Кузька сидел на ветке и разглядывал двор. Солнышко только поднялось и во дворе ни кого не было. Он с утра нашёл несколько, оставшихся со вчерашнего дня, зёрен пшена. Ему хватило бы на завтрак и половины, но он съел всё, не ведая, что ждёт его днём.
Хлопнула дверь первого подъезда и из неё вышел Вадик. Кузька знал уже всех мальчишек своего двора. Вадик всегда ходил медленно, ни когда не обижал птиц, и как заправский учёный поправлял на переносице пальцем очки. Ходил он с портфелем, важно разглядывая всё, что происходили вокруг. Следом из подъезда вышли Василёк и его мама. Сразу же из соседнего подъезда вышли Олег со Славкой. Они всегда, если это было не воскресенье, выходили вместе, но возвращались часто с разных сторон. Если Олег возвращался с булочкой или хлебом, он всегда отламывал кусочек и делился с Кузькой.
Кузька слетал в соседний двор. Там не было ни кого кроме вороны Клары. Кузька не любил Клару. Её ни кто не любил. Она иногда нападала на гнёзда и воровала яйца. Иногда воробьи до такой степени были рассержены, что собирались стаей и нападали на неё. Через несколько дней Клара снова начинала разбойничать. Один раз, она даже напала на щенка. Маленький беленький, весь в чёрных пятнышках. Толик вышел с ним погулять, щенок бегал, лаял и пытался с кем-нибудь поиграть. Это было прошлой осенью. Щенок кувыркался в кучах листьев, и Клара села на землю рядом. Он, подбежал к ней, лёг на листья, и стал тихо тяфкать, приглашая поиграть. Но Клара подскочила к нему и клюнула его в нос.
Щенок завизжал, и кинулся к ногам Толика. Толик подхватил его на руки и ушёл с ним домой. Всю зиму Толька и его маленького щенка на улице видно не было.
Хлопнула дверь. Вышел Борька со своим котом Кулёмой. Которого его младшая сестра Варька, называла Дуськой. Кузька не мог понять, как у кота может быть два имени. Кот был ленивый, и воробьи его вообще не боялись, поскольку он не обращал на них ни какого внимания. Кузька вообще один раз сел на спину коту, готовый рвануть подальше в случае опасности, но кот только мявкнул и продолжал лежать. Довольный Кузька, хвастаясь перед другими воробьями своей отвагой, начал разгуливать по спине кота, словно по дорожке. Потом он решил поискать у кота блох, вдруг что найдётся. Кот растянулся и начал урчать. Кузька сначала испугался, но поняв, что кот не шевелится и продолжал искать блох. Но кот оказался каким-то не правильным. – Больной, что ли, - решил Кузька. – Блох и тех не завёл.
Не найдя ни чего интересного, Кузька вспорхнул на ближайшую ветку. Нужно было искать, чем подкрепиться. Кулёма приподнял голову и замяукал глядя на Кузьку. Во двор зашёл Егор. Он вообще-то жил не далеко, через два дома, но во двор к Кузьке он стал заходить регулярно. Егор садился на лавочку, и рассыпал пол кулька пшена. Остальные пол кулька он держал открытым в руке. Воробьи налетали тучей на щедрое угощение, да же два голубя, живущих через двор иногда лакомились пшеном. Когда они начинали отталкивать и оттеснять воробьёв в сторону, Егор их прогонял. Как-то раз даже Клара, не побрезговав такой роскошью, ворвалась в воробьиное братство, криками разогнав воробьёв. Те окружили Клару, усевшись на ветки кустов сирени, но Егор к всеобщему ликованию воробьёв, прогнал Клару. Кузька несколько раз, пролетая над пакетом с пшеном, пытался выхватить несколько зёрен, но боязливо отлетал. Боязно... А вдруг, просто приманивает...
Но Егор не шевелил кульком, да и сам не шевелился. И кузька решился. Сначала он сел совсем рядом с кульком на спинку лавочки, но достать даже зёрнышко было не возможно. Кузька подскочил ещё ближе, потом ещё, и вот заветный кулёк... Он набрал, сколько мог и вспорхнул в гнездо. Рассыпав набранное пшено по открытым ртам, он снова ринулся к кульку. На краях спинки уже сидели другие воробьи и ждали удобного момента, но Кузька не стал ждать и ринулся прямо в кулёк, почему-то стоящий теперь совсем у Егора на коленях. Кузька раз за разом повторял свой маршрут, пока зерна в кульке не осталось совсем мало.
Егор видя это, высыпал оставшееся пшено в ладошку и положил руку на спинку лавочки. Кузька еле успел затормозить, когда понял, что пшено не в кульке, а на ладони. Поскакав по спинке лавочки, откуда сбежали все воробьи, когда Егор стал из кулька высыпать пшено на ладонь, Кузька всё-таки решился. Ни чего не случилось, только в последний момент Егор вздрогнул и засмеялся. Кузька отлетел на конец спинки.
- Щекотно, - сказал Егор, но его ладонь с оставшимися зёрнышками осталась на месте. Кузька подлетел, собрал оставшееся зерно и ринулся в гнездо.
Из второго подъезда вышла Леночка. Она глянула на Егора, и пошла по дорожке. Егор подскочил, быстрым шагом почти догнал Леночку, но, не доходя метра два, притормозил, и пошёл следом за ней, не поднимая головы.
- Вот, всё ходит, ходит, - глядел на парочку Кузька. – Дал бы пару кульков пшена, и сама бы прибежала... Моей вообще трёх жуков хватило...
Поскакав ещё немного вокруг лавочки и ни чего не найдя, Кузька полетел к кустам, где, как он помнил иногда бывали маленькие семена, падающие из коробочек.
Ко второму подъезду подъехала машина. Из неё вышел Толик, а следом за ним огромная псина, вся белая и в чёрных пятнах. Кого-то она напоминала Кузьке, но он даже не догадывался, кого. Псина подбежала к лавочке, где недавно по спинке скакал Кузька, что-то обнюхала, порылась в земле и села.
- Барс, ко мне, - раздалось от машины. Собака гавкнув, бросилась на зов.
Появилась вездесущая Клара, она села на ближайшую ветку к машине. Собака тут же зарычала и стала облаивать ворону.
- Барс, фу. Ко мне.
Продолжая рычать, собака вернулась к машине, не спуская глаз с Клары.
Пакеты и чемоданы были перенесены в подъезд. Через некоторое время, Толик снова появился на улице, что-то держа в руках. Кузька подлетел поближе, что бы разглядеть, что такое у Толика. А вдруг, что-нибудь съедобное. Но это оказался какой-то странный домик, состоящий из пола с небольшими стенками, и крышей на четырёх столбиках. Толик подошёл к старому тополю и прикрепил этот домик к толстой ветке.
- И кто в нём будет жить? В этом уродливом строении, - подумал Кузька...
- Я в нём буду жить, в этом прекрасном доме! – Заорал на весь двор Кузька, когда Толик высыпал в середину домика огромный кулёк пшена...
Вышла Варька, таща двумя руками своего кота, который был, чуть ли не с неё ростом.
- Пойдём, Кулёма погуляем, пойдём дусечка моя... Варьке было четыре года, и она немного шепелявила, поэтому вместо "душечка", говорила "дусечка"...
Следом за ней выскочил Борька. – Я тебе сколько раз говорил, что бы ты не таскала этого бегемота, пусть сам ходит, лучше бы птицам пшена вынесла.
Борька подбежал к кормушке. Кузька хотел броситься защищать своё добро, но перед Борькой оробел. Борька хоть и не нападал ни когда на воробьёв, и даже с рогаткой он не ходил, но он такой большой и связываться с ним не хотелось
- Ух ты... Да же зерна уже насыпали, значит надо будет вечером добавить.
Кузька, поняв, что Толик склёвывать его зерно не собирается, начал методично таскать зерно в гнездо. Там было кому его глотать...
Кузька сидел на ветке сирени, когда первые капли дождя, крупные, словно бусины, ударили по сухой земле, выбивая фонтанчики пыли. Через мгновение уже потоки воды обрушились на землю, заливая её лужами. Кузька метнулся к домику, где ещё совсем недавно склёвывал пшено. Сверху крыша не давала попасть дождю, но с боку ветром иногда забрасывало капли дождя, который превратился в водяной поток.
Кузька сидел, защищённый от дождя крышей, в раскачивающимся домике и мечтал попасть в своё гнездо, где сидела его Чивика с только что народившимся выводком.
Под кустом сирени, спрятавшись под крышку сломанного чемодана, сидела Клара, наблюдая за дверью подъезда, куда забежал огромный пёс в чёрных пятнах, которого она боялась.