"Это государственные дети". Так начиналась история о запредельной доброте и человечности, вызывающей восхищение и гордости - да, это сделали наши люди, наши соотечественники ❤
Во время экскурсии в Музее обороны Приэльбрусья наш гид вскользь упомянул эпизод, который потом несколько дней не шёл у меня из головы. Летом и осенью 1942 года здесь были проведены две экстремально сложных эвакуации мирного населения в Грузию через горные перевалы, сначала через Бечо, а потом через Донгуз-Орун. Неподготовленному человеку на эти перевалы и смотреть-то страшно, не то что лезть на ледник. Но враг уже был на подходе, целился на Тырныауз и его уникальный вольфрамо-молибденовый комбинат. Жемчужина советской промышленности не должна была попасть в руки захватчиков. Поэтому комбинат взорвали, а несколько тысяч жителей Баксанской долины в сопровождении небольшой группы проводников-альпинистов побрели через перевал. В руках - только самое ценное: маленькие дети да мешочки с вольфрамовым и молибденовым концентратами...
В первую эвакуацию через перевал Бечо уводили мирных жителей. А отступавшие советские воинские части уходили более длинной дорогой через Донгуз-Орун... И вели с собой 70 малышей из Армавирского детского дома.
Наш гид сказал об этом буквально пару слов - мол, воспитатель погиб, группа заблудилась в горах и тоже чуть не погибла, но в итоге детей нашли и благополучно переправили через перевал.
Я не могла перестать думать об этой истории. Во-первых, потому что раньше о ней не слышала. Во-вторых... Ну вот представьте - маленькие дети, сироты, к которым жизнь и так отнеслась жестоко. Из пылающего Армавира сумели добраться почти до Терскола (а это две сотни километров по прямой), потеряли сопровождающего, плутали в горах, голодали, мёрзли. А что такое горы для ребёнка, оставшегося без присмотра? Это опасность на каждом шагу, совершенно не фигурально.
И когда я начала искать дополнительную информацию об этом эпизоде, оказалось, что он заслуживает отдельного рассказа. Это история о какой-то запредельной доброте и человечности, о которой можно и нужно кричать, как говорится, из каждого утюга. Чтобы все вокруг знали и гордились - да, это сделали наши люди, наши соотечественники ❤
2 августа 1942 года в здание Армавирского детского дома попала бомба. Не то чтобы это было большой неожиданностью - к этому моменту немецкая авиация методично разносила город уже несколько дней. Искать укрытия в горящих руинах было бессмысленно. Детей было решено эвакуировать.
Малышей было около сотни. Наши бойцы пытались вывезти их из города на грузовиках-полуторках с красными крестами, но немцы прицельно сбрасывали бомбы прямо на машины... С выжившими детьми остались трое воспитателей. Солдаты нарисовали для них карту и велели идти по ней в сторону Терскола, к подножью Эльбруса. В тот момент снежный великан казался оплотом спокойствия, куда война не могла и не должна была достать - а значит, там можно было найти покой и укрытие.
За две недели, пока детдомовцы добирались до Баксанского ущелья, двое из трёх воспитателей погибли. Дети были измождены, одежда и обувь превратились в ни на что не годные лохмотья. К тому же они валились с ног от голода...
Когда до Эльбруса оставалось километров 40, воспитатель спрятал детей в небольшой рощице и ушёл искать еду. Он надеялся найти если не деревню, то хотя бы пастухов, которых уговорил бы поделиться с малышами какой-нибудь пищей.
Группа послушно ждала. Шли часы, день сменился холодной ночью, снова наступил день, а за ним опять пришла ночь. Неподалёку от импровизированного лагеря обнаружилась небольшая земляничная полянка. Дети жадно хватали мелкие сладкие ягодки, но притупить чувство голода не получалось.
На пятый день ребята поняли, что ждать бессмысленно. Нужно идти дальше, к Эльбрусу.
Стараясь не думать о том, какая судьба могла постичь воспитателя, дети собрали остатки сил и побрели в сторону снежных пиков, которые отсюда казались уже совсем близкими. Кому-то пришла в голову дельная мысль - надо высылать вперёд "разведчиков" из числа ребят постарше, чтобы проверяли дорогу. Мало ли, что могло подстерегать группу на горных тропинках. Или - кто...
Первая же пара "разведчиков" попалась.
"Ночью, когда полк спал, часовой задержал мальчика и девочку. Их отвели в палатку командования. В палатке дети расплакались и с трудом рассказали о случившемся. Как оказалось, здесь были 70 эвакуированных детей, оставшиеся одни среди гор. Ребят прикомандировали ко 2 и 3 батальонам", - рассказывает "История боевого пути 136-го запасного стрелкового полка"*.
Полк под командованием подполковника Алексея Максимовича Абрамова, как и наши маленькие герои, уходил из-под Армавира. Подразделение направлялось в Грузию: гитлеровцы к этому времени захватили Пятигорск, активно занимали южные склоны Главного Кавказского хребта, и угроза прорыва в Закавказье с каждым днём выглядела всё серьёзнее. Солдаты были измучены кровопролитными боями и тяжёлым длительным переходом, а впереди ещё был Донгуз-Орун...
Нескольких бойцов отправили с "задержанными" мальчиком и девочкой на поиски оставшейся группы. Впрочем, искать особо не пришлось - малыши сидели в условленном месте тихонько, как мышки, испуганные и совершенно обессиленные.
Остаток ночи никто в подразделении не спал - солдаты грели и кормили детей, лечили сбитые в кровь ноги. Неожиданная встреча взволновала бойцов - у многих из них дома остались семьи. Глядя на измождённых, исхудавших детдомовцев, они волей-неволей задумывались о том, где сейчас их собственные сыновья и дочери. Живы ли, здоровы?
К исходу ночи ребром стал вопрос: что делать с детьми? Сообщить о них? Кому? И что дальше? Оставить их тут, в горах, ждать помощи неизвестно сколько? Задерживаться полк не мог, бойцов ждали в Зугдиди...
И подполковник Абрамов решил:
"Это государственные дети. Они идут с нами".
Солдаты встретили слова командира одобрением. Никто не спросил, как он себе всё это представляет - вести толпу малышей через перевал, который и взрослому-то не покажется лёгкой прогулкой. Не возмутился - зачем им эта ответственность, ведь никакого приказа насчёт найдёнышей не было. И каждый солдат надеялся, что где-то там, на далёкой малой родине, кто-то с такой же готовностью поможет и его семье.
До северо-восточных скатов Эльбруса ребят везли на лошадях, и это была самая простая часть пути. Самое "интересное" ждало их дальше. Сначала полк спустился с многометрового скального обрыва к горной реке Малке. Её форсировали вброд, держась за натянутую верёвку, с трудом преодолевая сопротивление ледяного бурлящего потока. Детдомовцев переносили на руках, иначе их бы просто унесло течением. От Малки снова двинулись вверх, через перевал Кыртыкауш, в Баксанское ущелье. Солдаты отрезали от сапог голенища, мастерили из них подобие мокасин и отдавали детям, чтобы они могли хоть как-то шагать по каменистым тропам.
Но самая тяжёлая часть пути пришлась, конечно же, на сам Донгуз-Орун. Когда полк выступил к перевалу, погода резко испортилась - подул ледяной ветер, небо заволокло тучами, заморосил дождь. Чем выше поднимались, тем становилось холоднее. Вскоре дождь сменился мокрым снегом. Начался буран. Солдаты снимали шинели и заворачивали в них детей. Самых маленьких несли на руках - сами они не могли карабкаться по обледеневшим склонам. А ребята постарше наравне со взрослыми пробирались по леднику, к острому скалистому гребню на высоте 3200 метров над уровнем моря.
"Казалось, этой страшной дороге не будет конца", - вспоминала одна из участниц перехода Мария Дерюгина. Она рассказывала, что некоторые части перехода будто выпали у неё из памяти. Уже потом, в Зугдиди, другие ребята объяснили Маше, что от холода и голода она несколько раз теряла сознание, и в эти моменты беспамятства кто-то из бойцов нёс её**.
Переход через перевал занял больше суток.
"Когда-нибудь после войны дети расскажут своим товарищам о далёком тяжёлом переходе, с любовью и благодарностью вспоминая красноармейцев Селезнёва, Саркисяна, Буханова, Нагорного, Туманова, Гришина, Карапетяна и других, которые в тяжёлую минуту отдали им свою пищу и одежду, которые спасли им жизнь", - записал составитель истории полка.
Через несколько дней этот трудный путь длиной в 400 км (если считать от Армавира) был окончен: бойцы и их маленькие попутчики оказались в тёплом Зугдиди. Бойцы ушли дальше, на переформирование, а детей после небольшого отдыха определили в детский дом посёлка Коджори.
Говорят, где-то на перевале Донгуз-Орун установлена вот такая памятная табличка (фото смогла найти только такое):
Вот такой трогательный эпизод из большой и страшной истории Битвы за Кавказ. Слышали о ней раньше?
ПРИМЕЧАНИЯ:
*Цит. по: Опрышко, О. Заоблачный фронт Приэльбрусья: Документальная повесть / Олег Леонидович Опрышко. М.: Воениздат, 1976. - 149 с.
**Цит. по: Метелкина, О. Летний снег // «Вечерний Ставрополь»
№ 114 (3354) от 22 июня 2005