-Ванька, где тебя носит?
Дородная женщина на крыльце старого деревянного дома прислонила ладонь ко лбу, чтобы закрыть глаза от солнца. Внимательно осмотрела двор, никого. Быстро дошла до калитки, выглянула из-за нее. Летний полуденный зной, на улице никого. В такие часы вся деревня словно вымерла.
-Вот, чертяка, опять где-то шляется, на речке, поди. А тут козу напоить надо.
Коза у Любы была в поле, на привязи. Вздохнула тяжело, делать нечего, сходила к сараюшке за ведром. Колодец по пути, наглухо подвязала лицо ситцевым платком и пошла.
Ваньке было восемь лет, а Любе двадцать восемь. Родила она сына поздно, от приезжего. Замуж так и не вышла, не за кого было. Так уж вышло, что после школы все ее одноклассницы в город за хорошей жизнью подались, а она осталась. В совхозе много работы было, а рук не хватало, вот и была она разнорабочей. То зерно на току убирает, то на сенокосе трудится, то на ферме, то на птичнике.
Деревня маленькая, в основном, старики, молодежь в поисках лучшей жизни разъезжается, вот и не хватило ей жениха. Парни тех, кто помельче, да покрасивее разобрали. А Люба широка в кости, выше иных ребят, да и лицо у нее слишком строгое, больше на мужское похоже.
А приезжий агроном месяц у них в деревне пробыл. Все по полям с председателем ездил, смотрел, да советы какие-то давал. Сам женатый, но в первый же вечер справился, есть ли на селе одинокая бабенка. Вот ему Любу то и посоветовали. А та и рада, решила она родить для себя, вот и сладились. Агроном уехал, поцеловав женщину на прощание, а Люба уже знала, что под сердцем у нее дитя, но не сказала ему ничего об этом.
Вот так и растила Ванюшку одна, раньше старёнка помогала, бабушка ее, но теперь ее нет уже. Да Люба и сама справляется, мальчонка то уже в помощники вышел.
Так вот, с думками о своей жизни, дошла она до колодца, вытянула ведро воды, перелила в свое и понесла козе. Ваньке то два раза приходилось по полведра носить, тоже ему нелегко. По сердцу женщины расплылась жалость к сынишке, нету у него отца, некому уму-разуму обучить. А вот и он, словно из-под земли вырос, схватился ручонками за ручку ведра:
-Давай, маманька, помогу.
-Сейчас, погодь, коза напьется, пустое ведро в дом снесешь. А я до речки дойду, жарко то как, охлынусь.
Вот так пролетали день за днем: с весны огород, скотина круглый год, зимою дрова колоть и печь топить надо. Ванька рос и вскоре почти все дела по дому уже делал сам, ну, окромя бабских, конечно.
А еще Иван смышленым был, хорошо учился, много читал. Тройки, конечно, схватывал, ну это тогда, когда с пацанами допоздна пробегает и уроки не выучит. Сама Люба книг не читала и себя особо грамотной не считала. Учиться ей некогда было, сиротке, с ранних лет приходилось на хлеб зарабатывать. А вот сын в отца пошел, так думала Люба, тот ученый!
А когда Ване пятнадцать лет исполнилось, больно уж ему узнать захотелось, кто у него отец. Все выспрашивал мать, да выспрашивал, та молчала. Но тут добрые люди донесли, что отец у него агроном и живет он недалеко, в райцентре. Целый год отрок готовился к поиску отца, осенью в колхозном саду работал, яблоки собирал, весной на посевной. А деньги не потратил - сложил. И летом, как только каникулы начались, поставил мать перед фактом, что он к другу в райцентр уезжает, не знает, надолго ли. Но постарается побыстрее управиться и вернуться, а пока ей его дружок, Федор, помогать будет.
Мать в голос:
-Вот чертяка, знаю я, что никаких друзей у тебя в Орехово нет, на вокзале будешь ночевать? Какая такая нужда тебя туда повела?
-Зазноба там у меня, - покраснел Ванюха, оттого что во второй раз соврал, - а ночевать мне есть где, не беспокойся! - чмокнул он мать в щеку, закинул за спину рюкзак и помчался вприпрыжку на остановку.
Люба не успела за ним, в ПАЗике открылась дверь, Ванька и еще два человека быстро запрыгнули в него, дверь закрылась, и старенький автобус попылил по бездорожью.
В маленьком городке, куда приехал Иван, у него, действительно никого не было. И он собирался ночевать на железнодорожном вокзале. Но пока ему нужно было добраться до Администрации, чтобы справиться, где найти агронома.
-Какого такого агронома? - выпятил на парня холодные, рыбьи глаза, вахтер на входе.
-А их что, много?
-Да есть, - почесал старик за ухом, - ты это, в гору иди, там, на самом верху, есть колхозная контора, вот у них поспрашивай.
В гору было идти меньше часа, но жарко, пот давно уже залил Ванькину спину, и рубаха прилипала к телу. Несколько раз он останавливался, чтобы попить воды из уличной колонки и умыться.
Наконец, он дошел, во дворе конторы о чем то спорили несколько взрослых мужчин. Ванька потоптался-потоптался и, наконец, кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
-Тебе чего надо, паря? - спросил один из них.
-Мне агронома надобно.
-А на кой он тебе?
-По личному делу.
-По личному, - присвистнул другой,- тебе которого, молодого или старого?
-А сколько старому лет? - поинтересовался наш герой.
-Так, за сорок уже.
Ванька прикинул, что отцу так и должно быть.
-Старого!
-Так нету его, в отпуске он, на моря укатил. Но завтра, должно быть, вернется.
-А адрес его не дадите?
-Да вона дом его, последний, на краю улицы, с правой стороны, вон тот, из красного кирпича. Но дома у него никого нет, вот уж лет десять, как он вдовый.
-А гостиница у вас есть?
-Тебе какую: подороже или подешевле?
-Подешевле.
-Ну пойдем, покажу!
Так Ваньке повезло, и он переночевал хоть и в старой, обшарпанной, с удобствами на улице, но все же в гостинице.
С утра сбегал в магазин, купил булочку и кефир, тем и позавтракал. И пошел к дому агронома, стал его ждать. Тот появился после обеда, с чемоданом в руках, значит, точно он. Мужчина был высоким, чубатым, с проседью. Прошел мимо Ваньки, даже не взглянув на него, и скрылся за калиткой во дворе.
Иван подождал часик, чтобы тот успел распаковать вещи и отдохнуть, толкнул калитку, та и открылась. Подошел к дому, еще немного помялся, поднялся по ступенькам невысокого порожка и постучал в дверь.
-Заходите, не заперто, - услышал он.
Ванька потянул на себя дверь за ручку, приоткрыл ее и просунул голову.
-Кто там?
-Это я, Ваня...
-Какой еще Ваня?
-Егоров из Васильевки!
-Ну проходи, коли уже на пороге стоишь.
Разговор между двумя мужчинами был долгим. Сначала Юрий Тимофеевич не мог вспомнить Васильевку, потом Любу. Потом о себе рассказывал, как он любил свою жену, как хотел детей, как у нее случилось два выкидыша, и детей у него нет. И как десять лет назад он потерял свою голубушку, с тех пор один-одинешенек.
Наконец, спросил:
-А ты чего хотел то от меня, парень?
-Дак я думал, что я сын Ваш. Но раз вы мою мамку не помните...
-Вспомнил, вспомнил, - вдруг вскричал мужчина и бросился обнимать Ваньку, - красивая она у тебя, мамка твоя, как же не вспомнить?
Конечно, Ванька знал, что его мамку никто и никогда не считал в деревне красивой. Но сам то он с этим был не согласен!
А еще через день оба стояли перед дверью в Ванькин дом.
-Ванька, чертяка, вернулся, - запричитала мать, - и где это тебя носило?
-Мам, я папку своего нашел. Ты это, не обижайся на него, он ведь ничего не знал про меня. И одному ему плохо, жену то свою он давно схоронил. И никого у него теперь нет, окромя меня!
Люба с удивлением смотрела на абсолютно незнакомого ей мужчину.
-Да ладно, чего было, то прошло, - махнула она рукой, - чего стоите, проходите в дом, сейчас борща налью.
А еще через неделю гость забрал Ваньку и Любу к себе в райцентр, пристроил ее на непыльную работу, Ваньку помог выучить. Юрий Тимофеевич и Любовь Александровна расписались...
И никто и никогда не узнал, что Ванька вовсе не его сын. Знали только эти двое, но всю жизнь молчали!
Вот так, Ванька-чертяка, свою мать засватал и отца себе обрел! А тот и рад был!
Понравился рассказ? Буду рада вашим отзывам!
Еще деревенское:
Почаще заглядывайте на огонек @)C любовью к вам