Приветствую всех на канале Птица-муха!
Очередная история про неугомонного деда.
Дело было однажды зимой, перед новогодними праздниками. В этот год мы с родителями собирались эти праздники провести в деревне у бабушки с дедушкой. Такое бывало нечасто, но случалось.
Зимний денёк выдался на славу, хоть снега было и немного. Вовку баба Надя выпустила погулять, что он и делал, естественно, возле дома деда Митрофана. Когда дед вышел за калитку, Вовка усердно отгребал снег своей пластмассовой лопаткой от калитки.
– О-о-о! Здарова, Вовка! – поприветствовал дед пацанёнка.
– Здрасти, деда Митрофан.
– Чаво делаишь? Снег чистишь?
– Н-е-а. Дорожку тебе расчищаю. Снег и так чистый, – рассудительно ответил Вовка.
– А у бабы Нади уже почистил?
– Н-е-а. Деда почистит.
– И правильно, чаво ему ещё делать?
– А скоро Новый год! – сообщил Вовка деду. – Дед Мороз подарки принесёт.
– Да, можить, и не принесёть, – засомневался дед. – Ёлки-то у тибе, небось, нету?
– А вот и есть! – Баба её в шкафу в коробке прячет, а перед Новым годом достаёт.
– Да, энта жа ненастоящая ёлка! Кто ж под ниё падарки покладёть? Дед Мороз тольки под настоящую ёлку кладёть.
– А вот и нет! На прошлый Новый год дед Мороз положил!
– Ну, можить, какой-нибудь кулёк канхвет?
А, надо сказать, дед Митрофан Вовке тайком от всех приготовил подарок – большой пластмассовый самосвал с кубиками. Специально сестре своей заказывал, та и привезла ещё осенью. И дед никак не мог дождаться, когда сможет порадовать Вовку.
– А и не только конфеты, ещё калейдоскоп принёс.
– Н-у-у, калейдаскоп энта юрунда! Канешна, разве под ненастаящую ёлку, чаво путнава положить? Чаво энта ты, Вовка, так на засов смотришь?
Засовом называлась двусторонняя железная конструкция на калитках, которой они и запирались.
– Сахарная! – восторженно заявил Вовка.
Засов действительно был покрыт пушистым инеем и сверкал на солнышке. Вовка облизнулся.
– Э-э-э, Вовка, не вздумай лизнуть! – обеспокоенно предупредил дед.
– Почем-у-у-у?
– С дули, что ли рухнул? Пачаму! Патаму что язык прилипнить, не отдерёшь потом до весны. Будить тибе Новай год! Вона, Светкина мамка расказавала, как надысь один пацан в её садики вот так качелю железну лизнул.
– И что? Прилип?
– А то как же? Канешна прилип! Обязатильна прилип.
– Так и стоит там?
– Не, Вовка. Он спужалси, дёрнулси, а язык и оторвалси. Так и висит до сих пор на качели, туды её через карамыслу!
– А тот мальчик чего?
– Чаво, чаво? Таво.
– Чего тав-о-о-о?
– Чаво, чаво? Помер и без канпоту на обед осталси. Вота, чаво! Понял мине, что нельзя ничаво на морозе лизать?
– П-о-о-нял!
– Смотри мине!
Через некоторое время Надежда Петровна позвала Вовку обедать, а дед Митрофан ещё посидел чуть-чуть, призадумавшись, и пошёл к дому моего дедушки.
– Клавдя, Вася? Вы дома чи не? – спросил дед Митрофан, постучав в дверь дома.
– Дома, заходи, тольки двери закрывай поплотнее, – отозвалась бабушка.
– Вася, я вота, чаво тута падумал, туды её в качелю. Ты говарил до вас сын со снохой сбираютьси на Новай год? Дак вота. Танюшка-то тожа приедить? А чаво тута ей без ёлки? Детям ёлка надабна.
– Да, и где жа я её возьму? – спросил дедушка.
– Дак, давай подобъём Михалыча, пущай нас до трассы дакинить, тама и спилим.
До трассы было километров двадцать. Вдоль трассы шли лесопосадки. Первая линия – традиционно смородина, а дальше – берёзки, сосёнки, не густо, но всё же.
– Ну, у принципи, я не супратив. Ежели Михалыч согласитьси. Ёлку можна.
– Вота, чаво вы удумали? – возмутилась бабушка. – Ещё прищучать вас с вашими ёлкими! Пазору ни оберёшси!
– Ничаво и ни прищучуть. Надысь Шурик Светки привёз, не прищучили же, – возразил дедушка. Чаво? У Светки будить ёлка, а у Танюшки нет?
Бабушка всё же сдалась, потому что знала, если уж мужики решили себе на одно место приключений найти, то выпьют обязательно.
Аргумент – внучатам живую ёлку на Новый год Михалыч принял безоговорочно, так как у самого в Малых Утюжках были внучата. Решено было ехать завтра. У Михалыча в хозяйстве была старенькая машина, не знаю точно её марку. По-разному их называли, кто «таблеткой», кто – «бобиком». Самые старые скорые помощи помните? Ну, вот что-то в этом роде. Транспорт для добычи ёлок был весьма подходящий, главное, чтобы по пути не развалилась.
А историю о том, как деды ёлки добывали, мы уже слушали за новогодним столом. Дед Митрофан рассказывал.
– Ну, значитьси, собралиси мы за ёлками. Не, канешна, взяли с собой чутка для сугреву. А как без энтава? Мороз под двадцать градусав. И хорошо, что взяли. Километрав пять проехали, а ужо ноги-руки почти ни чуим. Остановилиси, чутка приняли. Едим дальше, а из окошак сифонить, на улице, наверна, теплее…
Тут раздался стук в двери, и на пороге появился дед Григорий.
– Хозяивы? Ни выганити?
– Гриша! – обрадовался дедушка. – Заходи, заходи!
– И как жа энта ты от сваёй бабки сбежал? – спросила его бабушка.
– Да, энта, Клавдя, она до ветру пошла, а я её подлавил. Закрыл её, в обчем, на вертушку, а сам до вас побёг, пока Дунька ни пришла. С ими двумями я ни выдержал бы.
– Дак она ж замёрзнить у тибе тама! – постучав себе по лбу, сказала бабушка.
– Не успеить, сичас Дунька прибижить. Побёгла за гарчицай. А какой холадец без гарчицы. Щас прибижить и откроить.
– Ладна, на чём я останавилси? – спросил дед Митрофан.
– А на том, что из окошак сифонить и вы втарой раз приняли для сугреву! – подковырнула деда бабушка и угадала. – Скольки же вы взяли для сугреву?
– Вота, Клавдя, не поверишь, тольки чтобы не замёрзнуть! – ответил дедушка. – И всё равно мало, замёрзли, как цуцики.
– Цуцики вы и есть!
– Ой, ни ругайси!
– В обчим, всё было неплохо, – продолжил дед Митрофан. – Заехали в пасадку, погрелиси, нашли подходящи ёлки, быстринька спилили, стащили в машину. Едем назад, ног уже не чуем, а тута энта зараза заглохла! Михалыч матюкаицца, в моторе капашитьси, а мы с Васяй вокруг машины скачим, как энти зайцы.
– И тута вы ещё приняли для сугреву? – поинтересовалась бабушка.
– Ой, Клавдя, вот не ехидничий. Между прочим, как тольки приняли, так машина и завеласи, через энту мать, канешна, но завеласи! Едим дальша, елки по серёдке, мы с Васяй на сидушки с ногами залезли, друг к другу поприжалиси, чтобы теплее было, валянки поскидали, сидим ноги растираим, а Вася и говарить, мол, всё друг, мине кирдык! Тру ногу, а ничё ни чую. Всё! И чуть ни плачить.
– А он мине, главнае, мол, три сильнее. А я и тру! – включился в повествование дедушка. – А я и тру! Хочь плачь! Не чую ног и всё тута! Как будта их у мине отродяси не было. А энтат кловун мине так вкр-а-а-дчива и говарить, мол, Вася, ежели у тибе всё так с ногами плоха, можить, ты тогда сваю ногу растирать будишь? А я уж как-нибудь сам? Представляити? Я чутка ума ни лишилси от страху, а он мине – три сильнее!
– А я, чаво? Я сижу праву ногу сибе растираю, а мине Вася – леву. Думаю, какой у мине всё жа друг! Сам чуть ни плачить, что ног ни чуить, а сам мине растирать помагаить!
– Пить ему нада меньша! – назидательно сказала бабушка. – Тогда и ноги путать ни будить! А я и тру! Тожа мине.
В общем, закончилось всё благополучно. Деды привезли ёлки, вернее сосенки, я была в восторге, впрочем, как и Вовка. Он получил от деда Мороза большой самосвал под живую ёлку, а мы со Светкой по красивому платью. Дед Григорий на следующий день, конечно же, огрёб от своей бабки мокрым полотенцем, но что это по сравнению с удовольствием встретить Новый год в весёлой и добродушной компании?
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала можно посмотреть здесь.
Весь дед Митрофан здесь.
Заходите на мой телеграм канал там тоже интересно.