Российские руководители один за другим сообщают о людях, которые добровольно подписали контракт для участия в спецоперации. 200 тысяч … 300 тысяч …
Вероятно, одна из целей такого рода сообщений – успокоить общество, что масштабной мобилизации не будет. Сохранив, тем самым, относительную «стабильность на репрессивном и мобилизационном фоне», в условиях которой живет наша страна.
Между прочим, сам подход показывает неуверенность руководства в том, что страна поддерживает спецоперацию.
Учитывая, что власти страны, похоже, собрались воевать в Украине ещё долгие годы, стоит заметить, что они сами создают для России чреватый будущей бедой фактор нестабильности, а именно сотни тысяч людей, прошедших в ходе боевых действий школу чудовищного насилия, научившихся убивать, ежедневно видящих смерть и страдания.
Как они применят эти навыки?
Учитывая, что возможности государства помогать им будут ограниченны. Для кого они будут политическим резервом, когда власти и общество осознают, что так дальше жить нельзя, перемены необходимы?
Это обстоятельство, насколько мы понимаем, вообще не принимается во внимание.
Но достаточно вспомнить трагический опыт Первой мировой войны, возвращение в Россию воевавшей армии, нежелание воевать запасных частей.
Ровно то же самое может повториться и сегодня. Но понимания этого нет. Во всяком случае, видео с российских позиций, которые мы видим, разительно отличается от рекламных роликов службы по контракту. Это – два разных мира.
Отсюда вывод – как можно скорее заканчивать боевые действия, переходить на первом этапе к немедленному прекращению огня. Сделать так, чтобы как можно меньше людей отправилось воевать.
Предваряя обычный вопрос, продиктованный выученным бессилием: «Кто это должен понять и что делать?». Мы это должны понять – общество и делать то, что возможно сделать.