Определение начальной фазы, своеобразной точки отсчета в истории отечественного антикварного рынка, давно уже не является вопросом дискуссионным. Это Санкт-Петероург первой половины XVIII века. В свою очередь, тому, несомненно, предшествовали отдельные явления, имевшие место в прежней российской столице, Москве. Однако правильнее было бы назвать их собственно предпо-сылками к появлению полноценного рынка, поскольку тогда, в допетровскую эпоху, присутствие столь необходимого фактора в его развитии, как достаточно многочисленная, знающая в этом толк покупательская среда, было весьма проблематично. По существу, все сводилось тогда к продаже заезжими купцами состоятельным москвичам занимательных «фряжских листов» (западноевропейских гравюр), которые могли затем найти применение в оформлении кремлевских дворцов и боярских палат как дополнение к их убранству. Так, известно, что некоторые комнаты в царских дворцах были украшены гравюрами в рамах, а в других помещениях их просто наклеивали на стены. Что же касается произведений западной живописи, то их, за исключением единичных портретов, там не имелось вовсе. Однако и в Петербурге, на новом месте, далеко не всё на первых порах располагало к искусству и серьезному собирательству.
Петербург — город сравнительно моло-дой. Строился он в весьма непростых усло-виях, когда казавшаяся бесконечной Северная война и вызванные этим проблемы безо-пасности зачастую отодвигали на второй план мысли о каких-либо праздных делах и необязательных тратах. Впрочем, среди император-ских указов тех лет нам встретятся и такие, что имеют прямое касательство к заявленной теме. В первом из них, обнародованном 3 июня 1714 г., определялись основные правила ведения торговли, требовавшие предварять любую подобную коммерческую операцию, «от главных даже и до последних», соответствующим объявлением, «и о тех подрядах и о продажах написать именно, кто имены что подрядится, или купит, и по каким ценам» . О результатах этих сделок необходимо было извещать Сенат. В 1723 г. Петром 1 были утверждены
«Правила продажи с аукционного торга движимых имуществ», наделившие основны-ми полномочиями по данной части Аукционную контору при Главном магистрате (позднее, по упразднении его, была переведена в подчинение Ратуши — городского совета).
Распродавались же на этих торгах вещи, «отписанные за казенные долги и начеты»
Так прошли первые три десятилетия этой неспокойной, неустоявшейся жизни, прежде чем нормализовавшаяся внешнеполитическая обстановка и очередная смена власти позволили наконец местной элите вкусить в полной мере мирских благ. Можно, таким обра-зом, говорить, что реальная, жизненно обоснованная необходимость в развитом рынке предметов искусства и старины со всеми присущими ему атрибутами возникла в Петербурге лишь в начале 1730-х гг., при императрице Анне Иоанновне, возвратившей этому городу временно утраченные столичные функции.
Активная застройка города, а затем и при-городных местностей особняками, дворцами и усадьбами потребовала должного заполнения этих стен разнообразными предметами быта — достаточно презентабельными и цен-ными, благо местные заказчики отнюдь не были теперь стеснены в средствах. Вещи, как правило, доставляли морем, через голланд-ские, английские и германские порты, а реа-лизовывали по большей части через местных купцов — в Гостином дворе на Васильевском острове. Практиковалась и продажа на дому.
Между тем сколько-нибудь внятной информации по данному поводу (состав и характер художественного товара, его происхождение, цены) мы, увы, не найдем, — видимо, особой необходимости в том тогда и не было.
Впервые рекламные объявления подобно-го рода появились в «Санктпетербургских ве-домостях» осенью 1732 г. и, несмотря на предельный лаконизм, довольно быстро доказали свою эффективность. Вот полный текст самой первой такой публикации (5 октября, Nº 80):
«У господина Йона Филипа в доме господина
Гавриила Авд. Меншикова имеют в будущую среду, то есть 1 1 дня сего месяца, с торгу публично проданы быть всякие домовые вещи, живописные и на меди вырезанные печатные картины, книги и пр. сим подобные вещи, которые охотникам за 2 дня перед тем у помяну
того господина Филипа от 9 до 12 часа по утру показаны будут». Чуть позднее (Nº 86) та же тема находит продолжение: «Ноября 3 дня, то есть в пятницу, имеет в доме господина Гавриила Авдеевича Меншикова в покое господина Филипа, некоторое число изрядных всяких живописных картин и музыкальных вещей самых лучших мастеров с 2 скрыпицами, 1 виола ди гамба и с некоторым числом изрядных серебряных сосудов продано быть, что все охотни-ки за день перед тем осмотреть могут».
Для нас эти и родственные им рекламные материалы представляют интерес по нескольким причинам. Прежде всего, здесь, по существу, речь идет о попытках наладить в Петербурге действенную систему продажи предметов искусства, издавна практиковавшуюся в Европе: присутствует персона заезжего поставщика-комиссионера, имеется стационарная торговая площадка, организуется предпродажная выставка вещей, анонсированная в местной прессе, и, наконец, все эти подготовительные действия завершаются «публичным торгом» (т. е. аукционом).
Заодно отметим и довольно пестрый ассортимент распродаж, рассчитанный на максимально широкий круг покупателей, — причем в течение совсем короткого времени, в угоду зажиточным петербуржцам, он существенно изменился. Если в первом объявлении главное место принадлежало предметам быта («домовым вещам»), то в дальнейшем речь идет исключительно о вещах художественных и, судя по всему, совсем недешевых. Чем в итоге окончились эти торги и насколько оправдали они ожидания их устроителей, неизвестно, — в публикации каких-либо данных на сей счет (что ко всему требовало и дополнительных трат) тут не видели практической необходимости. Судя же по тому, что такие акции впоследствии предпринимались неоднократно, дело того определенно стоило. К концу 1732 г. аукционные распродажи всех форм недвижимости, а также движимо-го имущества, включавшего предметы искус-ства, получают широкое распространение; складываются и соответствующие организационные схемы, включающие маклеров, арендаторов помещений, аукционистов, — людей пришлых, но обладавших, видимо, должной зарубежной практикой. Вместе с тем собственно природа, специфика таких распродаж могла быть различной. Наряду с частными (партикулярными) аукционами, где реализовывались вещи добровольных сдатчиков-комиссионеров, под началом городских властей успешно продолжалась практика проведения казенных торгов. Производились они Аукционной камерой, служившей, в свою очередь, одной из структур Канцелярии конфискаций (1733 г.), ведомства солидного и авторитетного. Здесь, как и в предыдущие годы, распродавалось имущество несостоятельных должников, а также различные товары, конфискованные на таможне, и вещи, не нашедшие законных наследников после смерти их владельца*. В качестве характерного для своего времени образца деятельности городских аукционных служб приведем текст одного из ооъявлений «Санктпетербургских ведомостей» конца этого года (Nº 100): «<…> Имеющийся на Фонтанной реке между двором графа Матвеева и господина Кормидона дом умершего господина контр-адмирала Дуфуса со всеми оного принадлежностями с торгу продан быть имеет…продолжение следует (антикварно-художественный рынок России. Толмацкий В.А. Русский Ювелир. 2011.)
