Тридцать лет назад 3-4 октября 1993 года произошли наиболее трагические события в истории современной российской власти. Не народа, а именно власти.
В этот день конституционное противостояние законодательной и исполнительной ее ветвей, каждая из которой рвала одеяло на себя, достигло своей кульминации. В городе шли бои. Впервые после августа 1991-го года москвичи увидели на улицах танки. Только на этот раз они стреляли по Белому Дому и по людям, которым не повезло оказаться рядом. Обугленное здание российского парламента показали на весь мир — снимали американцы. Именно тогда наша Конституция была убита. Потом в декабре 1993 ее будто бы воскресили заново, но это был уже полутруп, просуществовавший 27 лет и обнуленный до состояния зомби в июле 2020.
А ведь все могло быть иначе…
Именно тогда, наверное, произошла очередная глобальная развилка отечественной истории. Когда мы могли бы, совершив работу над ошибками, начать жить по-другому.
На моем прошлом канале год назад была дискуссия по вопросу, сколько же человек погибло в Москве в те дни. Защитников Белого Дома, случайных зевак, прохожих, детей…
Тогда было много троллей, поэтому они и создавали общественное мнение ехидными фразами: «вывсеврете. Никто не погиб. Я не труп. И сосед мой не труп. Значит, никто не погиб».
А вот мнение последнего министра МВД РСФСР и и.о.министра МВД по версии Верховного Совета в правительстве Руцкого генерал-лейтенанта внутренней службы Андрей Дунаева (оно под запись, если что)
«По материалам уголовного дела было 156 погибших. Это официально. Я его читал. А так, на мой взгляд, убили около тысячи на баррикадах. Посчитали только тех, кто погиб около Телецентра. Остальных никто и не считал.
Решение о расстреле Белого Дома Ельцин принял единолично. Было много возможностей и с нашей стороны Верховного Совета начать ответные силовые действия, но мы этого не допустили. Потому что понимали, чем может кончиться. В отличие от тех, кто отдал приказ давить людей, пытавшихся захватить Телецентр. Якобы это защитники Белого Дома первыми начали, но это было не так. Провокаторы работали. 3 октября при мне снайпер убила одного из солдат. Министр безопасности Виктор Павлович Баранников сказал тогда: «Давай прекратим это все и уйдём!» Мы-то уйдём, а те, кто нам поверили, останутся. Как мы после будем жить со своей совестью? Поэтому мы не выходили до последнего.
Меня арестовали 4 октября. Пришел представитель Альфы, обьявил, что все, кто прекратят сопротивление, могут идти домой. Ельцин пообещал, что нам ничего не будет. Мы сдали оружие. Я отдал свой бронежилет, который в Белый Дом прислал бывший глава КГБ Крючков, член ГКЧП, которого я арестовал лично в августе 1991 года. Мы, руководство ВС, сели в БТР, по которому прыгал лазерный луч, доехали до зоопарка. Там нас встретил Коржаков и Барсуков, пересадили в автобус уже с охраной, привезли в Лефортово, обыскали до трусов и поместили в камеры. Ельцин хотел нас расстрелять. Сергей Филатов, глава его АП, летал в Америку, чтобы американцы разрешили прерывать мораторий на смертную казнь. Но американцы не разрешили…»
На прошлом канале разгорелась очень интересная дискуссия. К сожалению, доступ к тем записям есть только у меня. Я перенесла сюда несколько комментариев очевидцев событий.
«Шел на работу в районе Богородское, слышу гром гремит.
«Ничего себе, в октябре гроза», — подумал. Потом узнал, что это танки по Белому дому били прямой наводкой», — С.
«Помню, подростком была. Смотрела с Новоарбатского моста. Хотела туда. Удивил контраст — в 91-м всех пускали, все в одном порыве шли помогать демократу Ельцину. А в 93-м неприятно поразила мрачность и секретность происходящего», — рассказала И.
«Мы приехали 3 октября в Москву, в гости к друзьям. Пошли к Белому дому —муж настоял, молодые были. Какая-то дама нас уговаривала: «Не ходите туда, идите лучше смотреть Ростроповича на Красной площади», — поделилась своими воспоминаниями С.
Женщина утверждает, что было достаточно спокойно, хотя напряжение висело в воздухе. А когда через несколько часов они с супругом добрались до пригорода к друзьям и включили ТВ, уже творился ужас. «Если б остались, муж бы точно рванул на баррикады, тридцать лет назад он бесстрашный был», - С.
«Я получил контузию, когда шел по Красной Пресне в толпе. У меня на плече был пожарный рукав, его мне сказали взять, типа скоро Останкино будем захватывать, пригодится пожар тушить. Гладкоствольная пуля попала в рукав, пробила все слои брезента, но застряла на последнем», — рассказывает свою версию событий защитник Белого Дома Ф.
По его словам, из больницы он удрал, так как раненых искали и задерживали.
«Вместе с капитаном из соседней в/ч доковыляли до метро, в вагоне народ нас спрятал от бегущих по перрону омоновцев. Лет десять еще потом плечо болело», — продолжает очевидец.
А вот как вспоминал о том, что происходило, сторонник действующего президента Ельцина, тоже написавший на моем канале. Он, кстати, отрицал наличие жертв. В 1993-м году О. молодой милиционер, стоял в оцеплении у Белого Дома. От каждого отдела милиции выделялось тридцать человек, из которых три автоматчика. Они ждали в автобусе.
«Мы стояли цепочкой со спрятанными под формой пистолетами, которые на свой страх и риск начальник отдела разрешил взять. Думаю, в первый момент власть была не готова к тому, чтобы жестко остановить ту сторону», — поделился О. своими воспоминаниями.
Он говорит, что до сих пор ощущает абсолютную растерянность силовых структур. «Отделы милиции превратились в маленькие крепости, готовые защищать только сами себя, не более того. К уничтожению готовили списки личного состава».
Но и противоположная сторона, по его мнению, тоже оказалась неспособной к решительным действиям. Ситуацию, как вспоминает О., разрешил небольшой отряд сторонников Ельцина, оборонявший Телецентр. Они не дрогнули. И вскоре Ельцин принял единоличное решение применять танки. На крыше гостиницы «Украина» легли снайперы.
Вспоминают, как в ночь перед штурмом в туалет ходили куда попало. Какие-то бабушки разносили самодельные пирожки. Играли гитары. Пили водку. Надеялись, что все для всех закончится хорошо. Хотя так и не бывает.
Хирург Александр Г. в личной беседе рассказал, как приехал на личной машине «Москвич» вместе с коллегой чтобы перевязывать раненых. Поклеили на лобовое стекло знак Красного креста, чтобы пропустили.
«С собой мы взяли только вату и бинты. Медикаментов не было. Оцепления не было тоже. Я прошел несколько войн, но такого ощущения — безнадежности происходящего, абсолютной нереальности — никогда не ощущал. Были трупы, были раненые, в том числе и случайные зеваки. Дети, которые на роликах зачем-то приехали к Белому Дому. У многих при себе не было документов».
Мужчина подчеркивал, что два месяца потом его таскали по органам и заставляли писать объяснительные — зачем он туда вообще отправился? Какой такой врачебный долг?
На 10-летие событий в районе Красной Пресни были вывешены фотографии погибших и пропавших без вести. За что? Зачем? Кто выгодоприобретатель ото всей этой истории?
Через несколько месяцев состоялись выборы в Государственную Думу и была принята новая Конституция, аккумулирующая всю власть в руках Ельцина.
Безальтернативность октября 93-го Ельцин и его команда оправдывали тем, что, мол, своими жесткими решениями предотвратили еще большие жертвы. Но уже год с небольшим спустя в январе 1995-го года обугленные танки с мальчишками-срочниками внутри дымились на улицах Грозного...
Гражданская война все равно началась. Закончилась ли?
Совершив полный круг, рано или поздно мы снова вернёмся к тому, с чего начали, сколько поколений мы ещё потеряем, которые могли бы жить долго и счастливо. В стране, власти которой решают вопросы не только тем, что приказывают бомбить тех, кто им не нравится.