они живы, пока можно сказать им самые главные три слова — я тебя люблю.