…В следующем, 1998-м, году мы с папой, вдохновлённые моей победой
на конкурсе в Словакии, запланировали моё следующее участие
в Международном конкурсе юных пианистов, который должен был состояться на сей раз в Италии, стране, о которой папа грезил всю свою жизнь.
На это музыкальное состязание юных талантов мы должны были поехать
(на сей раз только вдвоём с папой) в октябре 1998 года.
Однако возникли серьёзные препятствия экономического характера.
Ни музыкальный лицей, ни Министерство культуры Белоруссии не пожелали оказать нам содействие в решении финансовых проблем, связанных с поездкой на конкурс.
Тогда мы обратились ко многим солидным организациям, кредитным
и сберегательным Банкам нашей республики с просьбой спонсировать нашу поездку на конкурс, взывая при помощи наших проникновенных, как нам казалось, афоризмов к самым благородным чувствам их руководителей:
«Помощь, оказываемая таланту, — это благо, даруемое всему человечеству».
«Меценаты — вдохновители и соавторы творчества талантливой личности».
«Всякий талант переживает личную трагедию,
когда не используются богатства его дарования,
которые он жаждет принести в дар людям».
Увы, на них это не подействовало, они вежливо отказали нам в нашей просьбе.
Папа, поняв, что уже больше ничего нельзя сделать, в один из дней
с удручённым видом обстоятельно объяснил мне сложившуюся безвыходную ситуацию.
Я, не очень расстроившись по этому поводу, стала его успокаивать:
— Ладно, не поедем, если это не получается.
Эта моя смиренность, безропотность, моя душевная пассивность
вызвали вдруг (как он сам потом признавался) бурю чувств в его душе.
В тот момент он с горечью подумал: «чему я в этой жизни могу научить свою дочь, — пасовать перед трудностями?!».
Спустя некоторое время он подозвал меня к себе и заявил решительным тоном:
— Люба, я во что бы то ни стало постараюсь найти выход из этого тупика.
В любой, даже самой сложной, жизненной ситуации можно и нужно находить выигрышное решение!
Следующие две ночи были у папы творчески бессонные.
И вот утром третьего дня он, наконец, с торжеством в голосе воскликнул:
— Эврика! Я придумал!
Он тут же позвонил в Италию давнишнему другу нашей семьи,
Нине Владимировне Шубенок, которая несколько лет тому назад вышла замуж за итальянца и теперь жила вместе с ним в небольшом городке Вилламассарджа, находившемся на острове Сардиния.
Он по телефону объяснил Нине Владимировне, что от неё одной зависит творческое будущее его дочери Любы. Если бы она вместе с мужем смогла организовать одно – два концертных выступления Любы в их городе Вилламассарджа, то благодаря денежному вознаграждению за эти концерты окупились бы затраты на их с дочерью поездку в Италию на конкурс,
который состоится в городе Агрополи.
Нина Владимировна пообещала сделать всё возможное
и даже невозможное, чтобы помочь нам.
В конце концов Нине Владимировне и её мужу удалось договориться
с мэрией их города организовать и финансировать два моих концерта
в Вилламассардже.
Авиакомпания «Белавиа», в порядке оказания спонсорской помощи,
продала нам по льготной цене билеты на самолёт туда и обратно: Минск – Рим, Рим – Минск.
23 октября 1998 года мы с папой на самолёте ТУ-154 авиакомпании «Белавиа» вылетели из Минска в Рим. Этим же рейсом летел с нами импозантный итальянский синьор лет сорока, который приезжал в Минск
к своей знакомой белорусской девушке. Именно она в Минском аэропорту познакомила нас с этим господином. Тот, узнав, что мы едем на конкурс
в итальянский город Агрополи, вызвался нам помочь с нашим передвижением по Италии. В римском аэропорту он посадил нас в свой легковой автомобиль
и довёз бесплатно до города Неаполя, в котором жил.
Из Неаполя мы самостоятельно доехали на поезде до города Салерно.
Уже был вечер, и мы быстренько поселились в недорогой гостинице,
номер в которой мы зарезервировали письмом, отправленным нами месяц назад в адрес этой гостиницы.
Назавтра, в субботу, мы были озабочены важнейшей проблемой —
мы должны были найти возможность где-то позаниматься на фортепиано.
Ведь уже на следующий день, 25 октября, я должна была быть готовой выступать на конкурсе в городе Агрополи, находящимся примерно в 50 км
от Салерно. Позавтракав привезенными с собой продуктами, мы отправились искать в городе Салерно какое-нибудь музыкальное учебное заведение.
На ломанном итальянском языке папа расспрашивал прохожих, где находится музыкальная школа и где находится Академия музыки?
Салерно — это, по нашим меркам, город областного масштаба, и здесь,
конечно же, должны были быть подобные музыкальные учреждения.
На эти расспросы моего папы нам все показывали рукой в одном и том же направлении — там, мол, находится Академия музыки и там находится музыкальная школа.
Наконец, мы подошли к какому-то невзрачному обшарпанному деревянному строению, над входом которого были прикреплены две вывески. На первой было написано: АКАДЕМИЯ МУЗЫКИ и ниже на второй — МУЗЫКАЛЬНАЯ ШКОЛА.
Увы, на дверях этого здания висел большой амбарный замок.
Делать было нечего, расстроенные мы пошли назад. В этот момент папа вспомнил, что по пути сюда мы видели магазин музыкальных инструментов, который был открыт. Моего папу осенило:
— Люба, а что если попробовать позаниматься на фортепиано в том магазине музыкальных инструментов, который мы видели?!
Я возмутилась, стала объяснять моему папе, что это неудобно, что это просто-напросто неприлично.
Тогда папа, подумав, сказал:
— Ну если ты заранее примиряешься со своим неминуемым
в этом случае провалом на конкурсе, который начинается уже завтра,
тогда ладно, пройдём мимо этого магазина.
Против столь весомого аргумента мне было трудно что-то возразить, и я, хотя и с неохотой, всё же согласилась: — Ладно, давай попытаемся.
Мы подошли к магазину музыкальных инструментов, какое-то время выждали, рассматривая витрину, потом робко вошли вовнутрь.
В магазине находился лишь один мужчина, по-видимому, хозяин.
Папа с заранее приготовленными фразами на итальянском языке
обратился к нему с просьбой: не может ли он разрешить его дочери
немного позаниматься на пианино.
Тот с возмущением ответил резким отказом.
Тогда папа вынул из внутреннего кармана пиджака мои конкурсные документы и, показывая их ему, стал объяснять, что завтра начинается в городе Агрополи Международный конкурс юных пианистов, в котором должна будет участвовать его дочь. (В этот момент он показал рукой на меня). Продолжая его убеждать, он сказал ему с мольбой в голосе:
— Пожалуйста, выручите нас, мы оказались в безвыходной ситуации.
Мы никак не ожидали, что сегодня, в субботу, будут закрыты Академия музыки и музыкальная школа вашего города, где мы надеялись проиграть конкурсную программу. Без сегодняшней хотя бы самой краткой репетиции на фортепиано мою дочь завтра ждёт неминуемое фиаско.
Мужчина, выслушав папу и просмотрев внимательно мои конкурсные документы, строгим голосом сказал:
— Только десять минут!
Потом он подвёл меня к одному из пианино, выставленных на продажу, включил демпферную педаль (чтобы звук был приглушённым),
указал мне на стул, стоящий у пианино и разрешил играть.
Папа быстро приблизился ко мне и посоветовал:
— Люба, играй сначала только популярные концертные пьесы! —
и вышел на улицу, чтобы не раздражать своим присутствием владельца магазина.
Я начала играть. Зазвучали одна за другой наиболее известные фортепианные пьесы, которые, как я уже знала по опыту своих выступлений
в концертах, всегда благоприятно воспринимаются публикой.
Через некоторое время около магазина собралась толпа бесплатных слушателей. Некоторые из них, очевидно, друзья и знакомые хозяина магазина, заходили вовнутрь и говорили ему какие-то восторженные слова.
Хозяин магазина подошёл ко мне и объяснил, что моя игра всем нравится
и что, если я желаю, могу играть здесь на пианино сколько угодно.
С этими словами он подошёл к пианино и выключил демпферную педаль, которая до этого приглушала музыку.
Я позанималась ещё минут 50. За это время я дважды повторила мою конкурсную программу.
Уходя, мы сердечно поблагодарили хозяина магазина музыкальных инструментов за его помощь, оказанную мне, на что он ответил, что ему будет всегда приятно видеть меня в своём магазине и слушать мою прекрасную игру.
На следующий день, в воскресенье, мы прибыли на поезде в небольшой курортный городок Агрополи, расположенный на берегу Тирренского моря. Было жарко, ярко светило солнце, море призывно сверкало солнечными бликами. Как оно восхищало меня и радовало! Ведь я впервые в своей жизни воочию любовалась прекрасным морским пейзажем! Мне очень захотелось искупаться в этом море. Но папа запретил. Он напомнил мне,
что уже 25 октября, — вода в море может оказаться холодной,
и я могу заболеть.
— Главное для нас — это конкурс, — подытожил он свою аргументацию.
Мы поселились в трёхзвёздочном отеле с романтическим, как нам казалось, названием «Serenella»; хотя значение этого итальянского слова мы так и не смогли расшифровать. В конференц-зале этой гостиницы и должен был проводиться Международный конкурс юных пианистов. Мы заглянули вовнутрь и увидели стоящий на сцене большой чёрный рояль. Вечером, как мы узнали, конкурсантам будет разрешено в течение десяти минут поиграть на нём,
чтобы адаптироваться и к инструменту и к условиям предстоящего конкурсного выступления. А до вечера можно было позаниматься на фортепиано на вилле итальянской пианистки Паолы Волпе, являющейся Художественным директором конкурса, которая на время проведения конкурса переоборудовала комнаты своей двухэтажной виллы в музыкальные классы, где стояли пианино
и кабинетные рояли.
Сюда мы и шествовали сейчас, обливаясь потом и изнемогая от жажды.
В открытом окне одного из домов мы увидели мужчину лет шестидесяти, который гладил утюгом свои брюки. Мы подошли к окну и попросили у него напиться воды. Синьор отставил в сторону утюг и направился,
по всей вероятности, на кухню. Вскоре он вышел оттуда и подал нам два стакана, наполненные водой. Мы попили и, сердечно поблагодарив его за воду, отправились дальше. Мы и не подозревали, что судьба нас сведёт ещё раз
с этим любезным человеком.
В понедельник, 26 октября, состоялась церемония открытия Международного конкурса юных пианистов «АГРОПОЛИ – 1998»,
была проведена жеребьёвка, и началось прослушивание участников первого тура конкурса. Сразу после того, как я проиграла свою программу первого тура, папа направился к Художественному директору конкурса, синьоре Паоле Волпе, и спросил её, когда состоится второй тур конкурса. Она недоумённо посмотрела на него: как можно интересоваться сроками проведения второго тура конкурса, не зная результатов первого!? В ответ она только пожала плечами, что означало «не знаю».
Только вечером того же дня был вывешен список конкурсантов,
допущенных к участию во втором туре, проведение которого было назначено на 29 октября. Среди этих счастливцев оказалась и я.
Награждение же победителей конкурса и их участие в гала-концерте
должно было состояться 1 ноября в 19.00.
Мы сразу же позвонили Нине Владимировне и сообщили ей, что приедем
на остров Сардинию 30 октября. Но предупредили, что к вечеру 1 ноября
мы должны возвратиться в Агрополи; — я была почему-то уверена,
что стану лауреатом конкурса и завоюю право участвовать в гала-концерте.
После этого мы поднялись в свой, слишком роскошный для нас,
гостиничный номер, сутки проживания в котором стоили более 90 долларов США.
На следующий день, плотно и вкусно позавтракав (завтрак и ужин входили
в стоимость проживания), папа начал мне объяснять, что мы непременно обанкротимся, если и дальше будем жить в этом слишком дорогом для нас отеле.
— А что же нам делать? — спросила я папу.
Он сказал:
— Ты, наверное, заметила, что многие постояльцы, участники конкурса,
уже вчера освободили свои номера в гостинице и переселились в какие-то пансионаты, в которых установлены более низкие цены за проживание. Некоторые из этих предприимчивых конкурсантов, я узнал,
теперь платят за свой ночлег всего лишь 10 долларов. Нам тоже, я считаю,
надо найти недорогое жильё.
— Ну, ладно, пойдём поищем, — согласилась я.
Мы с папой вышли из отеля и, повернув направо, направились по главной улице города искать себе новое пристанище.
Пройдя метров сто, мы оказались возле дома, с хозяином которого были уже визуально знакомы. Этот синьор в первый день нашего пребывания в Агрополи спасал нас от жажды.
— Давай зайдём!? — предложил папа.
Я молча кивнула головой в знак согласия.
Мы подошли к двери дома — это была двухэтажная вилла —
и негромко постучали в дверь.
На наш стук вышел уже знакомый нам синьор и спросил,
чем он может нам помочь.
Папа, ещё в Минске самостоятельно и спешно перед поездкой овладевший
в какой-то мере итальянским языком, начал ему объяснять, что они с дочерью (при этом он указал рукой на меня) приехали из Белоруссии на Международный конкурс юных пианистов, который в настоящее время проводится в отеле «Серенелла», и что я, его дочь, уже стала участницей второго тура конкурса. Потом он перешёл к сути нашего визита к нему: «Мы с дочерью ищем скромное жильё, поскольку продолжать жить дальше в этой гостинице
нам не по карману».
Хозяин дома поинтересовался, должен ли он готовить нам пищу.
Папа его заверил, что нет, — вопросами питания мы будем заниматься сами.
Тогда этот синьор пригласил нас войти в дом и повёл в одну из комнат, находящуюся на первом этаже здания. В ней стояли две большие кровати.
Хозяин спросил:
— Устраивает?
Папа с готовностью произнёс:
— Да! А сколько будет стоить наше проживание в этой комнате за одни сутки?
— Niente! (Нисколько!)
Неожиданная душевная щедрость этого синьора и его великодушие
до глубины души растрогали папу и на какой-то момент лишили его дара речи.
Вместо него я произнесла:
— Mille grazie! (Большое спасибо!)
Хозяин вручил нам ключи от своего дома, и мы в приподнятом настроении вышли на улицу. Мы были очень рады, что вопрос поиска приемлемого для нас жилья в Агрополи решился так просто и так быстро.
Мы возвратились в свой отель, оплатили наше проживание в нём за двое суток, забрали свои вещи и перебрались на наше новое место жительства.
Настал день проведения второго тура конкурса.
Когда мы с папой пришли в отель «Серенелла», то увидели, что у дверей конференц-зала, где проходил конкурс, уже толпились конкурсанты в ожидании своей очереди выступления.
Вскоре подошла и моя очередь. Секретарь жюри — женщина лет пятидесяти — появилась из дверей конференц-зала и назвала мою фамилию.
Я вошла в зал, поднялась на сцену, поклонилась членам жюри
и села за рояль. Я уверенно сыграла свою программу второго тура конкурса, затем снова поклонилась членам жюри и вышла.
Примерно через полтора часа закончились выступления участников второго тура конкурса. Однако никто не расходился, — все, в том числе и мы с папой, остались ждать объявления результатов прошедших конкурсных испытаний.
Некоторые из нас время от времени порывались воспользоваться туалетом, который находился на первом этаже гостиницы. Но оттуда их грубо выпроваживали работники отеля, — таков был жёсткий приказ владельца гостиницы, который распорядился не разрешать пользоваться туалетом тем конкурсантам, которые уже не являлись постояльцами отеля «Серенелла».
Я не удержалась и язвительно пошутила:
— Странно! Как это хозяин из зловредности не додумался запретить всем нам, не живущим в его гостинице, появляться также и в конференц-зале
для участия в конкурсе!?
Папа промолчал; он не поддержал мою шутку.
Примерно через полчаса вышла женщина-секретарь и повесила на стенде для объявлений список лауреатов конкурса.
«Первое место — Люба Стариченко», — прочитала я и под наплывом радостного чувства крепко обняла и поцеловала моего папу.
Вечером того же дня мы отплыли на пароме (который выглядел в моих глазах как большой сказочный белый корабль) из морского порта города Неаполя.
Мы направлялись через Тирренское море к острову Сардиния.
Это наше ночное морское путешествие оставило в моей душе самые приятные и романтические впечатления.
В следующие два дня, 30 и 31 октября, состоялись мои запланированные два концерта в городе Вилламассарджа, за которые я получила солидное вознаграждение.
1 ноября мы с папой благополучно вернулись в Агрополи.
Я была счастлива, что все наши планы успешно осуществились.
Вечером в конференц-зале гостиницы «Серенелла» проходила торжественная церемония награждения лауреатов Международного конкурса юных пианистов «АГРОПОЛИ – 1998», который был организован неаполитанским обществом «LE MUSE».
Мы, лауреаты конкурса, были вызваны на сцену. Уже знакомая нам женщина — секретарь конкурса — называла фамилию счастливца, и председатель жюри вручал ему под аплодисменты публики полагающиеся награды. Мне он вручил Диплом и денежную премию за Первое место.
Затем состоялся гала-концерт. Мы исполняли на рояле для всех присутствующих те наши конкурсные произведения, которые по своему вкусу выбрала для этого концерта Художественный директор конкурса, синьора Паола Волпе.
Покидая Агрополи, мы тепло попрощались с нашим хозяином, синьором Паскуале Паламета, бывшим директором, как мы на тот момент уже знали, местной общеобразовательной школы; сердечно поблагодарили его
за оказанное нам гостеприимство и оставили ему в подарок наши белорусские сувениры — большую коробку конфет и штоф «Беловежской водки».
Спустя сутки мы с папой уже были дома, в Минске.
Через несколько дней мы написали синьору Паскуале Паламета письмо,
в котором информировали его о наших делах, благодарили за его доброе, отзывчивое сердце и приглашали его приехать к нам в гости в Минск…
Продолжение следует.