Рита
Моя Лучшая Подруга меня предала. Она влюбилась. Сегодня все уши мне прожужжала про своего мальчика. А вчера только три раза про него сказала. А позавчера только один. А позапозавчера вообще не говорила. А сегодня…
Я пошла к маме и сказала:
— Мам, у моей Лучшей Подруги появился мальчик.
Мама говорила со своей сестрой и сделала мне страшные глаза. ТётиКларина голограмма сидела на диване, вытягивала босую ногу и показывала свой педикюр.
— Здрасьте, — сказала я тётке.
Пока она здоровалась и говорила, что я прекрасно выгляжу, мама ответила:
— Это хорошо. Вы растёте.
— Ничего не хорошо! Я не хочу.
Мама повернулась ко мне и поджала губы. Ненавижу, когда она так делает.
— Вам уже по одиннадцать лет. У тебя скоро тоже появится мальчик.
Вот тогда я совсем взбесилась:
— Ага, и чтобы я брала с неё пример, да? Я хочу Лучшую Подругу, а мальчика не хочу! Только её!
Мама опять поджала губы и ответила:
— Все идёт, как полагается. Что у тебя с математикой?
Тогда я повернулась и пошла к себе в комнату. И слышала, как тётка сказала маме:
— Да, дорогая, возраст. Я в её годы…
Я ушла в комнату и хлопнула дверью. Включила музыку погромче и на кровать бухнулась. Я с Лучшей Подругой дружила, сколько себя помню. Дали телефон, когда год исполнился, а она там. Она такая классная, когда мы только с ней. Никто нам больше не нужен! Зачем она про этого дурака говорит? А-а-а!
Я грохнула телефоном в умную стенку, та запиликала, и пришла мама. С тётушкой она закончила, и теперь болтала с Лучшей Подругой. Своей, разумеется. И мама посмотрела на меня, вот ну как будто она всё понимает и сочувствует, а меня от злости чуть не разорвало. Я прямо завизжала:
— Не буду математику, и ничего не буду, хочу, чтобы как раньше, и всё! — и стала швырять вещи и ногами топать.
Мама ухватила меня за плечо и встряхнула, а мамина Лучшая Подруга сказала из телефона:
— Помягче с ней, милая. Это такой возраст, помнишь? Мы все через это проходили.
Тогда мама обняла меня одной рукой, а другой держала телефон, и они вместе с её Подругой меня успокаивали. А я стала рыдать и кричать, что не хочу. Они пообещали мне пикник в воскресенье и что-нибудь купить, тогда я успокоилась. Почти. Мама забрала мой телефон и сказала, что отдаст попозже. Я подумала, что она что-нибудь решит, и обрадовалась. Даже стала делать математику, но было очень скучно. Одну задачку решила, и хватит. Посмотрела всякие шоу, поела и спать легла. И даже телефон не просила.
Ага, разбежалась. Назавтра Лучшая Подруга опять начала про этого своего Эрика. Нет, вот зачем это? Кто так решил? Я, может, не хочу сейчас мальчика, а мне уже надо Я просто с Подругой хочу. Я опять устроила истерику, теперь уже перед папой, когда он сел играть, а потом вся в соплях и слезах помчалась к маме, когда она шоу смотрела. Мамина Лучшая Подруга опять уговаривала быть помягче, а папа даже Лучшему Другу звонить не стал, так охренел. Мама дала мне мороженого и отправила в комнату, а я ела и подслушивала.
— Она совсем с катушек слетела! — это папа.
— Наверное, слишком рано… — это мама.
— Это твоя идея!
— А ты не возражал. Это рекомендовано, это совершенно нормально! И в стоимость входит.
— Пусть уберут, дешевле выйдет!
— Я узнавала, не получится, потому что против рекомендаций. И придется психотерапевта…
— А, теперь ещё и это!
— Это твоя дочь!
— Это твоя идея!
В мороженом попалась большая клубничина, и у меня глаза на лоб полезли, такая она ледяная была. Значит, псих-терапевт. Интересно, будет наш семейный или они раскошелятся на детского? Или теперь у меня подростковый? Я вздохнула. Раньше мы с Лучшей Подругой могли болтать про всё, и про психов-терапевтов тоже. А теперь мне придется всё самой. Значит так, я хочу, чтобы у моей Подруги не было никаких мальчиков. И что для этого надо сделать?
Псих-терапевт был наш, семейный. Я его видела давным-давно, когда только в школу пошла. А вообще к нему родители ходят. Он пожилой, толстенький, в круглых очках и с бородкой.
— Ну-с, какие проблемы, Рита?
— У меня никаких. А моя Лучшая Подруга всё время говорит про какого-то мальчика. На меня внимания не обращает. Я не могу с ней обсуждать разные важные вещи. И от этого страдаю. У меня успеваемость ухудшилась. Мне плохо.
— Так-так-так, понятно. Раньше вы всё время были вместе, а теперь она от тебя отдаляется.
— Да! А я не хочу.
— Видишь ли, это совершенно естественный процесс. Дети растут, у них появляется интерес к другим отношениям, не только дружеским. На её примере ты можешь посмотреть...
— Нет! Я хочу, чтобы мы были вместе, как раньше. Только я и она. Вот.
— Хм, придется нам с тобой это проработать. Заполни, пожалуйста, анкету.
Я сидела и заполняла анкеты. Какая скукота! Я отметила, что у меня постоянно плохое настроение, подавленность, чувство вины, плохой сон, аппетит, и что я перестала получать удовольствие от еды и что ещё помрачнее. После анкеты меня облепили датчиками и к диагностикуму подключили, а он старый, облезлый, и гудел. По страховке всё старое. А за деньги врачи получше и диагностикум поновей. Это я от мамы как-то слышала, когда они с папой ссорились.
Потом псих-терапевт говорил с мамой, а потом позвал меня.
— Итак, жду Риту на сеанс через три дня. Не забывайте, эти до еды, а эти после. Тут всё написано.
Дал маме рецепты, и мы вышли. У мамы между бровей залегла морщина.
— Мне теперь таблетки пить? — спросила я.
— А как ты думала? Таблетки, психотерапия, наблюдение школьного психолога. Возможно, ты и на каникулах дома останешься. В школьный лагерь тебя не возьмут, зачем им проблемы?
Я про себя порадовалась. Терпеть не могу этот лагерь.
— И с обновками… Придется повременить. Это недёшево.
— А страховка? — спросила я.
— Страховка всё не покрывает. Но на твоем здоровье мы экономить не будем.
Таблетки, конечно, я не пила. Тихонько выплёвывала, складывала в бумажную салфетку, заворачивала в обёртку от чипсов, а потом уже выбрасывала. Если слить в унитаз, сигнал придёт. И целых два сеанса выдержала. Жуткая скучища! А всё оказалось напрасно. Лучшая Подруга поссорилась с Эриком, и я обрадовалась. А они помирились, и она опять, опять про него говорила весь день! Да что ж это такое!
Ну раз так, я в поисковик накидала запросов: как покончить с жизнью легко и быстро, как сделать, чтоб не откачали, и тому подобное. И написала прощальную записку, и в соцсетях запостила про раннюю смерть.
Минут через двадцать примчались медики, а я на кухне мыла яблоко. Они вместе с мамой вбежали, вытащили меня и уложили на диван в гостиной. Мама причитала и заламывала руки, а мне сделали укол, и я стала тормозить. Потом ещё какие-то приезжали, вечером мама с папой сидели у моей кровати, но я была как в тумане. Браслет-контроль мне на руку повесили. Ещё целый день тормозила, и ещё тошнило. А потом прошло. Мама от меня не отходила.
Но я победила. Эрик переехал куда-то, и Лучшая Подруга про него забыла! Ура! Мы с ней снова болтали чуть не целый день, меня даже с уроками не дергали. Я прямо такая счастливая была, поэтому не сразу заметила. Моя Лучшая Подруга стала грустная. Я шучу, а она не смеётся. И смотрит на меня странно, как будто… как будто… Мы до этого ссорились, конечно, но тут же мирились.
Я опять пошла к маме.
— Не желаю больше ничего слышать. Ты даже не понимаешь, какие теперь у нашей семьи проблемы. И у тебя проблемы, так что веди себя очень осторожно. Ты хотела, чтобы было как раньше, вот и получай. А мне теперь придется выйти на работу, — сказала мама.
Я делала уроки, когда услышала вызов по домофону. Наверное, очередной психолог пришёл, они теперь каждый день ходили, хотя и знали, что всё хорошо. Там была женщина, но какая-то странная, очень маленькая. Я приготовилась опять отвечать на вопросы и открыла дверь.
— Рита, ты где? — спросил знакомый голос.
Я вышла в прихожую и чуть не закричала. Это не психолог. Это моя Лучшая Подруга передо мной стояла. Совсем как настоящая. Она пнула кроссовку, и та в стенку отлетела. Я попятилась. Метнулась в комнату, взяла телефон. А в нём Лучшей Подруги не было. А в прихожей была.
Я села прямо на пол. Рано или поздно все узнают, что это просто программа такая. Нельзя же верить, что Лучшие Друзья по-настоящему живые. Как???
— Это из-за тебя Эрика убрали. Я его больше никогда не увижу. Это ты виновата, — сказала моя Лучшая Подруга, войдя в комнату.
Она стала на меня наступать, а я отползала и мычала что-то. Она у меня телефон вырвала и кинула на пол.
— Я с тобой больше не дружу, — сказала она и ушла.
Вот тогда я закричала и долго кричала, пока голос не сорвала. Опять медики приехали, вкололи что-то, и тогда я перестала кричать.
Родители
— Давай смотреть правде в глаза, Ева. Наша дочь сошла с ума. Её будут долго лечить, и непонятно, вылечат или нет.
— Марк, я не верю. Всё стало налаживаться, ты же видел. Кто-то зашел и до смерти её напугал! Надо его найти!
Женщина сидела на диване и плакала. Мужчина мерил шагами комнату.
— Никто в квартиру не заходил. Они сразу записи с камер просмотрели.
— А у неё в телефоне? Где эта её Лучшая Подруга? Она исчезла! Как ты это объяснишь?
— Это не моё дело, объяснять! Программисты пусть объясняют. Ты… Ты слишком потакала ей. И твоя идея с мальчиком… У тебя в семье были сумасшедшие? Кажется, у тебя дядя спился?
Женщина подняла голову:
— Ты меня обвиняешь? Ты — меня? Я таскала её в этот жуткий центр, я покупала лекарства. Да ты палец о палец не ударил! У себя поищи психов!
— А скажи мне, дорогая, откуда брались деньги на это всё? Из воздуха?
В домофон позвонили. Марк стукнул по кнопке и вывел изображение. У двери стояли двое, мужчина и женщина. Они смотрели прямо в камеру. Марк поперхнулся. Он жестом подозвал жену. Она подошла ближе и ахнула.
— Не открывай, — прошептала она, хватаясь за руку мужа.
— Он совсем как …
— Твой Лучший Друг, да?
Ева бросилась к сумке, лихорадочно стала искать телефон. Наконец, вывалила всё на диван, открыла, вскрикнула. Марк уставился в свой телефон.
— Нет? — спросила Ева.
— Нет, — ответил Марк.
Они посмотрели на экран домофона. Перед входной дверью никого не было.
— Может, показалось? Какой-то сбой. Сейчас всё наладится, — медленно сказал Марк.
Раздался звонок в дверь. Ева закричала. Марк схватил её за плечи.
— Спокойно. У нас закрыто.
Они стояли, прижавшись друг к другу. Послышался звук открывающейся двери, и потянуло сквозняком.