Распутин прошел непростой путь от бедного крестьянина из Сибири до "рок-звезды" дореволюционного столичного общества. Тайны его личности, которые он унес с собой в могилу, не раскрыты и по сей день.
Именно способность Распутина "вылечить" царевича Алексея, сына императора Николая, навсегда изменила его жизнь. Это принесло ему полное доверие и благосклонность императорской четы, особенно императрицы. Он стал главным фаворитом первой леди империи, и его влияние продолжало расти.
Распутин имел полную свободу действий и мог даже «шептать на ухо царице», влияя на ее решения и расставляя своих сторонников на властные посты. Он даже давал советы по военной стратегии царю Николаю II, что в конечном итоге привело Россию к катастрофе. По мере нарастания напряженности в Думе 1916 года Распутина и царицу, урожденную немку, открыто обвинили в связях с врагом.
Вокруг нового фаворита королевы ходило множество слухов. Поговаривали, что у него было множество романов с женщинами из высшего общества, его даже обвиняли в том, что он платил «за любовь» или издевался над ними. Начало этим слухам было положено в 1911 году, когда появились предположения о его «слишком близкой» связи с царицей.
Ходят слухи, что в «любви» ему не было равных. Некоторые утверждают, что его подвиги даже в современном обществе считались бы чем-то, выходящим далеко за рамки морали. Он был частым гостем в салонах и клубах, где устраивал "встречи", а также проводил частные сеансы "исцеления" женщин.
Пользуясь своей славой, он раздувал самолюбие молодых дворянок, обещая им отпущение грехов и свободу от желаний. Рассказывают, что в качестве исповедальни он использовал баню, где наказывал согрешивших девушек. Говорят, что даже сама Императрица частенько приходила к нему исповедаться подобным образом.
Неудивительно, что Распутина недолюбливали во многих кругах общества. Церковь видела в нем опасного члена секты, а высшее сословие опасалось его влияния на царскую семью. В конце концов, Распутина постигла та же участь, что и многих авантюристов. Он был убит недовольными патриотами-аристократами, и даже его смерть была окутана тайной и мистикой, которая, казалось, преследовала его всю жизнь.
