Фигура Беляя Бекяшева, «Белки», как его любовно называли ленинградские болельщики, с годами становится все загадочней. Новых сведений не прибавляется, а в старых много белых пятен, несмотря на усилия летописцев и статистиков. Нет, на основных цифрах все более или менее сошлись, результат Бекяшева по заброшенным шайбам для армейского клуба остается по-прежнему в тройке (через годы его ненамного превзошли Валентин Панюхин и Петр Андреев) преследователей не видно, и большой разницы, 190 шайб или 192 он забросил за восемь сезонов за ЛДО/ОДО/СКВО (все это одна команда, которая получит название СКА), наверное, нет.
Как не вызывает никаких возражений тот факт, что все эти сезоны, начиная с 1951/1952, он был лучшим снайпером команды, только в последнем разделив пальму первенства с Владимиром Погребняком. Скорее всего, восемь лет подряд лучшим снайпером в одной команде в высшем дивизионе отечественного хоккея не становился никто, что добавляет уникальности фигуре Беляя Бекяшева, у которого вместо точной даты смерти стоит только год, да и то по разным источникам - разный.
Да, прозвали его Белкой отчасти за созвучие с именем, отчасти за верткость, хваткость и зубастость. По рассказам быстрым он не был, но вот с юркостью и умением просачиваться даже сквозь непроходимую стену все было в порядке. И техникой обладал своеобразной, ни на кого не похожей, и клюшка у него была такая, какой не смог бы, наверное, играть никто из современников – многим казалось, что крюк вообще находится под прямым углом. Понятно, что делались такие раритеты на заказ, и хуже всего было, когда под руками не оставалось ни одного – другие клюшки «первый татарин советского хоккея» не признавал.
Отмечали и поразительное голевое чутье, которое разглядел в Бекяшеве на исходе 40-х еще начинающий тренер Анатолий Тарасов. С чего бы ему приглашать «чудо с клюшкой» из второй по нынешним меркам лиги, из какого-то ленинградского «Спартака» в свой столичный армейский клуб? Но Тарасову надо было что-то противопоставить экспансии команде Василия Сталина ВВС, чье грядущее усиление он предвидел, вот и попал в фокус его внимания забивной и азартный молодой ленинградец, переживший блокаду, не представляющий свою жизнь без футбола и хоккея..
Бекяшев много чего из тарасовской «лаборатории» извлек в дебютном для него и чемпионском сезоне 1949/1950 – и в тренировочном процессе, в котором играющий тренер Тарасов шел на ощупь, и сидя в запасе, что случалось довольно часто. Для «летчиков» это был трагический сезон – почти вся команда погибла в авиакатастрофе под Свердловском, костяк собирался по сути заново, и ЦДКА пусть в борьбе, но забрал «свое» золото. Меньше ленинградца Бекяшева, на счету которого были две шайбы, забил только Александр Комаров, но положенное количество матчей для получения золотой медали он провел.
На следующий сезон восставшие из пепла «летчики» с Бобровым были уже неудержимы, ЦДКА впервые остался вообще без медалей, а Беляй к предыдущим двум добавил всего-то еще две шайбы. Москва Бекяшеву порядком надоела, как и скамейка запасных, и Беляй отправился по обратному маршруту к себе в Ленинград. Пополнил он местный армейский клуб, и не как простой новичок, а как выпускник столичной армейской «академии», в ранге чемпиона страны. Оттого-то ему, наверное, и вверили роль старшего тренера – естественно, играющего, потому что других еще не было. Очевидно, 23-летнему Бекяшеву роль тренера давалась хуже, чем более привычная роль форварда, и когда он сбросил навязанное бремя, то раскрепостился и взлетел, забрасывая в следующих четырех сезонах в среднем почти две шайбы за матч. Осенью 1953-го команду возглавил возвратившийся после расформирования ВВС трехкратный чемпион СССР ленинградец Анатолий Викторов, с ним в центре звена (на другом краю играл Виктор Елесин) Бекяшев обрел и опытного, щедрого на передачи партнера, и наставника.
Снайперский прорыв случился еще до Викторова – в свой второй сезон в команде Бекяшев поразил ворота соперников 39 раз в 21 матче, уступив только «летчику» Виктору Шувалову – центру сильнейшего на тот момент звена советского хоккея. С Викторовым пора было замахиваться на медали, и в декабре 1953-го в Челябинске команда Окружного дома офицеров одолела тарасовский ЦДКА, десять игроков которого через три месяца сенсационно выиграют дебютный для сборной СССР чемпионат мира, вырвалась в лидеры чемпионата СССР, а ее лидер на гребне волны в последнем матче первого круга отгрузил свердловскому «Динамо» девять (!) шайб, прибавив в первом матче круга второго еще восемь – в ворота того же «Динамо», к полному восторгу так ждавших увидеть в деле неудержимого «Белку» ленинградских болельщиков.
Ничем не подтверждается, что Бекяшев повторил рекорд Всеволода Боброва (десять шайб в одном матче), тем не менее об этом говорится на всевозможных ресурсах. Но и «парных» 17 голов хватает для того, чтобы и сейчас удивляться одному из самых необычных личных снайперских достижений в истории отечественного хоккея – даже учитывая, что двузначные счета в те времена чем-то экстраординарным не считались. Эти «свердловские» голы составили ровно половину общего снайперского и лучшего в сезоне результата Беляя Бекяшева (34 шайбы в 16 матчах), что несколько снижает эффект первого места, но все по-честному - ни Алексей Гурышев (30), ни Александр Уваров (24), ни Виктор Шувалов (20), ни другие будущие чемпионы мира обогнать Бекяшева не смогли. Чемпионы – в отличие от Бекяшева, слишком «неказистого» и «корявенького», но к манере игры которого не могли приспособиться и великие, настолько он был нестандартен во всем. Увы, усилий первого звена на финише не хватило, и ОДО упустил медали, споткнувшись на московских барьерах (правда, чемпионам в лице «Динамо» они уступили с удивительным счетом 6:7). От бронзы ленинградцев отделили всего два очка.
Следующие «за 30 шайб» самородок Бекяшев забросит в олимпийском сезоне 1955/1956, его 37 голов обозначат второе снайперское место по итогам сезона, в котором армейцы Ленинграда опять должны были взять медали. Они лихо прошли первую часть чемпионата, одержав со старта девять побед кряду, лидировали вплоть до апреля, то есть ровно до тех пор, пока в дело не вступили игравшие по особому олимпийскому календарю московские монстры. На победной Олимпиаде-1956 Бекяшев тоже сборной не пригодился, но под руководством Викторова со своими партнерами по ОДО и челябинцами из «Авангарда» выиграл Всемирные зимние студенческие игры в Варшаве, что стало хотя бы частичной компенсацией.
Наверное, он был все-таки слишком своеобычен, не вписывался в стандартные представления о форварде национальной сборной, ему было бы трудно подобрать партнеров, а в Ленинграде у него был Виктор Елесин, который прекрасно гармонировал с «тихоходным виртуозом» Бекяшевым. Оба были заводные, шутники и острословы, на язык Бекяшеву попадал и сам Тарасов – как-то во время товарищеского матча с московскими армейцами только что отличившийся Беляй предложил Тарасову вытащить шайбу из ворот, указав на место, где она лежит. Мог и Сологубова с Трегубовым подколоть, когда их обыгрывал, что хоть редко, но случалось. Такие вещи веселят партнеров, но не всегда способствуют карьерному росту. Вот с чем у Беляя всегда было плохо, так это с собственным продвижением.
На третье место в снайперской гонке сезона 1956/1957 Бекяшева еще хватило, но после ухода из клуба Викторова постепенно начал сдавать и его самый яркий подопечный. Бекяшеву еще не было и тридцати, но наступали иные, более технологичные времена с другими героями, а довольствоваться ролью первого снайпера в рамках Ленинграда ему, возможно, было неинтересно. Правда, это только предположения, но по факту выходит, что лучшие его сезоны, как и для всей команды, трижды за эти годы менявшей названия, он провел при Анатолии Викторове, тоже слегка подзабытой, но значимой не только для Ленинграда/Санкт-Петербурга фигуры.
Бекяшев, конечно, не наигрался, о чем свидетельствует деятельное его участие в составе сборной Ленинграда и в первенстве Вооруженных Сил, и в первой зимней Спартакиаде народов СССР. Спартакиадную бронзу он взял спустя три года после того, как официально закончил активную игровую карьеру. Сведения об этом и последующем периоде жизни Беляя Бекяшева скудны – впрочем, о его детских и юношеских годах тоже известно немного, только в общих чертах. Далеко не все хоккеисты даже из первого ряда удостаивались внимания и какой-никакой, но заботы, что тогда говорить о личностях неординарных, но не обремененных титулами?
Рос на Петроградской стороне, в футбол и хоккей с мячом начал серьезно играть в команде фабрично-заводского училища, подростком пережил блокаду, подробностей обнаружить не удалось, но медали «За оборону Ленинграда» Беляй Бекяшев, очевидно, был удостоен не просто так. Потом был футбол и хоккей с мячом в «Спартаке», потом перешел «на шайбу», и пошло-поехало. Должное ему постарались воздать много позже, но увидеть за статистикой человека оказалось намного сложнее, потому что это всегда бывает сложно, в любые времена.
Согласно известным сведениям, после завершения игровой карьеры один сезон он тренировал СКА-2, больше о тренерской деятельности ничего нет – хотя вроде как из профессии не уходил, «с 1961 года работал тренером в хоккейных командах Ленинграда».
Не дожил и до 50-ти лет, но штандарт под сводами питерского Ледового – есть, в Галерею славы хоккейного клуба СКА введен.
Кстати, непосредственно под названием СКА он если и сыграл, то совсем немного. Но не говорить же, что он легенда ЛДО, ОДО или СКВО? Конечно, легенда СКА. Он бы не возражал.
Досье
Беляй Абдуллович БЕКЯШЕВ
16.02.1928, Ленинград – 1977.
Карьера игрока: 1948-1949 – «Спартак» (Ленинград), 1949-1951 – ЦДКА, 1951-1959 – ЛДО, ОДО, СКВО, СКА (Ленинград).
Достижения: чемпион СССР 1950, Чемпион Всемирных студенческих игр 1956, лучший снайпер чемпионата СССР 1954, второй снайпер чемпионата СССР 1953 и 1956, третий снайпер чемпионата 1957.
Карьера тренера: С 1961 года тренировал «различные ленинградские команды». 1963-1964 – тренер СКА-2 (Ленинград).