Сегодня мне приснилось, что на улице – начало лета, так тепло и пыльно…
В моем дворе – всё также – деревья и кусты, с чирикающими воробьями, и голуби довольные всё также ходят по двору, зачем-то тычутся носами в асфальт бесплодный... А много лет назад моя бабушка все корочки от хлеба собирала, вымачивала в серой, с отколотой эмалью, миске и отсылала меня, такую непослушную, скормить эту белёсую бесформенную массу птицам. И так неловко мне было стоять посреди двора с этой миской. И так смешно: птицы лезли по головам друг друга, чтобы схватить ужасный раскисший кусочек, толкались своими сизыми плечами. И не думали мы, ни люди, ни птицы, что хлеб так вреден для нашего здоровья...
А булочная была здесь же, во дворе, машина с хлебзавода приезжала рано утром, тогда железная дверца открывалась в стене и сгружала ароматный свой, ещё горячий груз в открывшееся окно. В остальное время на этом подоконнике можно было по-кошачьи поваляться, а потом поиграть в мяч, забежать в холодный гулкий подъезд, подняться на второй этаж к подружке – попросить воды и позвать её с собой на улицу… А этот дом не так прост, как соседние, в квартирах есть эркеры, а на крохотных балкончиках – балясины, как в Оперном театре… А вот деревья, на которые можно было забраться. Но по неведомой причине, они гораздо меньше прежних и те удобные развилки на стволах смешны и несоразмерны взрослым…
Вернусь назад... Подъезд мой ниже проездной дороги. Ступеньки вниз.. входная дверь. Совсем немного места здесь и снова дверь. А я ведь помню, здесь ведро стояло, со странной надписью – для «пищевых отходов». И кто-то ведь их опустошал! Родители мне объяснили, что это собирают для свиней… Я с содроганием подумала, что если кто-то бросит сюда разбитое стекло, то бедное животное погибнет. Не знаю, может быть, подобное случалось… Теперь налево, в арку, в подворотню… Из тени – в свет, дорога ярко освещена солнцем, проносятся машины. Здесь нужно быть внимательнее – горка. Какой неровный город, на холмах... Там, кстати, на горе – знакомый с детства магазин «Галантерея», мне нравились там ленты, на банты. Капрон ярчайший – красный, белый… Других цветов не помню. Расчески… Белые носочки и колготки – в школу… Название манило. Галантерейщик Бонасье, должно быть вспоминался! А там – спуститься по ступенькам и перейти через дорогу.
Опять в тени, и вниз – по Первомайской. Дом – с аркой, дальше продуктовый магазин. Я помню, в дождь здесь, прямо на улице, из деревянных ящиков томаты продавали. Не знаю, почему запомнилось… Меня бессмысленно было отправлять за покупками: от хлеба оставалась половина, практически без корки, белый мякиш. Однако чёрный круглый оставался невредим… В молочную снести нужно было бутылки, отмытые колючим ёршиком. Вы помните такие? Сметану наливали в банку и закрывали крышкой, желтоватой, много раз использованной, но всё еще тугой... И банку нужно донести, не стукнув о ступеньку сеткой… Случалось разное, однако!
Что здесь – троллейбусная остановка? Бог с ней, скорее перейти на сторону, где парк. Прекрасная чугунная ограда. Конечно, пыльная, но я веду рукою, лишь прерываясь на столбики-опоры. Скорее повернуть направо, там есть ворота, с каким-то кованным рисунком – ваза? лебедь? Не Летний сад, но все же! Для детского восторженного взгляда нет ничего прекрасней неряшливой горы камней, поскорее нужно пройти мимо пруда, неинтересно там, все утки, утки… Потом, облазив сверху до низу все валуны, смотрите, окурков сколько и красивых крышечек, затоптанных в песок… по диковатой, как в лесу, аллее, пройти насквозь, остановится у «бархатного дерева», пощупать его шершавую и теплую кору, неужто пробки делают? Не верю. А вот любимый мой, «орех маньчжурский», все жду, случится чудо, увижу, как орехи осыпаются на землю. Все говорят, на грецкие похожи. Не знаю. Такие легкие, в трескучей скорлупе, как кракатук… Но есть ещё розарий. Тут всё волшебно, даже слово «чайная», или «нечайнная» роза, что упала на лапу Азора… «Простите, я нечаянно упала… Я не хотела». Но лучше нет вот этого, болотного пруда, затянутого ряской беспросветно. С холмом, как с кочкой посередине, как хочется туда попасть. Но можно просто посидеть на этом дереве, со склонившимся стволом. пробраться чуть подальше и поболтать ногами над водой. Как хорошо, что крокодилов нет!
Вот перекресток, он по-своему красив, там, слева – Суворовское училище, где подрастают офицеры, а справа, кажется, пожарное училище… а если прямо, то можно будет быстрыми шагами пройти по Мира, по бульвару, и вот она, громада серая... УПИ.
Я знаю тайный ход. Держаться справа, там, позади, есть выход на Софию Кавалевску. И это все исхожено, там был коллектор приоткрытый, в нем жила собака, она мне нравилась, шикарный водолаз, ведь у кого-то поднялась рука, такую псину выбросить! Он предводитель был собачей стаи. Они там промышляли, но это – из другого сна, про 90-е в Свердловске…