Вот вы как считаете: мать за сына как должна бороться и заступаться?
Я лично считаю, что до упора. До скрежета зубовного, до кулаков сбитых, до донышка.
Вопрос только в том, что заступничеством считать.
Я, в силу жизненного опыта и работы своей противной по защите жуликов всяких, матерей, у которых дети сидят, повидал - больше, чем некоторые граждане на свежем воздухе бывают.
Особенно когда у СИЗО утром жду, чтобы к подзащитному пройти - такого насмотрюсь и наслушаюсь...
Хотите и вы на матерей посмотреть? Приходите утречком раненько с следственному изолятору, к окошку, где передачки принимают. Зимой приходите, затемно. Когда мороз на улице - человека лучше видно, он на морозе весь раскрывается, нутро свое показывает, потому что очередь-то на передачу иной раз надо с вечера занять, иначе чай с печеньем утром сдать не успеете - а ночь на морозе не всякий человек простоит так, чтобы внутренность свою не показать.
В изоляторе-то народу - тыща человек, а передач примут от силы тридцать-сорок. Все кушать хотят.
Вот, к примеру, стоит мать - сама сухая, губы поджатые, с очередью особо не общается. У нее сына первый раз арестовали, и статья у него серьезная - убийство. Он у нее, разумеется, ни в чем не виноватый, сидит по оговору, потому что защищался.
От жены.
А вот другая - и сама молодая, и мальчонка у нее в СИЗО совсем еще сопливенький - 20 лет только. Ему распространение наркотиков шьют и участие в организованном преступном сообществе. Здесь, как водится, следователи с оперативниками, подлецы, все подкинули и дело сфабриковали. Не было у ее сыночка никаких наркотиков, и не употреблял он никогда, и подельников, с которыми его вместе судят, он в глаза не видывал.
Угу. И видеозаписи в количестве пятнадцати штук, на которых ее сыночек из рук в руки наркоту передает, лично начальник отдела полиции на компьютере нарисовал.
А вот эта мать - ну просто песня. Сама мелкая, коренастая, что вверх ее меряй, что вширь - одинаковая. Она всегда появляется к открытию окошка с передачками, всех растолкает и обматерит, расскажет каждой в очереди, почем куры в Кабарде и где ее место, и передачку сдаст первой. Но тут дело такое - у нее сын сидит в пятый раз, она опытная. В передачки ничего лишнего, что архангелы за окошком порезать могут, не кладет, исключительно чай, сигареты, печенье и халва. Ну, и "рондолики" - так в СИЗО леденцы почему-то называют. И зовут ее как-то уютно - Нюра.
Нюра других матерей расталкивает, задорно ругается и заодно по-своему успокаивает других женщин:
- Чо ты орешь? Чо орешь? Он у тебя там обутый, одетый и баландой наетый, его утром разбудють, вечером спать уложуть, хулиганить не дадуть! Я вообще спокойно живу, только когда мой Вовка у тюряге сидить, я хоть знаю, что он не наколотый и никаких приключений себе не сыщет, и никакая ... на него не позарится! Посторонись!
Каждая мамка своего сына домой ждет.
А есть матери совсем другие.
Взять, к примеру, Елену Борисовну. Женщина видная, при должности. И должность у нее такая, что не она при муже, а муж при ней. Замом в одной государственной конторе работает: сколько ее помню - всё зам, да зам. Вот только на моей памяти начальников у нее сменилось, почитай, человек восемь, и двое сменились через то самое СИЗО - а она сидит на своем месте, как в землю вкопанная.
Весь город Елену Борисовну знает. Да что там город - край на поклон ходит. И прокуроры иной раз захаживают, и даже судьи.
Поэтому когда сына ее, Гришу-Гришеньку, кровиночку ненаглядную, с килограммом нехорошего порошка приняли - все были уверены, что Елена Борисовна "порешает".
А Елена Борисовна ничего решать не стала.
Тут дело какое? Семья у Елены Борисовны - из тех семей, которые всю жизнь плотно на ногах стояли. Династическая семья, что называется. Там и папа был при деле, и мама была ого-го, и дедушка не мышей ловил. Все люди известные и уважаемые.
А Гриша, сынок, оказался оболтус, воришка и наркоман. Хотя в детстве музыкалку по классу скрипки посещал, и даже в английской школе учился.
А как переходный возраст пошел - понеслась та самая субстанция по кочкам, да так понеслась, что мама не горюй. Из ПДН вытаскивали, от срока за хулиганство и за разбой отмазывали, потерпевшим столько денег понасовали, только можно было пять Гриш на должность судьи устроить, причем без юридического диплома.
В реабилитационные центры Гришу пять раз запихивали - даже к самому Маршаку. Денег на лечение потратили - можно было пару раз в Госдуму избраться и должность председателя комитета какого-нибудь приобрести.
Бесполезно.
Елена Борисовна чахнуть начала, худеть, у нее глаз стал дергаться.
В итоге, когда Гришу поймали с понятыми, да с видеозаписями, да с хорошим запасом товара из дружественного нам Китая, и предъявили ему обвинение по части 3 статьи 30, части 5 статьи 228.1 УК РФ - покушение на распространение наркотических средств в особо крупном размере, от 15 до 20 лет лишения свободы, или пожизненное, Елена Борисовна к СИЗО в первые два месяца не подошла даже на шаг.
И на адвоката денег не потратила ни копейки. А защитнику от государства, когда он ей позвонил, сказала: "Пожизненное ему не дадут, а если влепят лет 15 - так здоровее будет. На воле он так и так свое найдет".
Даже следователь по этому поводу только крякнул и сказал: "Лютая женщина. Сильно ее сынок довел".
Через пару месяцев, правда, отошла, но передачки сама не носила - переводила деньги на лицевой счет, чтобы Гриша мог в изоляторском магазине отовариться. Там продукты вполне здоровые - молоко, кефир, сметанка. Ну, и адвоката, все-таки, наняла. Смягчилось сердце материнское.
Адвокат, который нанятый был, оказался ничего себе - выбил Грише срок меньше меньшего, принимая во внимание исключительные смягчающие вину обстоятельства в виде явки с повинной, чистосердечного раскаяния и личности Елены Борисовны. Вместо минимальной (и максимальной) пятнашки, которая светила Грише с учетом покушения, назначил ему суд 10 годков в колонии строгого режима.
И когда Гриша отсидел половинку своего срока, и подошло ему время и возможность смягчить наказание и пойти работать на принудительные работы, Елена Борисовна, в ответ на его просьбу выправить ему положительные характеристики с места прежнего жительства и снова нанять того же адвоката, ответила Грише примерно так:
- Фиг тебе, сыночка, а не характеристика с адвокатом. За те пять лет, которые ты сидишь, у меня глаз дергаться перестал, да и ты на человека стал похож, отъелся, всякую дрянь в себя не пихаешь и нервы мне не мотаешь. Я тебе обеспечила в лагере проживание в облегченных условиях, все у тебя, что надо для саморазвития, включая свободное время, имеется. Поэтому сиди и не ной. Ты на свободу выйдешь - через месяц опять в реабилитационный центр загудишь.
Не женщина - кремень.
Гриша тогда, говорят, на весь лагерь по телефону орал: "Что ты за мать такая!" - даже сотрудники администрации прибежали и смартфон у него отобрали.
В итоге Елена Борисовна на условно-досрочное Гришу вытащила еще через три с половиной года, когда ему оставалось сидеть всего ничего, полтора годика. Потому что Гриша за это время проявил себя с лучшей стороны: получил дистанционно высшее образование по специальности "Управление персоналом" и имел от администрации лагеря ровно 80 поощрений за добросовестный труд, прилежную учебу и соблюдение правил внутреннего распорядка.
Полгода, как Гриша отмечаться в инспекции перестал. Ходит по улицам чистый, в костюме, здоровается, на приличную работу менеджером по персоналу устроился. Маму с работы каждый вечер забирает и домой везет. Говорят, девушку хорошую нашел, жениться собираются. Елене Борисовне будущая невестка нравится.
Не узнать человека.
Вот она какая, любовь материнская.
Дочитали статью? Понравилось? Поставьте публикации лайк и подписывайтесь на канал "Юрист-юморист" - однозначно лучший канал в "Дзене"!